который не зашёл моему другу от слова «вообще». Его интересовало, как эти девушки занимаются таким опасным видом спорта.
— Это же невероятное ощущение, когда шагаешь в эту синеву, ловишь поток и свободно паришь…, — выражала Света свои чувства к прыжкам. По лицу Артëма не скажешь, что он разделяет подобный восторг.
Наташа, как и Виталик, больше слушала, чем говорила. Встретились два скромника! Надо как-то расшевелить, а то пирожки и вата уже заканчиваются.
— Ребят, а давайте постреляем, — предложил Артëм, завидев впереди тир. Не самый хороший выбор аттракциона, но лучше чем ничего.
Советский тир это не то, что дротиками по шарикам бросать. Пневматическая винтовка ИЖ и пульки по 2 копейки за штуку. А ещё куча мишеней, в виде животных, при попадании в которые они начинают вращаться. Но Артём же не для спортивного интереса предложил пострелять.
— Нам, пожалуйста, тридцать пулек, — заказал у смотрителя тира Рыжов. Куда столько?
— Ты решил реального зверя завалить? — спросил я у него, пока девушки не отошли в сторону.
— Я так вообще не умею стрелять, — сказал Виталик, пытаясь справиться с зарядкой переломного типа.
— Дай сюда, Виталик, — шепнул я Казанову, забирая у него винтовку. — Пока Наташа не оценила твои «супер способности» в стрельбе, ничего не трогай.
Вот и что мне с ними делать? Один зарядить не может, а другой если и попадает, то явно не в мишень. Артëм на стрельбище из АК стрелял не очень. Они ещё и со мной решили посоревноваться. Девочки знают о моих успехах в стрельбе в школе. Пока я показывал Виталику, как заряжать, нам повесили три мишени, а девочки подошли поближе.
— Значит так, братцы-кролики, стреляете в мою мишень, но не более пяти раз, а я в ваши. И смотрите, много не попадайте, — шепнул я.
Даже невооружённым взглядом видно, что стрелки они совсем не «ворошиловские». Накидал я им по три десятки и по две девятки.
— Сергей, а ты же стрельбой занимался? И проиграл? — спросила Света, разглядывая мою мишень с кучей попаданий в «молоко».
— Это просто не день Родина, девочки.
Хорошая прогулка выдалась. И парни себя показали, и я не спалился со своей стрельбой.
Естественно, что по возвращении из увольнения, ребята разговорились не на шутку. Во всех красках рассказали, как прошло свидание, собрав целый консилиум на кроватях.
А еще один член нашего квартета — Максим, вернулся хмурым и неразговорчивым. Видимо подкат Елене Петровне не понравился, а может и не состоялся.
— Макс, пирожки будешь? Сладкие! Ммм… вкуснятина, — спросил Виталик, в попытке приободрить друга. В ответ, через весь ряд, в него полетела подушка.
Занятия становятся всё интереснее. Однако мне трудно заставить себя учить матанализ и теоретическую механику. Не лезет и всё! Аэродинамика — другое дело. Вроде тоже формулы и расчеты, но к авиации гораздо ближе. Не сразу привык к отсутствию средств с расширенными мультимедийными возможностями. Компьютеров и презентаций нет с их бесконечными слайдами. Смотреть обучающие фильмы на кинопроекторе вполне себе можно. Особенно интересно изучать конструкцию и авиационное оборудование.
Конечно, на Л-29, который нам необходимо изучить до весны, нет современных многофункциональных индикаторов и систем автоматического управления.
Зато именно на таких «летающих партах» и нужно учить курсантов. Аналоговые приборы, в авиационной среде прозванные «будильники», дозвуковая скорость полëта и простота управления. Это именно то, что нужно для первоначального лëтного обучения.
Всё чаще посещаем так называемую «учебную стоянку самолëтов», находящуюся за учебным корпусом. Большая огороженная территория, на которой выставлены настоящие образцы летательных аппаратов.
— Товарищи курсанты, самолëт Л-29 «Дельфин», производства Чехословакии, — рассказывал нам подполковник Рыбалко, бывший заместитель командира какой-то из частей по инженерно-авиационной службе. — Самолëт реактивный, учебно-тренировочный, двигатель один. Ближе подходите.
Рыбалко показывал основные элементы конструкции самолëта, пока мы обходили его со всех сторон. Небольшой двухместный летательный аппарат выглядел миниатюрно, в сравнении с привычными для меня истребителями следующих поколений.
По своим размерам «Дельфин» уступал Л-39, который я в своë время начал осваивать в лëтном училище. Никогда бы не подумал, что придëтся изучить его «старшего брата».
Руки так и тянулись осторожно потрогать дюралевое «тело» Л-29. Подполковник сказал, что именно так и нужно изучать технику.
— Чтобы летать, вам нужно почувствовать самолëт, а для этого к нему нужно прикоснуться.
Затем мы осмотрели кабину и стали «щупать» всё, до чего руки могли дотянуться.
— Поначалу смотреть на приборы, сигнальные табло и разноцветные лампочки будете как на картины в галерее. Со временем выучите, и это станет для вас привычным интерьером.
Писанины на занятиях, конечно, больше, чем в моë время. О принтерах ещё не слышали, чтобы делать распечатки для курсантов. Тетрадей много, иногда по две на каждую дисциплину.
В распорядке дня было время, когда можно перевести дух, обсудить дела и, даже, поспать. Речь о самоподготовке. Это просто «козырь»! Прослушал лекцию, коротко записал конспект и на сампо почитал. Перед экзаменом повторил и всë — ты в отличниках! Только зачем это надо, если можно просто поспать. Повторить можно и потом. А если и не потом, то есть ещё время подготовки перед экзаменом. Есть ещё резервный вариант с изучением дисциплины за ночь перед сдачей. Но до такого лучше не доводить.
Насчëт поспать, есть риск «залететь» на уборку кафедры, на которой проходит у тебя сампо. Первое время бесплатные клининговые услуги оказывал, пожалуй, каждый из моего доблестного отделения. Одних вообще поймали с картами. Азартные игры не приветствовались в это время, но это был преферанс. Отделались двумя нарядами вне очереди.
Кстати, сон на сампо стал приятнее с приходом холодов. Нам выдали зимние шапки, на которых гораздо лучше спалось, чем на руке. Я старался не прибегать к подобным видам релаксации. Но когда сильно хочется, то можно и поспать.
Чего уж там, на следующий день после наряда тяжело идти на учëбу. Не отдыхаешь совершенно. Вот и вырубает тебя на занятиях.
Особенно «интересным» именно сегодня мне показалась «Теоретическая механика». Тетрадь напоминала пособие для начинающих расшифровывать кардиограмму. Пару раз чуть глаз сам себе не выколол ручкой.
— Серый, ну дотерпи до сампо. Немного осталось, — подбадривал меня Макс, сидевший рядом.
Преподаватель пару раз поднимал меня, чтобы я немного постоял и прогнал сон, но хватало ненадолго.
Уже на сампо, нас предупредили о смене аудитории, поскольку там было занято. Отправились мы в класс «Конструкции двигателя». Не будь я в сонном состоянии, предпочел бы осмотр силовых установок.
Здесь стояли настоящие реактивные двигатели, целые и в разрезе. М-701 от Л-29, ВК-1А от МиГ-17. А
