Чехов. книга 9. Старое зеркало - Гоблин MeXXanik

— Вы, наверно, собрались отчитать меня за то, что я влила много сил в настоятельницу?

— Собирался, — признался я.

— Но вы же видели, что она не жалеет себя, чтобы сделать мир чуть лучше. Нечасто встретишь таких людей.

— Но силу пережигать тоже не стоило.

— Тот, кто занимался ее лечением, сделал все плохо. Словно и не старался вовсе. Не удивлюсь, если кто-то намеренно сотворил это, чтобы настоятельница не смогла оправиться. Если бы я все не исправила, ее нога никогда бы не зажила. И вряд ли Ольга осталась бы на своем посте с такой травмой.

— Вы думаете?

— Мне кажется, она и сама это поняла. Иначе зачем было торопиться с этим потопом? Но теперь женщина наверняка поправится. И у приюта останется хороший руководитель.

— Я обязан накормить вас чем-нибудь вкусным и позаботиться о том, чтобы вы пришли в себя.

— Покормите меня обедом, — лукаво предложила девушка. — Пригласите туда, где подают вкусную рыбу.

— Вы же мне подскажете местечко? — усмехнулся я.

— Конечно, — девушка словно случайно прильнула ко мне ближе. — Есть отличный ресторанчик на набережной. Когда я собираюсь к родителям, то всегда заказываю там навынос фаршированную щуку.

— Звучит интригующе.

— Рыбу заворачивают в специальную сумку, внутри которой останавливают время. И пока упаковку не вскроют, щука остается горячей. Папенька всегда в восторге от этого блюда.

— Я не мог не заметить, что ваши родители хорошо работают в команде, — произнес я и уточнил. — Они вместе служат?

— Иногда отец выезжает по особым вызовам, о которых не распространяется, — ответила девушка и пожала плечами. — Мама обычно ждет его дома и помогает восстановиться.

Я понял, что, скорее всего, Нечаев является лекарем какого-то важного лица. И учитывая расположение их дома в загородной резиденции, семья вполне могла быть приближенной к императору. Но говорить об этом вслух я не стал. Незачем обсуждать то, что и так было понятно.

— Папенька купил титул в Смуту, — продолжала Арина Родионовна. — Стал дворянином. И это помогло ему сделать предложение маме, когда они познакомились. Она из благородного рода, хоть и обнищавшего. И потому ее отец, мой дед, настоял, чтобы они взяли его фамилию. Он был горд, что род не прервется и принял зятя как сына. Дед и меня любил и очень баловал, когда я навещала его в поместье. Я помню его добрым и улыбчивым человеком.

— Значит, ваша мама в него, — резюмировал я.

Арина вздохнула:

— Она показалась вам резкой, я знаю, — ответила она. — Все потому, что она ужасно беспокоится о том, что вы общаетесь с призраками.

— Это печально, — я пожал плечами.

— Но я уверила ее, что в вашем доме нет духов и потому я с ними не стану пересекаться, — горячо продолжила Нечаева. — после моих уверений она успокоилась и не стала возражать против работы у вас.

— То есть про Любовь Федоровну вы говорить не стали? — догадался я и взглянул на девушку. Но та не выглядела виноватой:

— Не стала, — просто ответила она. — Но мне нужна была практика. И никто не желал брать лицеистку без опыта. А вы согласились и взяли меня в штат. Призрак в доме меня не особенно смущает. Тем более, Виноградова замечательная во всех отношениях женщина.

— А если ваша матушка спросит у меня об этом?

Девушка покачала головой и просто произнесла:

— Мастер Чехов, вы взрослый и порядочный человек. Мне ли вас учить?

— Так что же мне ответить? — с улыбкой повторил я вопрос.

Мы подошли к машине, и Нечаева уверенно мне посоветовала:

— Врите.

— Но я не умею, — усмехнулся я.

— Вот и будет повод научиться, — хитро ответила Нечаева. Я улыбнулся и открыл заднюю дверь, предлагая ей сесть в машину.