– Ко мне мурманы пришли, от них и слышал. Место назвали как Усолье, прям на берегу Камы.
– Мурманы туда редко заходят, пограбят пермяков и назад.
– Вот с таких грабежей и привезли золото с медью, да еще железо, – сохраняя невинный вид, добавил Норманн.
– Не может быть! Ты ничего не путаешь?
– Они реку назвали Чусовая или что-то похожее.
– Знаю Чусовую! – воскликнул Есиф. – И золотые висюльки на пермяцких девках видел!
– Князь Андрей Федорович, какую долю стребуешь за свои слова? – торжественно спросил Есиф.
– Мне нужен только каменный уголь и роток на замок. Будет нужда острог ставить, дружину дам.
– Согласны? – Купец посмотрел на своих товарищей и, услышав дружное «да», закончил: – По рукам!
Антрацит – это хороший, просто отличный порох. Кроме того, он даст высокую температуру для домниц и плавилен. Золото, медь, соль, железную руду еще надо отыскать, на что могут уйти годы, а несколько ладей угля в год вполне обеспечат потребности в порохе и сталеварении.
До Вытегры долетели за три часа, помог ровный северный ветер. Корабельщики даже не брали весла. Устье реки чернело от настоящего столпотворения драккаров, карфи и ушкуев, зато в маленькой прибрежной деревушке полное безлюдье, разбежались даже собаки. При виде флагмана с оскаленной медвежьей мордой над плесом пронесся радостный разноголосый вой.
– Ну ты даешь, племянник! С такой оравой можно Московский Кремль брать! Защитники от одного крика разбегутся!
– Да ну тебя! Нужен мне этот Кремль! Зачем о крепкие стены дубом биться? – отмахнулся Норманн.
– С чего ты взял, что дубовый? Обычная сосна в венец собрана. Иль слышал что?
– Ахмыл в Новгороде про дуб говорил, – на ходу соврал Норманн. Говоря о Москве, он подразумевал стены из кирпича.
– Выдумывает! Иван Данилович конечно же много денег собрал, да на дубовый кремль все равно не хватит.
– Неважно, мне бы в Персию сходить да удачно вернуться.
– И то верно! На обратном пути разбойники тебе покоя не дадут.
– Почему только на обратном? Вниз по Итилю идти проще?
– Да нет, не проще. Сейчас половодье, разбойникам тебя не достать. А наверх пойдешь, на каждом броде встречать будут.
– Не надо меня пугать, с такой ордой мурманов я сам кого хочешь испугаю.
– Не говори гоп, а слушай старших. Как с Белозерских земель выйдешь, так вокруг тебя будут одни враги.
– И Ярославль так просто не пропустит?
– Пораньше прижмут, первая крепость Романов-Борисоглебск, те первые попытаются нахрапом взять.
Уже сколько раз Норманн слышал предупреждения о грабежах на Волге. Что ни крепость, то поборы, а после Нижнего Новгорода вообще мрак. Ладно, он не овечка и никому не позволит себя стричь. Драккар протиснулся сквозь столпившуюся флотилию и, набирая темп, пошел вверх по Вытегре, остальные начали пристраиваться вслед.
– Варуч! – Борис Иванович кликнул корабельщика. – Подверни к обрыву, вишь, наверху конные стоят.
– Вижу, вижу, упреди дозорных, как бы с перепугу в набат не ударили.
Конный отряд заметил маневр драккара, двое верховых спустились к самому берегу.
– Я Кречет, воевода Вянгинской пристани, еду в гости к Роману Михайловичу, он упрежден!
– Было такое! – крикнули с берега. – А че за орава мурманов с тобой?
– То воины племянника моего, князя Андрея Федоровича Вянгинского!
– Воевать кого собрались?
– Он далее в Персию спустится.
– Легкой дороги!
Всадники свистнули и на рысях пошли вдоль берега.
– Вот и ладненько, успокоили народ, а то и в самом деле с испугу стрелы метать стали бы.
– Мне в дальний поход без большой дружины нельзя, – как бы оправдываясь, сказал Норманн.
– Да ладно тебе! Разве люди не понимают? Опасаются, то верно, у тебя на лбу не написано, кого бить собираешься.
– А в Белозерске большая дружина?
– С ополчением и трети против твоих не наберут.
– Чего так мало?
– Не любит Роман Михайлович воевать, да и отец его, и дед воинское дело обходили стороной.
– И нужда не заставила? Вон ярославцы под боком, давно бы под себя подмяли.
– Ярославские князья на Москву претендуют, что им Белозерские земли. Если хочешь, сам здесь стройся, князь слова поперек не скажет.
– Ну да, земли безлюдные, – вздохнул Норманн.
– Не в этом дело, впрочем, сам скоро все увидишь.
Речная флотилия под песни и шутки поднималась вверх по Вытегре. То там, то тут кормчие беззлобно переругивались, упрекая других за чрезмерное сближение или нечаянные навалы. Маловата река для столь огромного количества корабликов.
Утро встретило промозглой сыростью, Норманн долго не решался выбраться из спального мешка, но любопытство взяло верх. Со всех сторон слышались гулкие крики и удары оружием о щиты, в то же время находящиеся в драккаре корабельщики вели себя совершенно спокойно. Одни завтракали, другие лениво переговаривались, только гребцы настороженно поглядывали по сторонам.
– Проснулся, Андрей Федорович? Что тебе подать на завтрак? – заботливо спросил старшина Варуч.
– Чего-нибудь горяченького, как-то сыро и холодно.
– Низовой туман стоит, верная примета к смене погоды.
И верно, драккар как бы висел между небом и землей, не то что носа кораблика не видно, воду за бортом не рассмотреть. Мальчонка, чей-то сын из корабельной дружины, проворно постелил скатерку, поставил кружку с китайским чаем и блюдо с еще шипящими колбасками.
– Мимо Белозерска не проскочим? – поинтересовался Норманн.
– Ты что? Нам сначала в Белозерский монастырь, уж затем пойдем гостить к князю.
– Может, наоборот? Где монастырь, а где Белозерск!
– Так к монастырю выйдем часа через два, а город стоит на Шексне.
Стоп, стоп, стоп. О чем они говорят? Для Норманна Кирилло-Белозерский монастырь находится в Кириллове, где он когда-то учился, а Белозерск раскинулся на южном берегу озера. Ферапонтов монастырь вообще в стороне от реки и построен немного позже Белозерского. Непонятка, выходит, что монастырь и город стоят в совсем других местах. Почему? Или причина в Мариинской системе и Рыбинском водохранилище? Торчат из воды колокольни затопленных церквей, сам видел. Нет, лучше сидеть и помалкивать, не смущать умы людей дурацкими словами.
– Собирайся, Андрей Федорович. – Голос старшины прервал размышления Норманна. – Слышь, вон передовые в берег уткнулись.
– А дары для монастыря?
– Тот карфи впереди нас, успеют распаковать да на берег вынести.
