"Да вы ж…. Да я ж… Да откуда я мог?!.. Товарищи!.. Ребята… Да вы что!.." – продолжал еще булькать верзила, пока Гюнтер и Готлиб, тыкая ему в живот своими бесшумными "игрушками", не затолкнули его в первую же по коридору комнату и не захлопнули за собой дверь.
"Шпокнуло" там что-то или нет, я не расслышал, только потянуло тинистым запахом реки, плеснуло далекое весло, и Афанасий, сняв шапку, перекрестился истово. Затем едва слышно изрек:
— Як обычно – у правый клапан… — И добавил мстительно: – А нэ фиг було…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
…под натиском налетевшей в неимоверном количестве челяди, рвавшей нас на части…
В огромной, едва ли не целиком состоявшей из зеркал гримерной меня раздевали, какая-то суетившаяся публика опять и опять меня переодевала, гримировала, кажется. Все произошло настолько стремительно и настолько без участия моего уже порядком расслабленного разума, что вышел я оттуда, облаченный в какой-то диковато (по-моему) сидевший на мне смокинг, какую-то белую манишку и тесные, как пыточные "испанские сапоги" лаковые штиблеты. И лицо от грима было несколько чужим, вроде маски, которая, казалось, вот-вот лопнет от нечаянной улыбки или какой другой мало-мальски живой натуги. Зато благоухал я так, что, наверно, и дюжина лучших парфюмеров-дегустаторов не разобралась бы, чем именно.
И почему-то снова пахло рекой – но где-то вдали, совсем, совсем вдали…
На время, пока я ждал Лизу, меня перевели в роскошную залу со стульями и креслами, на которые из-за музейного великолепия их обивки даже в этом своем наряде мне боязно было присесть, с гигантским, покрытым скатертью столом, уставленным снедью с неизвестными мне наименованиями. Запотевшие бутылки с заморскими винами взывали отведать их содержимое. Устрицы (возможно, вправду, живые), казалось, ерзали по тарелке, ежась от лежащих рядом кубиков льда. Фаршированная, сейчас чем-то похожая на мою нелепую здесь персону каракатица пялилась на меня с фарфорового блюда понимающими бусинками глаз…
Я так и не присел. В ожидании Лизы выстукивал своими тесноватыми лаковыми колодками по паркету какие-то пыточные па.
…Она вошла. Боже! при всей ее красоте, я и во сне не мог бы представить ее такою! Одеяние было утонченным, явно очень дорогим и в то же время простым, что подчеркивало идеальную стройность ее фигуры. Каждый локон прически, остановленный чьей-то умелой рукой, скрывал в себе некий тайный смысл, как завиток китайского иероглифа. Столь же умелый грим придавал ее лицу выражение некоей детскости и в то же время величественности.
— Лиза… — только и сумел выдохнуть я.
— Сереженька!.. — Она бросилась мне на встречу.
Господи, неужели она действительно моя?!.. Как давно мы не были с ней наедине!..
И как ненадолго нам это предстояло!..
Уже распахнулись двойные двери гостиной, и голос, в этот прекрасный миг показавшийся мне отвратительным, как бывает отвратительным все, что прерывает прекрасное, безжалостно изрек:
— Господа, вас ждут. В соседний кабинет… Прошу, пожалуйста…
* * *
Из официального отчета
…На любом посту, куда бы на протяжении тридцати лет ни направляла его жизнь…
…отдав последние десять лет становлению и развитию нашей молодой демократии…
…в тот роковой миг, когда трагическая случайность вырвала из наших рядов…
…в час этой роковой утраты.
Президент России (Прочие высокопоставленные лица) * * *
Из медицинского заключения
Патологоанатомического отделения Центральной клинической больницы
Управления делами Президента
…вследствие столкновения с двигавшимся навстречу на большой скорости "Камазом"…
…констатировали смерть, наступившую в считанные минуты в результате несовместимых с жизнью травм грудной клетки, легких, печени и селезенки…
(— Не подпишу, Пал Николаич, ну никак не подпишу! Совесть, ей-ей, не позволяет! Ну какой там еще, к лешим, "Камаз", когда все ребра целые, а пулька – вот она, в правом клапане засела! Без баллистиков вам определю: "беретта", тридцать восьмой калибр… Ну как, скажите, как такое можно подписать?
— Ты, Иванушка, милый, давай-ка мне тут не гоношись! Пулька, говоришь?.. Где твоя пулька?.. А мы ее – вон куда, твою пульку! К эдакой ее матери! Велено было писать: "Камаз"! А нет – самого сейчас могут – с этими, с несовместимыми…
— Эх, на что толкаете, профессор!.. Я ж вам!.. А, да ладно!.. Так, значит, говорите – селезенки?.. И – чего там еще, говорите?..)
…а также разрыва, поджелудочной железы, аорты и…
(— Черт с тобой, раз уж так настаиваешь!)
…правого клапана сердца, в результате чего уже через десять минут прибывшей медицинской бригадой ЦКБ была зафиксирована…
Ст. патологоанатом ЦКБ проф. П.Н.Ртищев. Ассистент канд. мед наук И.И. Ивантеевский
("…А послать бы все, под статьей же ходим! Уж который год ходим, ей-ей!")
* * *
Из выступления пресс-секретаря Генпрокурора России ***
по телеканалу ОРТ
…по факту автотранспортного происшествия, повлекшего за собой трагическую гибель советника Президента Г.Г.Севрюговского[63] Генеральной прокуратурой незамедлительно было возбуждено уголовное дело по статье…
…выяснено, что водитель "Камаза" № ***, также погибший в результате автоаварии, совершая рейс Кашира-Москва и находясь в нетрезвом состоянии…
…Таким образом, по мнению Генеральной прокуратуры, версию о том, что гибель советника по вопросам внутренней безопасности Г.Г.Севрюговского была каким-то образом связана с его профессиональной деятельностью, как и версию о том, что он стал жертвой террористического акта, пока следует считать крайне маловероятной…
* * *
Строки, выброшенные из набора газеты "***"
…По сведениям нашего спецкора Ю.Маменкова, никакого столкновения между "Камазом" и "Мерседесом" советника президента Г.Г.Севрюговского, как и никаких других автоаварий в тот вечер на …сском шоссе вообще не было…
…витающие в медицинских кругах ЦКБ слухи о пуле, якобы извлеченной из правого предсердия…
…Так до коих же пор, занимаясь византийскими интригами и держа весь наш народ в неведении…
* * *
По факсу
…Также Министерство печати и информации напоминает редакции газеты "***", что срок ее лицензии истекает…. будущего года…
…в связи с чем…
* * *
Из газеты "***"
…трагической кончины нашего специального корреспондента Юрия Маменкова…
…Многажды рисковавший жизнью на полях сражений в Чечне и Югославии, молодой журналист стал жертвой всего лишь пьяного забулдыги, вонзившего свой роковой стилет…
…Светлая память о нашем товарище, дорогом друге…
…принести свою благодарность Администрации Президента, выделившей для семьи нашего дорогого друга двухкомнатной квартиры и денежной субсидии в размере…
Все члены редколлегии * * *
— Говоришь, долго не мучился?
— У Готлиба это поставлено: в правое предсердие – там уж никаких вариантов.
— М-да… А мужик-то был… вроде ничего такого за ним и не заподозришь…
— А вертолеты навстречу кто вызвал? Двурушник чистой воды!
— Да кто сейчас не двурушник, ты, что ли?.. Сиди, сиди, не дергайся, шучу!.. Вообще – рисковый был малый. В теннис у самой сетки играл…
— Доигрался…
— Оно так… Семье помогли?
— Акции, дачи – все им. Тут никаких не будет…
— Ну-ну… Говорю – малый был ничего… Как этого, говоришь, — что в правое предсердие?
— Готлиб. Он же майор Судаков.
— Судаков… А это отчего же – Готлиб?
— Традиция…
— Ладно, давай этому своему Готлибу-Судакову подполковника – и туды его?..
— Куды?
— А где он там у тебя был?
— В Центральной Африке.
— Во-во, туды его… А то, понима-ашь, — в правое предсердие! У нас таких своих!..
— Слушаю-с!.. Разрешите?..
— Да стой!.. Прыткие они какие, понима-ашь!.. В правое предсердие… Комару яйца на лету отстрелить!.. А помянуть покойного?.. Ну-ка, по полной…
— Слушаю-с!
— И генерала Серегу помянуть. Тоже крепкий был мужик. Подачи с лёту брал.
— Так он же, ей-Богу, сам себя…
— А тебе помянуть жалко? Не православный, что ль?.. Вот так, по полной, по полной…
— Слушаю-с!
* * *
…В соседнем кабинете, куда нас с Лизой провели, их было двое. Одного я сразу окрестил про себя "Держимордой", а другого "Обходительным".
