Понаблюдав за вечерними семейными посиделками минут десять, мы тронулись в обратный путь. Посад Смоленска, где преимущественно селилась квалифицированная рабочая сила, можно сказать «профессиональные рабочие» внешне отличался от оставленных мною в двадцать первом веке захудалых деревень лишь отсутствием стекла на окнах и электричества в домах. Всё остальное — мычание, хрюканье, собачий лай доносящейся из подворий, печной дым из труб, супружеская брань из некоторых окон, детские потешные крики — всё это теперь казалось таким привычным и знакомым, от чего даже на некоторое время забывалось, в каком суровом веке ты сейчас находишься.
Хотя, если судить по переменам в общественной жизни, по степени развития некоторых производств, Смоленск сейчас был ближе к девятнадцатому веку, нежели к тринадцатому.
Вот уже в течение трёх лет под Дорогобужем добывается, без преувеличения, стратегически важный материал — каолин — высокоогнеупорные каолиновые глины. До сих пор, весь добываемый каолин шёл на производство шамотных кирпичей, а с весны этого года ещё и на производство ультрамариновой краски. Но только этими двумя существовавшими у меня производствами, сфера потенциального применения каолина не ограничивалась. Обожженные каолины можно было использовать для производства тонкой, грубой и строительной керамики (фарфора и фаянса), бытовой и химической посуды и оборудования. Кроме того, в качестве наполнителя обожженный каолин мог использоваться в цементной, бумажной (для мелования и в качестве наполнителя.), химической (производство квасцов), стекольной, парфюмерно — косметической промышленности, а также в карандашном производстве.
К тому же в шахтах, кроме каолиновых глин, добывается пока практически никак не используемый бурый уголь. Зато встречающийся в буром угле серный колчедан, состоящий на половину из серы, весь перерабатывается по своему прямому назначению — на серу и серную кислоту.
Теперь я намеривался восполнить зияющие громадными прорехами, пробелы в производстве! Необходимо начать в полном объёме перерабатывать каолин, расходуя его не только на нужды чёрной металлургии и производства искусственных красок. С середины лета этого года, с началом комплексной добычи, производство каолина и других полезных ископаемых начало расти вверх взрывными темпами. Всё благодаря использованию труда пяти тысяч литовских подневольных рудокопов. А если учесть наличие семей у многих этих шахтёров, то неудивительно, что Дорогобуж и его окрестности превратились в настоящий литовский анклав.
Впрочем, из холопского состояния будут выводиться только обрусевшие невольники, лакмусовым показателем будет служить принятие ими православия и элементарное знание русского языка. Законодательная база под это дело была уже подведена, но об этом чуть ниже. По моим замыслам уже со следующего года, должен начаться постепенный, показательно — агитационный процесс освобождения от холопства принявших православие литовцев. А вообще я желал, чтобы к середине 40–х гг. Дорогобуж превратился в основе своей в русский город, где «правит бал» вольнонаёмный труд. Кстати говоря, положительный опыт успешной ассимиляции чужеродного этнического элемента Смоленское княжество уже имеет. Так, литовское племя «голядь» жившее на востоке княжества в районе Можайска, сейчас полностью исчезло, бесследно растворяясь в русской среде.
С началом лета этого года литовские холопы раздавались бесплатно всем желающим ими обзавестись боярам — вотчинникам. И, надо признать, они расходились по загребущим боярским рукам, как горячие пирожки. Но мина под рабовладение уже была заложена и даже частично успела сдетонировать.
Дело в том, что пару недель назад был принят и опубликован закон «О холопстве». Этот закон на литовских полоняников пока никак не распространялся по причинам нулевого владения ими русским языком и сохранения в их среде традиционных верований. Новый Закон, прежде всего, защищал коренное славянское население. Согласно этим недавним добавлениям в «Новую Русскую Правду» на территории Смоленской Руси православного русского или православного инородца владеющего русским языком воспрещалось держать в холопском состоянии.
Ситуацию ещё более обострили поправки к закону «О закупах» вышедшие одновременно с новым законом «О холопстве». Отныне, должники, попавшие в кабальную или иную экономическую зависимость и не имевшие возможности в срок, как предусмотрено договором или условиями сделки, рассчитаться со своими кредиторами, по решению суда, отрабатывали долг своим трудом не у своего кредитора, а на государственных предприятиях и частных товариществах. Часть зарплаты такого рабочего не выдавалась ему на руки, а переводилась на счёт кредитора, а сама сума кредита расти уже не могла, она замораживалась.
В результате принятия этих законов и поправок, бояре и другие рабовладельцы, поняв, куда дует ветер, стали самостоятельно и без понуканий освобождаться от русских холопов и брать на их место литовцев, наводнивших сейчас всю страну. Мне такое положение дел тоже было выгодным — с моих плеч снималось обязанность обустраивать на новом месте десятки тысяч прибалтов, насильно перемещённых на территорию Смоленской Руси.
Но вернёмся к практичным делам дня сегодняшнего. Взвесив все «за» и «против» я решил отпочковаться от смоленско — гнёздовских химических производств и Ковшаровского торфопредприятия, переведя часть специалистов вместе с оборудованием в Дорогобуж. Создав в этом городе, как не сложно догадаться, «ДКХЗ» (Дорогобужский коксохимический завод). Я не видел смысла в дальнейшей концентрации производства в Смоленске. С недавних пор, я был уверен, что смогу обеспечить безопасность столь близко расположенного к Смоленску города.
«ДКХЗ», по моим планам, должен быть разделён на пять цехов или заводов.
1) Шамотный завод — будет отвечать за добычу и переработку каолиновых глин, производство шамотных кирпичей. Он же будет осуществлять попутную добычу бурого угля, его дробление и просеивание на «обогатительных барабанах», с целью поиска содержащегося в угле серного колчедана.
2) Кислотный завод — будет изготавливать серную и другие кислоты.
3) Пороховой завод, целиком завязанный на переработке аммиачной воды и селитряниц восточных уездов.
4) Керамический завод — будет осуществлять добычу тугоплавких глин в Молодилово, производить фаянсовые и, возможно, фарфоровые изделия, с использованием шамотных глин.
О фарфоре я знал, что его получают способом высокотемпературного обжига смеси каолина, кварца (кремнезёма), полевого шпата и глины. В этот же состав, для получения твёрдого фарфора, который мог использоваться в качестве заводской посуды (выпарительные чашки, тигли, реторты, трубы и т. п.) дополнительно вводятся, в малых количествах, известь и окись калия.
Эти материалы по отдельности перемалываются с водой, а затем смешиваются вместе в виде густой жидкости. Тесто отлёживается продолжительное время, замачивается водой, заминается, валяется и формуется. Затем следует сушка изделий, слабый обжиг с нанесением глазури (эмали). В глазуровании фарфора, если мне не изменяла память, применяли тугоплавкие виды стеклянного сплава, для этого, в её состав вводили щелочи (Na2O и К2O). Обжиг в фарфорообжигательной печи продолжался до двух суток.
Фаянс, отличный от фарфора своей более пористой поверхностью, изготавливается из тех же материалов, что и фарфор. Меняется лишь соотношение компонентов и режимы обжига.
Этими скромными для профессионала, но важнейшими для первооткрывателя, если можно так сказать, знаниями, я поделился с будущим начальником керамического производства в Дорогобуже.
5) Коксохимический завод — займётся углехимией. Конечно, выгодней, во всех смыслах, было бы добывать и обрабатывать каменный уголь, он даёт больше кокса, чем бурый. Но придётся работать с тем, что есть, из топливно — энергетических ресурсов Смоленская область была богата только бурым углём и торфом.
Бурый уголь, ещё раньше извлечённый на поверхность из Дорогобужских шахт, был готов к использованию по назначению прямо сейчас. Рядом с шахтами и карьером, уже образовались целые угольные горы, срочно требующие производственной утилизации. Коксохимическое направление я доверил одному из многочисленных помощников Прибиша, который уже не первый год возглавляет «Химическую службу» при ВПУ. Будущего директора Коксохимического завода пригласил в свой кабинет вместе с группой мастеров, что также, вместе с ним в ближайшее время отправятся в Дорогобуж.
