Два доллара - Герман Иванович Романов

обильной сединой мужчина, с никуда не пропавшей выправкой, в прошлом офицер армии КША, лишенный плантации, но не избирательных прав. Причем сторонник сегрегации, в его штате восемь лет тому назад провели закон, ограничивающий права негров, а федеральные власти сделали вид, что ничего не замечают.

Третий «гость» был чуть моложе ветеранов гражданской войны, но тоже видел ее во всей «красе», и особенно «эпоху Реконструкции», что обрушилась на «южан» после поражения — губернатор Луизианы Мерфи Джеймс Фостер вплотную подобрался к полувековому «юбилею». Так что уже в силу возраста повидал многое, а юнцом мог попасть и в солдаты, накануне капитуляции армии Конфедерации.

— Господа, как говорят ваши «заклятые друзья» с «севера» — время деньги! Тем более, когда идет война и с Вашингтонской властью воюет Испания. Отбросим газетное словоблудие в сторону по поводу «демократизации» и борьбы за «права» кубинских повстанцев. Точно такие же девизы САСШ выдвигало и в период войны с вами, только почему о «правах негров» напрочь забыли после победы. Зато побежденных «южан» ограбили до нитки, на то проводили «реинтеграцию» и «реконструкцию». Ваши плантации, основу состояния и жизни, нагло присвоила себе кучка дельцов. Те самые десять банкирских семейств, причем богатства каждой из них примерно равны бюджету страны. И поверьте — еще немного времени, и они начнут печатать свои деньги, создадут для этого консорциум банков под названием Федеральная Резервная Система. И окончательно загребут себе всю страну…

— Хм, я о том краем уха слышал, но в целом вы точно изложили канву войны, сэр. Сразу видно, что вам довелось в ней участвовать, — негромко отозвался искалеченный генерал, ухмылка у него вышла кривой.

— На Кубе происходит тоже самое — девять плантаций из десяти в руках дельцов из Вашингтона. Двести тысяч тонн сахара в год, табак и ром в неимоверных объемах, так что налицо желание урвать неплохой куш после маленькой победоносной войны — вы не находите, господа? Вот только в одном они просчитались — времена могут измениться…

_{Бригадный генерал армии КША Френсис Николлс, искалеченный на войне. Дважды избирался губернатором Луизианы, что свидетельствует об одном — «южан» победили, запугали и ограбили, но само население все хорошо понимало…}

— Наши страны в будущем могут быть связаны прочными узами, как выразился адмирал Рамос, геополитических интересов. Смотрите, что получается — между Российской империей и Францией заключен военный альянс, направленный против двух немецких кайзеров. А это равновесие — армии двух блоков примерно равные по своей совокупной мощи.

— Вы правы, дон Паскуаль, — маршал отпил разбавленного рома — любой военный, долгое время пребывавший на Кубе, предпочитает именно этот напиток. — У русских в мирное время почти миллионная армия, а население по недавней переписи, как я помню, что-то вроде ста тридцати миллионов — первая по численности населения европейская страна, с громадным мобилизационным ресурсом. Вдвое больше подданных, чем у любого кайзера, втрое больше, чем есть французов, и в шесть раз превосходят нас по числу жителей, и это вместе с вест-индскими владениями, не считая Филиппин.

— Вот-вот, дон Рамос, к этому я и клоню. Мы, как я помню, можем отмобилизовать до полумиллиона…

— Нам нечем их вооружать, дон Паскуаль — мы только начали производить винтовки «маузер», накопление необходимых запасов, если не урезать финансирование, произойдет в течение семи-восьми лет. У нас мало скорострельных орудий, почти нет пулеметов — а они крайне необходимы, я ведь видел «тачанки». Это оружие должно быть у нас непременно — из расчета на каждый полнокровный батальон и кавалерийский полк не менее команды из полудюжины этих «митральез». На флоте они есть, у нас нет!

Маршал отхлебнул рома — после отплытия из Гаваны он стал недомогать, и полубольной сошел в Сан-Хуане, осмотреть гарнизон и город. Высадку десанта на Пуэрто-Рико янки не стали делать, наоборот, после поражения под Сантьяго их корабли, ведущие блокаду побережья испанских островных владений, удалились за Багамские острова. Да оно и понятно — теперь американский флот, лишившись единственной броненосной эскадры, представлял лишь призрак от былой мощи. Всего полудюжина бронепалубных крейсеров, десяток канонерских лодок, да вооруженные транспорты и лайнеры — вот и все, что могли противопоставить янки броненосцам Рамоса. Да, имелась сильная эскадра на Филиппинах, но той требовалось возвращаться дальним переходом на многие тысячи миль, при этом пересечь Тихий океан, обогнуть мыс Горн, а дальше переход почти через всю Атлантику, с юга на север. К концу такого плавания машины износятся, ход крейсеров значительно снизится, а сами они будут из-за своей медлительности представлять желанную жертву. Тем более к этому времени «Окендо» будет отремонтирован и вместе с «Принцессой Астурийской» отправится в Вест-Индию. А там войдет в строй «Пуэто-Рико» с «Техасом», если обретутся союзники, на что сидящие сейчас за столом сеньоры очень рассчитывали…

— Союз с Францией нам даст скорострельные 75 мм полевые пушки и митральезы «гочкиса», дон Рамон. Наш флот получит столь нужные морские орудия — не откажусь и от нескольких французских кораблей. А главное — нужно заполучить срочный кредит на достойное завершение войны с американцами — полмиллиарда золотых франков. Эти деньги позволят стабилизировать финансовое положение Испании, и «оживить» промышленность. Пятьсот миллионов франков, дон Рамон, не меньше.

Сервера назвал чудовищную сумму через силу, прекрасно зная состояние казны — там было пусто, правительство довело страну до бедственного состояния. С началом войны был увеличен выпуск ничем не обеспеченных бумажных денег, следствием являлась дороговизна. Не на что стало закупать хлопок — остановились текстильные фабрики, уволили несколько десятков тысяч работников. Политики уже готовились «достойно проиграть», только моряки имели на этот счет совсем иное мнение.

— Нам нужны эти деньги, мы не можем теперь проиграть войну — после победы при Сантьяго такого просто не поймут — кровавый взрыв и судорожная революционная перетасовка, вот что нас ожидает после поражения. Мы потеряем не только колонии, мы потеряем страну, и репарации будем выплачивать долгими десятилетиями! Вопрос о нашем будущем, и стоит предельно ясно — либо победа, или смерть!

— Мне найдется, что предложить Франции, — негромко произнес маршал после долгой паузы. — Деньги и оружие будут, благо у нас есть броненосцы. Если Рамос добьется успеха в своем не таком уж и безумном предприятии, то французы помогут, они умеют считать деньги, особенно прибыль там, где уже понесли большие убытки. Тогда все просто — нужно нанести максимальный ущерб янки, причем