Два доллара - Герман Иванович Романов

пускали пал. Но потом Симс все понял — испанцы готовили места под новых поселенцев, что должны были вскоре после войны заселить обезлюдевшие и разоренные массовым восстанием местности. А вот бывшие повстанцы трудились рядом, копали канавы, осушая болотца, и возводили насыпь, для будущей линии железной дороги, что должна была связать городок с его узкоколейками с Сантьяго. Кормили сытно, грех жаловаться, давали крепкий невыдержанный ром, отдающий сивухой — но большинство пленников радовалось и такому, а у кого были деньги, а ими были в основном офицеры, могли купить что душе угодно, из американских же трофеев. Вот только на свободу пока никого не отпускали, хотя офицерам предлагали дать подписку о том, что они больше никогда не будут воевать против испанцев. Но желающих оказалось мало, да и те иностранцы, что завербовались на службу, в основном моряки с захваченных испанцами транспортов.

Сейчас наступило время традиционной сиесты — все расселись под раскидистыми кронами и под навесами из листьев пальм, и предавались сну или просто отдыхали, скрываясь от зноя. А вот сам Симс подсел поближе к офицерам, что проводили время с определенным комфортом — их не утруждали работой, они вроде мастеров были при работниках, больше смотрели за качеством работ. И никто не возмущался — ведь ясно было, что такие вот занятия с мачете в руках не являются трудом, помогающим неприятелю одержать победу. Да и так было ясно, что война проиграна — одолеть Испанию, которая получила от янки три броненосца и броненосный крейсер трофеями, сейчас невозможно. Нужно строить флот, а это дело долгое — займет несколько лет, никак не меньше, пока снова большие корабли построят.

— Ваша «реинтеграция», полковник, ничто иное, как наглый грабеж, — отозвался капитан Дженкинс, в голосе слышался отчетливый «южный» выговор, каковой был и у Симса, родившегося в штате Миссисипи тридцать лет тому назад — его отец был капралом армии КША, и попал в плен в Ричмонде. А вот капитан, судя по всему, из Алабамы. — У нас плантация была, сейчас от нее ферма осталась, небольшая. А землю банкиры забрали, просто так, без всякой оплаты, вроде как мы рабовладельцами были. Да у нас негры жили гораздо лучше, чем у вас сейчас. Свободу вы им вроде дали, но без штанов оставили и за людей сами не считаете. Обманщики, просто наше богатство вам глаза застило, вот и решили против нас начать войну, к которой ваш президент Линкольн и призывал!

Такого услышать от офицера Симс никак не ожидал — одно дело сержанты и солдаты из «южан», что решили вернуться под вывешенный флаг Конфедерации, а другое целый капитан. «Южане» старались никогда не высказываться насчет «реинтеграции», хотя большинство было разорено ею, причем все отнятое досталось дельцам с «севера». Вот такая интересная вышла борьба за отмену рабовладения — с массовым переоформлением плантаций торжествующими победителями в свою пользу, а про негров забыли, никаких прав они так и не получили, хотя на эту тему много разных слов говорилось, «бичующих» Конфедерацию. Так что слушал Симс сейчас перепалку напряженно, понимая, что сейчас нужно делать самый серьезный в своей жизни выбор. Несколько сотен пленников из «южан» были немедленно освобождены испанцами, когда согласились встать под конфедератские знамена, и драться с янки. Но большей частью, уроженцы южных штатов промолчали, посчитали, что испанцы войну проиграют, и тогда им «измену» и припомнят, как недавно вещал кавалерийский полковник.

Вот только вчера от одного из конвоиров неожиданно узнали, что испанская эскадра с десантом пошла к побережью Флориды, и с ними крейсера под флагами КША. Вот тут многие и призадумались — а что если…

— Вы недостойны быть офицером федеральной армии, мистер Джекинс! Вам место на виселице, и будь моя воля…

— Нет тут вашей воли, лучше заткнитесь! Теперь я понимаю, кто вы все такие гораздо лучше. Я присоединяюсь к Конфедерации — будем снова воевать с вами! Так что к полутысячи глупцов добавится еще один!

Капитан встал, и тут за ним поднялись и два офицера. А затем неожиданно стали вставать и солдаты, слушавшие перебранку. Когда поднялся по счету седьмой, Симс решил присоединиться…

_{Идущий на Филиппины большой бронепалубный крейсер «Император Карлос V» водоизмещением свыше девяти тысяч тонн, скоростью в двадцать узлов и огромной дальностью плавания. Удивительный корабль — испанцы оснастили его коротким броневым поясом всего в пару дюймов, совершенно неспособным его защитить в бою с равным противником…}

— Они не готовились к обороне, укреплений нигде нет. Янки хотели нападать и вести войну агрессивную, наступательную! Даже укрепленные форты, что удерживались «севером» всю гражданскую войну, сейчас янки не привели к должному состоянию!

Сергей Иванович был поражен до глубины души — ожидая всякого, и приготовившись к самому ожесточенному сопротивлению, в голове не укладывалось, насколько американцы оказались деморализованными известиями о поражении собственного флота в ночном бою у Сантьяго. А сообщение что шестнадцать тысяч солдат и офицеров экспедиционного корпуса попали к испанцам в плен, ошарашило всех, словно крутым кипятком. Ведь все ожидали маленькой победоносной войны, рассчитывая на подавляющее экономическое превосходство и мощный военно-морской флот, а получилось совсем иначе. Испанцы ведь не просто победили — потопив одну половину броненосного флота, «конкистадоры» захватили другую, которую собирались использовать против прежних хозяев. Слухи об этом распространились по всему побережью быстрее молнии, как и то, что среди «армады» есть корабли под флагами потерпевшей поражение 33 года тому назад Конфедерации. И вот это сыграло свою роль в дерзком до неимоверности «предприятии» Практической Эскадры, которую контр-адмирал Серхио Рамос-и-Ортега повел в обширный Мексиканский залив.

Действовать он решил двумя группами, в последний момент немного изменив планы. К Тампе отправился отряд контр-адмирала Вильямиля из «Бискайи» в сопровождение бронепалубного крейсера «Гавана» — так переименовали захваченный в Гуантанамо «Марблхед». В помощь придали в качестве посыльного судна также захваченный у янки «Долфин». Тот побывал президентской яхтой, мог выдать 16 узлов и вооружен парой четырехдюймовых пушек. Ему оставили прежнее название, «дельфин» на то и есть дельфин, вполне нейтральное и благозвучное имя. А еще одним авизо стал большой миноносец «Плутон», благо тот прошел ремонт в Гаване, и мог свободно идти на максимальном ходу.

В отряд также вошли три транспорта с испанскими войсками и вспомогательный крейсер под флагом КША, с небольшой группой солдат на борту, которые должны были высадиться на берег за два часа до подхода всего отряда. Там была и