СССР 2061 - СССР-2061

   - Помогло, Михаил Александрович, теперь понятно количество снарядов. В первой атаке их было ровно сто, во второй восемьдесят четыре.

   - Молодец, Сережка, - выдохнул генерал, - всыпал им. Андрей, что ты ему дал, пятидесятый калибр? И всего одну запасную обойму конечно. Что ж вы за люди, штатские, а? У этой винтовки всего восемь патронов в обойме, она ж на базе противотанкового ружья. Вот поэтому было сто, а стало...

   - Есть еще результаты, - торопливо продолжил диспетчер, - ремонтники из восьмого сектора поймали один снаряд магнитной ловушкой, не дали взорваться. Пробили по базе маркировку, теперь мы знаем кто по нам фигачит. Это бригада оперативного демонтирования для сложных районов, с ума сойти какая старая. Ну, понимаете, она высаживается в гарантированно эвакуированном районе, мобильные дроны бегут к объекту, а тем временем по нему фигачит сотня стационарных катапульточек, чтобы облегчить мобильным работу. Не понимаю, кто мог до этого додуматься, но ее применяли, причем не только в военных целях, пишут что очень удобно было, выбросил и забыл. Похоже, жутко давно потеряли такую бригаду, она невоенная, искали наверно хорошо, но не кровь из носу как тщательно, не так как оружие ищут. А недавно катапульточки откопались, мозги у них похоже повреждены, вот они и принялись выполнять последнюю команду на демонтаж, нас приняли за целевой объект, а вот мобильная группа делась куда-то, иначе бы уже добежали, они шустрые. Они нас демонтируют, понимаете, демонтируют, идиотизм просто!

   - Если они невоенные, - перебил первый секретарь, - почему бьют по людям?

   - Они не знают, что здесь люди, понимаете, они...

   - К черту, - прервал генерал, - как это прекратить?

   - Ну..., - замялся диспетчер, - нужно просто как-то просигналить им, как только они поймут, что район обитаем, то сразу ...

   - Как, как? Как мы просигналим им без связи?

   - Ну... если кто-то найдет их, то им достаточно просто увидеть человека, точнее любой подвижный антропоморфный объект, то есть двигающийся силуэт с руками, ногами и головой. Я вообще не понимаю, зачем Симорхин с ними воюет, достаточно просто показаться им...

   - Воюет, потому что солдат! - взревел Солоцкий, - вашу мать, он делает что умеет, вы что думали, он обнаружит автоматические минометы, выйдет к ним и скажет: "Не стреляйте пожалуйста"? Вы дали ему винтовку, вы послали его на задание, откуда он знает, что они невоенные, откуда? Послали бы ремонтника, он бы отключил их, а вы послали солдата, вот он и воюет! Чтоб вас... Почему, зачем вы послали туда именно его, больше некого было что ли?

   - Ну..., - замялся Воронов, - тут такая штука. Конечно было кого. Но он такой человек... Ну не может он без настоящей работы, он должен ощущать себя полезным, если Вы его знаете, то должны меня понять. Вот я и решил дать ему хоть какое-то реальное поручение, по виду все ж было абсолютно безопасно, метеорологи уже много лет не ошибаются, кто ж знал что так будет? Я вот что не понимаю, что он делает после того, как кончились патроны? Он попытается атаковать их... ну... врукопашную?

   - Он уже их атаковал. Но он фактически без оружия, без брони, у него нет шансов, вы не оставили ему шансов! Если бы вы дали ему тяжелое вооружение или тупо больше боезапаса...

   - Но если так, перебил Воронов, - то они увидят его и все кончится.

   - Увидят? Увидят его? - снова взорвался Солоцкий, - вы понимаете что говорите? Вы понимаете, что он сделает все, чтобы они его НЕ увидели! У него наверняка марсианский камуфляж, если вы ему и его не дали, то он наверняка сделал его сам. Там ленты эти длинные, на ветру это все колыхается, извивается, какой там к черту антропоморфный контур? И он не стоит на месте... Андрюша, если бы ты его увидел, ты бы подумал, что это все что угодно, только не человек, куда уж дронам?

   - И что с ним будет? - глухо спросил Воронов.

   - А я тебе скажу что с ним будет, - с ледяным спокойствием ответил Солоцкий, - сначала он разобьет об них вездеход, а потом будет прикладывать их всем что под руку подвернется. Сопротивляться они толком не могут, они небоевые, они просто продолжат выполнение основной задачи. Но он быстро огребёт и без этого: даже если ничего не сдетонирует, то там буря, там до черта разных железок, там активные технические вещества механизмов, скафандрики ваши легкие на все это не рассчитаны. После разгерметизации, в частично терраформированной атмосфере, у него будет минут 5-10... ну максимум 15 за счет тетрафлобустина в крови. Причем, скорее всего, это все уже произошло. А минометы продолжат стрелять. И когда посыпется купол, твои жертвы будут огромны. Поэтому, если сможешь, отзывай оттуда личный состав, я не знаю как ты это сделаешь, но уводи всех, кого сможешь увести. По их расписанию следующий залп через девятнадцать минут, значит через пятнадцать я там все сожгу к чертовой матери, я и так дал вам слишком много времени со всеми вашими сантиментами.

   - Михаил Александрович, связи по прежнему нет, я никого оттуда не смогу отозвать. И даже если мои люди найдут Симорхина и остановят катапульты, то сообщить об этом они уже никак...

   Новый громовой раскат не дал ему договорить.

   ...когда Старик в поврежденном скафандре выбрался из обломков разбитого вездехода, он еще понимал, кто он и где он находится. Но ядовитая атмосфера ворвалась в легкие, и почти сразу на него навалились они. Мертвые солдаты конфедератов, толстые и неповоротливые в своей многослойной броне, он уже убил их на Фобосе, но они как то спустились оттуда, спустились и пришли сюда, чтобы бросить бомбы на его город. Но ничего, он не отступил тогда, и он убьет их еще раз сейчас, он убьет их столько раз, сколько потребуется, чтобы этого больше не пришлось делать другим. Ветер отрывал от земли как тряпичную куклу и с размаху бросал на камни и искореженное железо, но он поднимался, поднимался снова и снова, пока темнота не навалилась безнадежным холодным грузом и не прижала к земле... к Марсу, не прижала к Марсу, пришла и потухла последняя мысль.

   ... ветер подул с моря... моря, которого не было и не могло быть здесь... две луны над горизонтом тонули в тумане... не хотелось возвращаться с пустыми руками, но теперь стало понятно, что даже просто вернуться, это часто роскошь... непозволительная роскошь... а море дышало, шептало, успокаивало, уговаривало... его было не перебороть, не переспорить, и спорить с ним с каждым мгновением хотелось все меньше... и вот уже совсем... совсем не хотелось спорить.

   Невозможно, громких, басовитых, перекрывающих рев бури динамиков он уже не слышал: "Он здесь, все сюда, он здесь...". Его открытые глаза неподвижно смотрели сквозь разбитый гермошлем, но он не видел слепящего света прожекторов, он не видел, как подъезжали тяжелые вездеходы, он не видел, как медбокс развернулся и снова свернулся над его телом. Он не видел, как неимоверно высоко, там, куда не достанет буря, вспарывал разреженную атмосферу Марса заходящий на цель ракетный бомбардировщик. Впрочем, бомбардировщика никто не видел. Вообще никто.

   Впоследствии говорили, что многое, даже почти вообще все в этот день было сделано неправильно. Впрочем, такое можно сказать практически про любой другой день. Но, в любом случае, Симорхин был одним из немногих, к действиям которых у Специальной Комиссии не было никаких претензий. Приняв во внимание то, что операция в целом проводилась под формальным (да, да, в документе так и было написано, формальным) командованием армии, комиссия все же решила опираться в основном на то, что в момент проведения мероприятия Симорхин состоял на гражданской службе. Поэтому предложение о награждении Симорхина боевым орденом было отклонено (к тому же у него и так уже их было немало), и в результате Симорхин получил единственную в своей жизни гражданскую правительственную награду: орден трудового красного знамени. В постановлении была использована формулировка "За героизм, проявленный на рабочем месте в опасных условиях, позволивший с риском для жизни выполнить поставленную задачу, а также приведший к спасению жизни людей".

   Многие, полностью согласные с решением по духу, не соглашались с формой, и аргументировано заявляли, что отравленный, находящийся в коме Симорхин ну никак не мог сообразить, что вообще происходит, не говоря уже о том, чтобы донести до остальных единственно верное решение. Однако на официальном докладе руководитель спасительной группы подтвердил, что именно Симорхин, упорно повторяя в бессознательном бреду одни и те же фразы, заставил его поверить в невозможную, не укладывающуюся в сознание сугубо мирного человека опасность того, что армия может нанести удар по району, в котором находится так много людей. Руководитель группы указал также на то, что решение перенацелить минометы и произвести залп по ближайшему к куполу скальному формированию, было подсказано также Симорхиным, хотя он сам этого и не помнит. Для тех, кто не в теме, пояснялось, что именно это и дало понять принимающим решение людям, что демонтажная батарея нейтрализована.