на свежем воздухе. После таких посиделок на газетке в парке ничего не захочется, кроме чая горячего.
И только я об этом подумал, как в алее показались две девушки. Причёска аля — высокий хвост, вязанные юбки, длинное цветастое пальто на каждой и аккуратная походка, чтобы не наступить лишний раз в лужу. Чем ближе они к нам, тем сильнее жмутся друг к другу.
Вышли красавицы на свет, и я их внимательно рассмотрел. Одна, рыженькая, закусила нижнюю губу и осмотрела нас сверху вниз. Другая, всем своим видом показывала равнодушие к нашей паре с Марком. Мол, парни ей сейчас неинтересны, а юбку покороче она надела, потому что ей нравится так одеваться зимой.
— Так, смотри Родин и учись, — сказал Марик и, вскочив с лавки, побежал за уходящими девчатами. — Сейчас я тебе Ален Делона покажу.
Смотрю я на этого красавца, но от французского сердцееда вообще ничего не взял блондинчик. Что-то показывает руками, жестикулирует, изображает, что он лётчик и все девчата должны перед ним лежать.
— Ну как? Пойдём с нами? — радостно спросил он, на что получил лишь фырканье и отворот-поворот.
Озадаченный и хмурый, Марик вернулся ко мне. Чтобы снова занять свой пост на газетке.
— Что скажешь? — спросил я, ожидая какую-то отмазку от Барсова.
— Не заморачивайся, — отмахнулся он. — Я на них посмотрел — вообще не наш с тобой вариант. Некрасивые…
— Походу, ты не Делон, а Луи де Фюнес, — отметил я и повёл Марика к нам в общагу.
Растерял своё обаяние наш красавец. Так может совсем неженатым остаться.
На следующий день я совершил долгий беспосадочный перелёт до каспийской столицы. Далее поезд, и вот он родной город.
В этот январский день он был по-настоящему зимним. Большие сугробы, едва очищенные тротуары и огромное количество детей на замёрзшем льду.
Ребятня выбирала для своих хоккейных баталий лужу побольше. Некоторые подражали Харламову, Михайлову и Петрову, а другие предпочитали обыкновенные салазки.
Это приспособление я ещё застал в своём детстве. Деревянная платформа с прибитыми коньками и подложенной небольшой подушкой или свёрнутым маленьким одеяльцем, чтобы сидеть на коленках. К этому транспорту ещё идут в комплекте два больших металлических прута-палки с заострёнными концами. Словно на лыжах ты отталкиваешься и кружишься на льду таким образом. Проводить так можно целый день, пока тебя домой не загонят. Мне везло — у меня не было того, кто прерывал мои катания на салазках.
Реакция бабушки на мой приезд была ожидаемой. Распереживалась она, что не смогла должным образом подготовиться.
— Ну что ж ты весточку не прислал? Я бы хоть приготовила что-нибудь поесть, — расстроилась баб Надя, выставляя передо мной сковородку с жареной картошкой и маринованным лучком.
— Бабуль, ну и этого хватит. Не есть же сюда приехал, — улыбнулся я, взяв немного салатика из свежей морковки.
Помимо этих блюд, бабушка ограничилась консервами, соленьями разных овощей и ещё несколькими блюдами. Вот так не подготовилась к моему приезду бабуля. Не представляю, что было бы на столе, если б она знала о моём приезде.
Бабушка молча смотрела на меня, периодически утираясь белым фартуком.
А я решил, что как поем, схожу к деду на могилу.
— Зачем в первый день? Отдохни и выспись. На войне, поди и спать не всегда получалось, — сказала бабушка и рванула к зазвонившему телефону.
Из коридора послышался радостный голос.
— Костенька, здесь он! Как знал, что и ты будешь тут. Сейчас позову к телефону, — сказала бабуля и крикнула мне, чтобы я подошёл к аппарату.
Взяв трубку, я услышал голос Бардина. Приятно, что один из моих близких друзей здесь, и мы можем пообщаться.
— Да, конечно. Только мне кое-куда сходить нужно будет, а потом пересечёмся, — ответил мне Костя.
— Родителям помогать будешь?
— Зачем? На собеседование пойду в гарнизон. Отец обещал провести меня, чтобы я пообщался о дальнейшей службе, — чувствовал я, как улыбается мой друг.
— Здорово, — сказал я, но у самого было не меньшее желание оказаться на его месте.
— Ну а ты тоже не расслабляйся. Со мной пойдёшь? — спросил Костян. — Отец и насчёт тебя договорится.
— Шутишь? Новый год прошёл, слишком уже поздно для подарков.
— Ты главное — с мыслями соберись. Там мужики серьёзные. Могут и вопросы из аэродинамики задать.
— Может, тогда не надо — не подготовившись? Сам лучше сходи.
— Отставить разговоры. Завтра идём с тобой в школу испытателей.
Утром я заранее подошёл к дому Бардиных, в ожидании их выхода. Командирский УАЗик уже стоял у входа, пуская белые клубы выхлопных газов. Мороз был сегодня очень суровым. Минус 30 на термометре при небольшом ветре превращались в адскую пытку. Но ради возможности пообщаться с элитой ВВС и попробовать убедить их в своей пригодности к поступлению, можно и потерпеть.
После пары минут ожидания и ощущения обморожения кончиков пальцев на ногах, я решил, что подождать можно и в подъезде. Открыв дверь, я тут же столкнулся с отцом Кости.
Одет Георгий Харитонович был в кожаные лётные штаны и тёмно-синюю ДСку. Среднего роста, плотное телосложение, фуражка, надетая с правым креном и суровый командирский прищур — очень брутально выглядел командир смешанного авиационного полка.
— Доброе утро, Георгий Харитонович! — громко поздоровался я, и старший Бардин слегка скривился.
— Здорово, Сергей, — пожал он мне руку. — Не кричи, а то вчера праздник был, — сказал командир, у которого явно болела голова.
Сзади шёл Костян и он тут же бросил обниматься ко мне. За год, мой однокашник совсем не изменился. Зато, в отличие от меня, он был одет в парадную шинель и явно шёл предметно разговаривать о своём будущем.
— Эм… не подскажете какой? — спросил я, при этом перебирая в голове все известные авиационные праздники.
Вспомнил только про 22 января — день авиации ПВО, но этого праздника в Союзе ещё не было.
— Ой, было бы что пригубить, а праздник всегда найдётся, — сказал Георгий Харитонович, когда я приобнялся по-дружески с его сыном. — День службы авиационного вооружения, кажется, был. Давайте в машину, а то сегодня прохладно на улице.
Присев на заднее сиденье, УАЗик рванул с места по заснеженной дороге. Городок уже просыпался несмотря на непроглядную темень. Дети шли в школу, а толпы военных и гражданских устремлялись к автобусам, увозящим их через несколько КПП к местам службы.
Пропускной режим весьма серьёзный. Не делают скидку даже на командира одной из частей, коим является Георгий Харитонович. Нас с Костей попросили только показать удостоверение личности.
— А ты чего не по форме? — шепнул мне Бардин. — Встречают по одёжке, не помнишь разве?
— Да откуда у меня форма⁈ В отпуск только вчера приехал. Твой звонок был, как снег на голову, — ответил я.
— Вот-вот! Снега в этом году море, — кивал на переднем сиденье Георгий Харитонович. — Как вообще служба, Сергей?
— Всё хорошо. В отпуск выбрался наконец-то.
— Отпуск — это здорово, — сказал Бардин-старший. — Я слышал, что «за речкой» был. На какой базе?
— Баграм и Шинданд. Одну посадку даже в Кандагаре сделал, — сказал я, вспомнив недавний вынужденный заход на этот аэродром.
— Солидно. Получается, в самый разгар попал? — повернулся ко мне Георгий Харитонович.
— Не скрою — повоевать пришлось, — ответил я.
— Ничего. На наш век ещё хватит мясорубок, — сказал полковник, открыв дверь УАЗика, когда мы подъехали на центральное КПП. — Сейчас. Звонок сделаю один.
Командир полка пошёл в здание, а я разглядывал главные ворота Испытательного центра ВВС. На створках эмблемы центра и большой плакат с официальным названием этого уникального гарнизона. При въезде на территорию гарнизона пока ещё пусто. Во Владимирске значительно позже станет модно ставить памятники на разную тематику. В основном все они так или иначе будут связаны с авиацией. В моё время здесь стоял ракетоносец Ту-16.
— Так, мальчики, отсюда пойдёте пешком, — сказал Георгий Харитонович. — Рано вам ещё разъезжать на моём УАЗике, поняли?
— Ага, — вместе сказали я и Костя и стали выбираться из кабины.
— Сергей, на секунду, — позвал меня Бардин-старший
— Слушаю, — быстро подошёл я к передней двери с пассажирской стороны.
— Костя покажет тебе, куда идти. Сразу скажу, в деле поступления в школу испытателей кумовство роли не играет. Разговаривай, просись, но не думай, что они легко согласятся тебя взять, понял? — сказал Георгий Харитонович, пожал мне руку и уехал в другую сторону.
На КПП про нас уже знали и спокойно пропустили. Теперь предстояло дойти до здания школы.
По пути встречалось множество строений, начиная от многоэтажных казарм и заканчивая клубом с буфетом на первом этаже.
