фейри.
– Моя внучка останется здесь, – объявил король, не отрывая взгляд от Элис. Хотя это должно было стать началом слезного и трогательного воссоединения родственников, Элис чувствовала лишь холод внутри. По спине пробежали мурашки. Она никогда не представляла своих дедушек и бабушек в деталях, но все же ей казалось, что дед должен быть мягким и добрым, а не холодным и жестким, как король фейри. – Ты ведь хочешь остаться здесь, не так ли?
Эванджелина и Тристан одновременно сделали шаг вперед, словно намереваясь защитить ее. Глаза Тристана вспыхнули красным, и это было страшно; она поняла, что он без колебаний убьет любого, чтобы защитить их обеих.
– Я… – Элис не знала, что ответить своему деду, и с каждой секундой выражение его лица становилось все жестче. Было очевидно, что он ожидал от нее восторженного согласия. Но как она могла ответить положительно, когда всю свою жизнь знала только мир смертных, когда у нее была целая жизнь в академии «Пяти стихий» и рядом с мамой? У Элис закружилась голова. Да, фейри звали ее к себе во снах уже много лет. Да, часть ее тянулась к этому месту. Но она не могла принять такое важное решение, полагаясь только на инстинкты.
С другой стороны, возможно, для нее не было места и в академии «Пяти стихий»; возможно, ее присутствие там вообще не имело значения. Иначе почему Эванджелина считала ее разменной монетой?
– Головы зодиака, – холодно вмешалась Эванджелина. – Мы не уйдем без них.
Король вздохнул и махнул рукой.
– Это все, что тебя волнует? Эти куски бронзы?
– Когда Летний дворец пал и наши источники силы были украдены, мы, наследники, потеряли все, – сказала Эванджелина, заметно дрожа от ярости. – Как вы смеете называть их кусками бронзы? Десятилетиями эти артефакты хранились в твоем дворце, и ты не чтил их безмерную ценность. Для вас эти головы – красивые безделушки или материальный актив, но для наследников, у которых ты их украл, они бесценны. Они значат все.
– Эванджелина, – прошептал Тристан хриплым голосом, который почти не походил на его обычный, – я не думаю, что лекции сейчас уместны.
Элис заметила, что с Тристаном что-то не так, и на мгновение забыла о предательстве Эванджелины. Его тело дрожало. Его глаза, которые всегда имели золотистые вкрапления, теперь практически сияли этим цветом. Щеки и шею заливал багряный румянец. Очевидный вывод поразил Элис. Неужели? Неужели Тристан превращается в оборотня?
Прежде чем Элис успела что-то сделать или сказать, король фейри обратился к вампирше:
– Еще раз заговоришь со мной с такой наглостью, и это будет последнее, что ты сделаешь, – сказал он, наклонив голову и изучая Эванджелину так, будто никогда не видел ничего подобного. – Нам, фейри, нравится собирать ценные вещи, – продолжил он, словно минуту назад не угрожал расправой, обращаясь к Эванджелине, будто к ребенку. – Это в нашей природе.
Глаза вампирши вспыхнули, и Элис поняла по ее напряженному лицу, что она была на грани того, чтобы сказать что-то крайне резкое. Однако они не могли позволить себе раздражать короля. Они находились в его дворце, на его территории, и здесь никто не поможет им, если начнется конфликт.
– Думаю, ты сказала достаточно, – резко бросила Элис Эванджелине. Судя по всему, вампирша удивилась тому, что Элис заговорила, потому что Эванджелина моргнула и посмотрела на девушку так, словно видела впервые.
Наступила долгая пауза. Король облизнул губы, его глаза сверкнули. Наконец он произнес:
– Вы можете забрать головы зодиака и убраться с глаз моих долой, но только если она останется. Моя внучка, та, о которой гласит пророчество, самое могущественное дитя, которое когда-либо видели фейри… – Глаза короля Гамеде засияли, когда он смотрел на Элис, как будто она была горой золота, а не живым существом. – Так много нераскрытого потенциала. Мы раскроем его вместе, дитя.
Элис отступила. Лицо короля омрачилось, но через мгновение он снова улыбнулся.
– Тебе понравились угощения на нашем празднике, Элис? – спросил он.
– Как вы узнали, что я ела вашу еду? – спросила она.
– Я вижу это по твоему лицу, дорогая. Наша пища пробудила в тебе силы фейри. Как ты думаешь, почему тебе так легко удалось найти и извлечь эти сокровища? – мягко спросил король. – Все ценные вещи и запертые двери в этом дворце зачарованы так, чтобы откликаться только на прикосновение членов королевской семьи. Если ты останешься здесь, о, весь Фейриленд будет твоим, дитя.
Кровь застучала у Элис в ушах, когда она осознала смысл слов короля. Она посмотрела на Эванджелину. Без сомнения, Эванджелина предвидела этот исход. Без сомнения, именно этого она и хотела. Они действительно собираются оставить Элис с фейри?
«Не бросайте меня». Если бы Элис не было важным сохранить свое достоинство, она бы умоляла. Но она не должна умолять о дружбе. Она не должна умолять не оставлять ее, не обращаться с ней, как с пешкой на шахматной доске, чтобы Эванджелина могла поставить шах и мат.
Эванджелина отвела взгляд от Элис и кивнула королю фейри.
– Договорились, – сказала она, и сердце Элис разбилось на тысячу осколков.
Однажды, полвека назад, между домом Овцы и домом Петуха произошел конфликт. Это был один из тех давних конфликтов, когда уже никто не помнил, что послужило его началом и кто был виноват. Главы домов в то время – Вики Янг и Шейн Цзи – открыто заявляли, что убили бы друг друга при первой же возможности. Долгое время Джулиус не вмешивался в их дела. Канцлеру Верховного совета нужно было сохранять нейтралитет.
Дома спорили из-за того, что Шейн трижды нападал на Вики, отчего в академии нарастало напряжение. Поговаривали, что Шейн был жестоким и неуравновешенным и, как только ему надоест издеваться над Вики, он найдет себе другую жертву. Баланс сил, который долгое время поддерживался Джулиусом, начинал смещаться.
Посреди хаоса, царящего в школе, Джулиус отвел Эванджелину в сторону, чтобы преподать ей важный урок.
– Великие лидеры должны быть готовы к необходимым жертвам, чтобы доказать свою приверженность делу, – сказал он.
Необходимые жертвы. Джулиус часто говорил об этом.
Эванджелина не до конца понимала, о чем он, но знала, что должна прислушаться к его словам. Джулиус никогда не вел пустых разговоров, и он всегда подтверждал слово делом.
Что произошло дальше, никто не знал наверняка. Слухи превратились в истории, как это часто бывает, а истории распространились далеко за пределы академии, обрастая новыми подробностями.
Если верить слухам, на следующий день после разговора с Эванджелиной Джулиус отправился прямо в комнату Шейна и вызвал его на поединок. Следующей ночью Джулиус пришел на уроки как обычно.
