В полукилометре от замка их встретили. Десяток латников на рослых, укрытых бардами лошадях, вынырнули из уходящего в сторону от дороги ущелья. Сомохов посмотрел вверх. С уступа высотой в полтора десятка метров в гостей целились лучники.
Подъехавший командир караула почтительно склонил голову перед Тироком и что-то буркнул. Мутант еле заметно шевельнул плечом, и стража разъехалась.
– Дальше тебе придется идти пешком. Курхи не любят чужих лошадей.
Кто такие "курхи" Улугбек узнал уже через сотню метров, когда заросли раздвинулись и на дорогу вышла пара лобастых животных, причудливые помеси волка и кавказкой овчарки. Гигантские размеры не мешали им двигаться абсолютно бесшумно. На ученого взглянули пытливые умные глаза. Стало неуютно.
Тирок защелкал языком. Курхи замерли, прислушиваясь. Один из них еле заметно оскалился при виде ученого. Тирок зырычал.
Четвероногие стражи медленно разошлись, открывая путь.
– Ну, вот… Мечты сбываются. Добро пожаловать в Аламут, – Сомохов еле слышно пошутил сам с собой.
Остановившийся рядом мутант неожиданно зашелся в смехе.
– Добро пожаловать? Гы-гы… Вот уж не уверен, что тебе понравиться здесь, смертный.
– Увидим…
Их ждали. Сияющий казак навалился на Сомохова, едва тот пересек въездные ворота.
– Дружэ!
Ученый затрепыхался в могучих объятиях.
– Стой! Задушишь.
Подъесаул отпустил Улугбека, но только для того, чтобы ученого облапил тот, кого он здесь совсем и не ожидал увидеть. Пригодько выглядел потрепанным, усталым, но совсем не таким вымотанным, как должен выглядеть человек, обогнавший тайными тропами быстро едущих Тирока и Сомохова.
– Как ты успел? – захрипел в объятиях ученый.
– А? Чего? – не понял Захар.
– Как обогнал нас?
Красноармеец пожал плечами и оглянулся на казака.
– Я тут был. Вместе с Тимофеем Михайловичем.
– Ты?
– Ну да.
Сомохов снял очки и потер переносицу.
– Ничего не понимаю.
За спинами встретившихся друзей послышался приглушенный кашель.
– Возможно, я могу объяснить? – голос звучал чуть скрипуче, с неправильными ударениями.
Улугбек Карлович осмотрел нового собеседника, краем глаза отмечая, как напрягся и даже как-то сгорбился мутант Тирок.
Невысокий, сутулый старик в богатых одеждах скорее китайского, чем тюркского покроя. Сморщенное лицо могло принадлежать и столетнему старцу и всего лишь разменявшему пятый десяток.
– Простите… С кем имею честь?
Старик улыбнулся. Вместо него ответил Горовой:
– Это – Эниуку, владыка этих земель… Наш добрый друг.
– Друг? – Сомохов удивленно посмотрел на казака. – Ты не в неволе? Почему же торчишь тут, а не ищешь нас? Мы с ног сбились, а ты тут отдохнуть у "друга" решил?
Подъесаул выглядел смущенным.
– Понимаешь…
Ответил старик.
– Вы не правы, мой юный гость.
Улугбек вскинулся, как гончая, услышавшая звуки рога. Но вставить даже слово ему не дали. Перворожденный говорил медленно, с паузами, но держал речь так, что перебить его казалось совершенно невозможным.
– Не правы… Мне небезразличначя судьба этого человека, потому я встрял в вашу беседу… Тимофей дважды выезжал из Аламута в сторону побережья. Не дождавшись каравана и не получив достойной охраны. Я не держал его, помог с припасами, указал дорогу. Мне небезразличен этот смертный… Но, – старик склонил голову на бок, отчего его взгляд приобрел черты лукавости. – Ручей легко найдет дорогу вниз, но редко подымается в гору… Уйти от вас легче, чем вернуться.
Горовой перехватил защитную речь:
– Першы раз нас вернули из-под соседнего городка. Тюрки навалились ночью, так что еле отбились. Ушли назад, да потеряли лошадей и проводника… Вернулись… Когда попробовали еще раз, то напоролися на беглых солдат, – он задумался, подбирая слово. – Мародеры… Тут дело пайшло лепей, мы пабили их. Но… К ним пришли на помощь, а к нам нет. Пришлось вернуться еще раз. А Эниуку говорит, что вы уже сюда двигаетесь. Я опять сбираться, чтобы насустрач, к вам на встречу двигать. Да только… Не успели мы…
Сомохов удивленно переводил взгляд с Горового на Пригодько.
– Мы?
– Я с Захаром. Тут такое дело…
– С Захаром?
– Ну да.
– Захар с нами с Антиохии идет.
Горовой оглянулся на красноармейца.
– С какой Антиохии? Тут он был.
Улугбек Карлович обернулся к владельцу замка, ища пояснения, но тот уже удалился с площадки, предоставив старым друзьям возможность побеседовать всласть.
– Я еще раз повторяю, – голос Сомохова зазвенел от напряжения. – Захар был с нами. А кто это рядом с тобой, я не знаю.
Оба спорщика уперлись взглядами в опешившего Пригодько.
– Да как же так? Я ж… Друзья, я ж с вами… с начала самого?
Сомохов недобро сузил глаза:
– Только убили тебя… Захар. Мы тебя сами хоронили, а вот не прошло и полгода, как вместо одного убитого сразу двое живых объявилось.
– Значит тот, который с вами, тот неправильный! Я ж, – Пригодько запнулся, подыскивая аргументы.
Горовой подошел к ученому, положил ладонь ему на плечо.
– Наш это Захар. Наш. С чего тут городить кому против нас такую западню?
– Я ж за вас… – обиженно сопел Пригодько.
– Ша! Хватит! – оборвал его Тимофей. – Ты наш. Тот… Тот – тоже, возможно, наш. И, вообще, мниться мне, что Захаров можа бути и болей, чем два.
Сомохов удивленно посмотрел на товарища, ожидая объяснений, но он только кивнул за спину ученому. Сомохов обернулся.
За его спиной плечом к плечу стояло три удивительно схожих "тирока". Стояли и слаженно улыбались, вслушиваясь в споры гостей хозяина.
– Как я понял, удивляться тут можно много и часто.
Троица мутантов синхронно осклабилась.
Хозяин замка ответил на вопросы этим же вечером. Когда русичи, снедаемые "жаждой познания" ввалились в подвалы замка, он как раз возился с громоздкой машиной.
Гостей старик выслушал молча, продолжая нажимать одну за другой кнопки на матовой панели аппарата. Стовяшие за спиной русичей охранники из числа мутантов взирали на манипуляции с благоговейным ужасом.
– Люди… Тела… Сделать тело – это не так сложно, как вам кажется. Да что там, – любая особь женского пола при желании создает человека за девять месяцев.
Старик закончил стучать по клавишам аппарата и отступил на шаг, оценивающе оглядывая свое творение.
– Сущность личности – намного более тонкая материя. Здесь с наскока не получится.
