Ознакомительная версия.
— Атабаски — сушить грибы, — серьёзно ответила девушка. — На зиму. Айна умеет.
— Вот и хорошо, суши грибы! Но, пожалуйста, только белые. Иван покажет, какие именно…. Можешь сварить грибной суп. Иван объяснит, что я имею в виду…. Ещё надо собирать сухие дрова и складывать под навес. Вупи? Пусть, по мере волчьих сил, помогает тебе.
Уже засыпая, на границе сознания и подсознания, Егор подумал: — «Мне показалось, или, действительно, в глазах Айны сверкнули весёлые искорки? Ну, когда я пошутил про слабых женщин в яркокрасных жилетах, ворочающих тяжеленные железнодорожные шпалы…».
Следующим утром они встали очень рано, сразу после восхода солнца. В кострище ещё тлели янтарнооранжевые угли, немного напоминавшие глаза волчицы Вупи, поэтому развести костёр, подогреть вчерашние блины и лесной чай, предусмотрительно заваренный ещё с вечера, не составило особого труда.
Ухов и два плотника отправились на основную строительную площадку, откуда вскоре раздался частый перестук топоров. Епифан, засунув плотницкий инструмент за широкий кушак, ушёл вдоль берега реки. Айна приступила к сбору грибов. Вупи, недовольно подрожав серым хвостом, осталась охранять палатку и вигвам. А Егор вышел на речной берег, забрался на высокую сухую сосну, нависавшую над тёмносерыми водами, и прикрепил к стволу дерева — уже ближе к верхушке — фамильный флаг Меньшиковых.
«Оно и правильно!», — одобрительно промурлыкал внутренний голос. — «Флаг, он всему голова! Считай, что мы таким образом застолбили данную территорию…. Опять же, Лаудруп чёрную кошку заметит ещё издали. Вопервых, Людвиг сразу поймёт, где надо приставать к берегу. Вовторых, адмиралу будет приятно…».
Весь день — часов до шести вечера — они честно, в поте лица «пахали»: плотники срубили, очистили от ветвей и ошкурили порядка тридцати высоких корабельных сосен, а Егор и Ухов сложили — в заранее отведённых местах — четыре высоких холмика камней нужного размера.
— Всё, хватит на сегодня! — решил Егор. — Пошли, ребята, к лагерю! Кишки от голода уже завязались в морской узел…
Епифан, подошедший к костру чуть раньше, с гордостью продемонстрировал Егору и Ухову не два, а три аккуратных промывочных лотка.
— Дно третьего я оббил парусиной, — пояснил Епифан. — У нас внутри палатки был пришит кусок — на заплаты.
Айна же всех, включая собственного мужа, просто поразила.
«Как эта, внешне хрупкая девушка, умудрилась столько всего переделать за какието девятьдесять часов?», — удивился внутренний голос. — «Да, есть женщины в индейских селеньях…».
Вопервых, теперь недалеко от обычного, кухонного костра лениво горело ещё два: длинных и узких, вдоль которых — с двух сторон — были выставлены самодельные сушила, изготовленные их веток сосен и кустарников. Сушила являлись уменьшенной копией эскимосских приспособлений для вяленья китового сала и моржового мяса, и были заполнены мелконарезанными кусочками боровиков.
Вовторых, настил для хранения дров был набит — почти под завязку — хворостом, берестой, сухими брёвнышками и корягами.
Втретьих, на плоском гранитном камне, заменявшем обеденный стол, разместились шесть широких берестяных мисок, наполненных дымящейся жидкостью, а к трём деревянным ложкам плотников добавились ещё три — свежевырезанные.
— Да, Иван, повезло тебе с женой! — торжественно произнёс Егор. — Такая рукодельница, это чтото…
— А я и не спорю! — довольно ухмыльнулся Ванька. — Конечно же, повезло!
Егору выпало дежурить у костра первых. Из палатки плотников доносился возбуждённый говорок. Он сбросил сапоги, на цыпочках подкрался к палатке, прислушался. Конечно, подслушивать — Светлейшему князю — зазорно и не по званию, да больно уж было любопытно.
— Это ещё не всё! — известил голос Епифана. — Подошёл я к другому ручью. Насыпал в лоток песок — напополам с мелкими камушками, плеснул водицы. Стал промывать — как Николай Савич учил. Вот что получилось, смотрите!
— Хорошие самородки! Молодец, Пифа! — одобрил другой голос. — Помельче будут, чем у подполковника Ухова, но всё равно — хороши! А почему ты их не отдал командору? Антипка Ерохин ведь говорил, мол, всё сдавайте, ничего не утаивая. Мол, по весне золотишко и так отберём. Отберём и поделим почестному. Сейчас, когда погиб сержант Васильев, и солдаты встанут на нашу сторону. Петрович, боцман с «Александра», тоже на всё согласный.
— Хотел я отдать, — засмущался Епифан. — Да не смог. Жадность природная, туды её в качель! Пусть уж золотые камушки побудут пока у меня…
Егор вернулся к костру, обулся, подбросил на угли свежих дров и устало присел на берёзовый чурбак.
«Похоже, сбываются худшие подозрения», — удручённо вздохнул внутренний голос. — «Сказано было однозначно: — «По весне всё золото отберём. Отберём и поделим почестному…». Ладно, тогда начинаем действовать по заранее разработанному плану…».
После завтрака плотники, прихватив топоры и шведскую пилу, ушли на стройплощадку, Айна и Вупи остались на грибном хозяйстве, а Егор и Ухов решили заняться главным делом — поиском золота.
— Александр Данилович, давайте начнём с того места, где я нашёл самородоклягушонка, — предложил Иван. — Показывайте, как надо управляться с лотком, а то я не в курсе.
— Да и я этой штуковиной пользовался раз пятьшесть. Впрочем, тут нет ничего хитрого…
Егор вошёл по щиколотку в речную воду, зачерпнул в лоток мелкозернистого песка вместе с водой, выбрался на берег и объяснил: — В первую очередь, мы выбрасываем из лотка речную гальку. Только делаем это очень внимательно, чтобы случайно — вместе с обычными камушками — не выбросить золотые самородки.
Он приступил к промывке грунта, совершая лотком плавные круговые движения. Когда на поверхность воды всплыли крохотные соринкищепочки, он приостановил размеренные движения, пристроил лоток на коленке и ладонью правой руки ловко смахнул всплывший каменный мусор в сторону.
— Эта тёмная мелочь — обломки пластинок слюды и мелкие кварцевые песчинки, — пояснил Егор. — Сейчас сменим воду и продолжим процесс. Золото, как известно, очень тяжёлое, оно на дне лотка останется в самую последнюю очередь…. А теперь, Ваня, слушай меня очень внимательно!
Он рассказал Ухову о своих подозрениях, о разговоре, подслушанном в палатке плотников, о плане, придуманном мудрой Сашенцией.
— Да, дела! — ошарашено помотал головой Иван. — Впрочем, предательства и коварства в этом мире всегда было в избытке…. А план — вполне подходящий. Надо обязательно шкипера Емельяна Тихого предупредить — насчёт боцмана Петровича…. Только вот — эта кислота. Откуда она вообще появилась? И где мы её теперь достанем? Ведь наглое торнадо слямзило саквояж…
Ознакомительная версия.
