— я бормотал себе под нос, но так, чтоб меня слышали. — Тогда моих из них шестнадцать. Так.
— Каких шестнадцать? — судя по лицу, до отца войны что-то начало доходить, хотя мысль явно ещё не сформировалась.
Вождь и его помощник вообще ничего не понимали.
— Не мешай, — бросил ему, продолжил: — Потом на пляже моих ещё… сколько? Ага. Два… верней трое… — загнул пальцы, — и после ещё трое. Итого шестеро.
Оставшийся с Ата воин — второго он уже отослал с указаниями — судорожно сглотнул, и его глаза, обращённые на меня, начали потихоньку вылезать из орбит.
Ага, парень, это я ещё не закончил.
— Потом ещё на Рифе, да… — словно припомнив, продолжил бормотать я, — там кажется пятеро… или всё-таки четверо? Фиг с ним, — махнул рукой, — пусть будет четверо. И до Рифа… Если не считать бедолагу Каналоа и Танэ…чему я не рад, то ещё трое… Вот! — наконец я поднял глаза и встретился с насупленным взглядом Ата. — Итого мне полагается двадцать девять ушей. То есть трофеев, как вы их называете… А у тебя есть столько?
Вообще-то, у Ата больше. Не намного, но больше.
Но сама мысль о том, что какой-то пацан, чуть больше чем за полгода угрохал столько народу! На лицах и вождя, и его помощника эта мысль отразилась немалым удивлением.
И я уже не говорю про простого воина, который вообще-то лет на пять меня старше, а может похвататься лишь пятью «трофеями». Для этого мужика сей нехитрый подсчёт был равен даже не грому с ясного неба. Скорей сошествию с небес. Например — инопланетян. Или богов, что учитывая обстоятельства, вероятнее.
А вождь даже повернулся к Ата, и явно начал пересчитывать взглядом висящие у того на шее сморщенные кусочки.
Я с вызовом посмотрел отцу войны прямо в глаза. «Видишь», словно говорил я взглядом, «Это всего один воин. А если бы тут была вся твоя банда?»
— К чему ты клонишь? — Ата даже не говорил — рычал. — Ты хочешь на моё место?
Дошло наконец-то⁈
— Ты так настойчиво зовёшь меня в свою касту, — я ухмыльнулся ему прямо в физиономию, — что я и в самом деле подумал, почему бы нет? Вот только… — и тут я довольно небрежно смерил его взглядом. Согласен, дерзость несусветная, но так надо, — вопрос, кто из нас двоих более достоин места отца войны?
— Поединок! — Ата взревел словно тигр… которому придавили тестикулы.
На миг на обрыве повисла немая пауза. Вождь начал меняться в лице, его помощник с тревогой оглядел нас с Ата. Вот так-то, «большая шишка», мысленно хмыкнул я. Не думал, что твоя отстранённость в этом вопросе может оставить остров, и тебя лично без верного «министра обороны»? Ладно, не ссы.
— Какой, нафиг, поединок? — явно выбиваясь из момента, иронично бросил я потенциальному противнику. — Ты предлагаешь возложить безопасность всего племени на того, кто просто сильнее? То есть на того, кто тупо сможет победить любого противника?.. Но одного! Или… — я перевёл взгляд на вождя и пристально взглянул ему в глаза, — Или всё же на того, кто так будет руководить кастой, что не допустит сегодняшнего?
И замолк, подвесив паузу. Всё, слова сказаны, теперь надо просто ждать. Пусть переварят услышанное.
Пауза затянулась почти на минуту, за которую вождь раз пять менялся в лице, помощник его раз двадцать сравнил меня и Ата, а сам Ата просто испепелил меня взглядом. Не будь на обрыве вождя, думаю, он бы меня уже прибил. Вернее — попытался.
Соглашусь, со стороны, если не знать подноготную, смотрелось забавно — Ата буквально нависал надо мной, будучи почти на голову выше — он всё-таки самый высокий на острове, и массивней, наверно, раза в полтора-два. Слон и моська.
— Ты хочешь стань новым отцом войны? — как-то неуверенно спросил вождь. В его глазах — океан сомнений.
— Нет, — спокойно ответил я.
— А зачем же?.. — вождь не договорил.
— А чтоб Ата наконец отстал от меня, — я хмыкнул. — Я не хочу быть воином. Просто. Не. Хочу. Надоело.
Блин, да как этим дятлам объяснить⁈ Как донести, что у меня за спиной не их театрализованные представления, с размахиванием высунутыми языками, корченьем рож и потерями в полпроцента за компанию? Как сказать, что я просто устал?
— Послушай его, вождь.
Присутствующие, да и что греха таить — даже я, вздрогнули, услышав этот хриплый, каркающий голос. На обрыве, словно материализовавшись из какого-нибудь портала, появился шаман.
Ну ладно, ладно. Я его шаги слышал. Но всё равно, от голоса вздрогнул.
— Этот паренёк не настолько прост, как тебе кажется. И очень часто поступает так, как не додумались бы умудрённые жизнью старцы.
Шаман был при параде: во всех своих костяных ожерельях, конечно же — с посохом.
— Ты должен быть с моими раненными людьми!
Нихрена себе! Вот к такому я готов не был! Или отцу войны сейчас реально плохо, или… При посторонних целого шамана ни в грош не ставит! А старик-то, видимо прав.
— Как ты смеешь повышать голос на говорящего с духами? — развернулся я к Ата. Без истерик, но в голосе праведное возмущение. — Как ты смеешь демонстрировать неуважение к тому, кто старше тебя? А может… может завтра ты и на вождя так же кричать будешь⁈
Да-а. Домашняя заготовка. Из шаблонов, так сказать. Но ввернул я удачно, вон как изменился в лице сам Ата. Да и у вождя что-то такое в глазах мелькнуло.
— Всё в порядке с твоими раненными, — проворчал шаман, явно довольный моим выступлением.
Вот так старый — ты мне, я тебе. Давай, помогай, если хочешь чтоб и я помогал тебе. В дальнейшем.
— Раненых перевязали, теперь только ждать и просить духов об их здоровье, — повторил шаман уже для вождя, — а мне духи сказали, что здесь и сейчас решается судьба племени. Занять ли нашему племени достойное место среди других племён Архипелага или так и оставаться на задворках, влача жалкое существование?
— Что ты хочешь сказать этим, говорящий с духами?
— Я хочу сказать, чтоб ты выслушал этого юношу… Нет! Я хочу сказать, чтоб ты выслушал этого достойного мужа!
Опять пауза. Сегодня прям день раздумий что ль? Вождь даже сначала сложил руки на груди, потом левой
