На рейнджеров беглецы наткнулись совсем скоро. Выскочили из подворотни на небольшую площадь, образованную перекрестком сразу семи улиц, и едва не столкнулись нос к носу с отрядом в десять опытных, судя по матерому виду, бойцов. И чуть не полегли все разом на месте под ураганным огнем из всех стволов, что имелись в наличии у рейнджеров. В последний момент удалось нырнуть за перевернутый и чадящий грузовик — кабина вывернута взрывом, кузов прошит пулевыми отверстиями.
Анджей не успел. Какой-то особо меткий тип зацепил его перед самым убежищем. Поляк вскрикнул, споткнулся, но выровнялся, со страшно выпученными глазами рухнул за перевернутую машину.
Он дышал быстро-быстро, словно пытаясь успеть надышаться перед смертью. Черная кровь быстро пропитывала одежду, сочилась вниз по штанине и капала на землю. Анджей кашлянул, убрал руку, рассматривая рану. Ему хватило сил только едва улыбнуться.
— Херово, етить вашу мать да через полено! Как подло-то!
— Держись! — Марко уже успел привыкнуть к балаболу, а после того, как тот вытащил их из ада в Санта-Силенции даже зауважать. — Только держись! Нельзя так, иначе кто нас выведет из города? Никто, кроме тебя, не знает, как летать на вертомахе…
— Вертолете!.. — наставительно поправил поляк.
Анджей продолжал улыбаться, но все уже видели, как остекленели глаза, как рука медленно, словно нехотя, сползает с пробитого бока и бессильно опускается на землю.
— Держись…
В бессильной ярости Марко врезал кулаком по мостовой. Рука отозвалась тупой болью, но легче от этого отнюдь не стало.
* * *
Наемники быстро рассредоточились за обломками, густо усыпавшими площадь: совсем недалеко догорал развороченный миной дом. Изредка постреливали, больше для острастки, чем для реальной пользы. Видимо, они так и не поняли, что теократов было всего лишь четверо, потому как вскоре между развалинами запетлял вестовой, посланный за подмогой. Хорошо шел, сволочь, и прицелиться толком ни разу не удалось.
Пулемет застрекотал совсем недалеко, будто над самым ухом вдавили гашетку. И, кажется, звук раздался позади, оттуда, откуда они только что прибежали. Не хотелось об этом думать, но люди, встреченные им ранее, уже, наверное, не жильцы.
Мысль прошла побоку, как нечто второстепенное, но острое жало сочувствия кольнуло где-то в боку: пусть не самые лучшие, но мирные жильцы, вкалывающие до седьмого пота на угольном карьере и в цехах перерабатывающего завода, заслужили лучшей судьбы.
Да, беглецы тоже убивали их, но то было самооборона, просто попытка выжить, но сейчас там шло истребление. Никаких шансов.
Кричали. Выли и плакали, а пулемет все стучал и стучал, вколачивая раскаленные гвозди в мозг. Стучал до тех пор, пока крики не стихли и осталось лишь шумное потрескивание многочисленных пожаров.
Рокот двигателя сместился правее: кажется, неизвестные пытались зайти с фланга.
Совсем с другой стороны, противоположной перевернутой машине, раздался рев мощного движка, и через какую-то пару секунд на узкую площадь выскочило бронированное чудовище.
Когда-то оно было простым грузовиком, наверняка тягавшим породу в карьере, но теперь превратилось в нечто невообразимое. Поверх корпуса были нашиты листы, прихваченные грубой сваркой. Широкие протекторы скрыты броневой юбкой, что цеплялась за мостовую при резких поворотах рычащего монстра.
Кабина была полностью укрыта металлом — оставались лишь две бойницы для водителя и стрелка. Дополнительно к этому кузов был целиком сварен из стальных листов и венчался полубронированной башенкой с крупнокалиберным пулеметом.
На просторах пустоши броневик был страшным оружием, но только не здесь: неповоротливая машина едва вписалась в узкий поворот и крепко села на кусок бетона, выброшенный на площадь при взрыве.
Еще сильнее рыкнул мотор, завизжали шины, но бесполезно — грузовик встал крепко, зацепившись передней осью об острый край осколка. И все его попытки лишь ухудшали положения: мощные колеса рвали булыжную мостовую, как бумагу, и все глубже садили машину на своеобразную мель.
Рокот неизвестной машины приближался.
— Чую, будет горячо! — пробормотал Анджей и постарался вжаться в мостовую посильнее. — Встал, раскоряка, что слепой не промажет!
И он был прав. Грузовик, застыв как мишень на стрельбище, только, казалось, того и ждал, когда кто-нибудь расторопный нашпигует его летальным грузом. Ждать пришлось недолго.
Второй броневик, даже скорее его можно было назвать броневичком, выскочил из-за поворота и, не сбавляя ходу, жахнул в бок застрявшей машины две ракеты. Огненные молнии с жутким треском, щедро роняя искры, вонзились в бронированный бок. Полыхнуло, грохнуло, заскрежетало.
Грузовик взлетел в воздух, раскручивая элегантную вертушку, роняя куски корпуса и пылающие детали, и совершенно неэстетично грохнулся прямо на головы рейнджеров. Те бросились врассыпную, как тараканы под тапком. Повезло не всем.
Те, кому повезло, не удалось протянуть больше нескольких секунд. Крупнокалиберный «аргумент», установленный в приплюснутой башенке, в несколько коротких очередей добил выживших.
Наступила тишина. Только потрескивал огонь да стонал раненый в обломках рейнджерского броневика. Не двигался и броневичок, только порыкивал мотором время от времени.
Он был специально сконструирован для боев в городе: короткий и узкий, невысокий. Приподнятое рыло и поджарый корпус делали похожим его на дикого зверя, застывшего перед броском. На угловатой броне совершенно не видать сварных швов — словно отлитый из цельного куска металла. Сразу видно, что собирали его не в кустарных условиях, а на заводе. И он явно не был сандомиканского производства. С такой моделью ни Марко, ни Веллер знакомы не были.
Броневик молчал, застыли в недоумении и беглецы. Сквозь узкие амбразуры не разглядеть, что твориться внутри. Снаружи только реактивные трубы для ракет, башенка с пулеметом, длинная антенна, непонятная фиговина с окуляром и мегафон, приваренный к броне.
Мегафон кашлянул, разразился целой тирадой писков, скрипов и воя. Наконец, непонятные звуки оформились в слова:
— …рко, Веллер, мы не причиним вам вреда! Выходите — мы хотим помочь!
— Сейчас, только цветы воинам-освободителям соберем! — Конечно, ничего подобно ни Марко, ни Веллер, ни Войцех говорить не собирались. Они молча и сосредоточенно занимались делом, то бишь перезаряжали оружие.
Закончив Марко высунул голову на миг из-за укрытия, удостоверился, что броневик с неожиданными друзьями на месте и вернулся на место. Выжидающе посмотрел на товарищей по несчастью.
