Ознакомительная версия.
Следующая дверь, ведущая дальше, вглубь апартаментов, тоже оказалась открытой. Прямой широкий коридор за нею пустовал, но в его дальнем конце мельтешили какие-то тени. Оттуда же доносились шум и громкие голоса. Кажется, я даже расслышал среди них голос Дарио… А может, мне просто почудилось. Но громкий и неумолкающий голос капитана я разобрал совершенно отчетливо. Не иначе Ферреро лично руководил эвакуацией Владычицы Льдов на берег. Стало быть, переправа будет проходить все-таки на шлюпках, поскольку обычные спасательные бочки придворные могли сбросить на воду и сами.
Похоже, все обитатели апартаментов и их спасатели собрались сейчас у правого борта, откуда они отправятся прямиком на берег. Все самое ценное наверняка уже собрано и находится при них, а остальным можно пожертвовать – все равно оно никуда отсюда не денется. Так что мы можем тихой сапой пробраться в комнаты, куда хозяева уже вряд ли вернутся, и подождать их отплытия.
Оставаться снаружи опасно. На корабельном корпусе нас рано или поздно заметят и зададутся вопросом, а чего эти трое там расселись и не спускаются вниз. Внутри королевских покоев мы тоже рискуем нарваться на неприятности, но с меньшими шансами. После кораблекрушения численность боеспособной охраны Владычицы наверняка сократилась, и вряд ли она оставит тут хотя бы одного телохранителя. Зато веревочные лестницы и, возможно, парочка спасательных поплавков после них еще останутся. А большего, чтобы догрести до суши, нам и не надо.
Я вкратце растолковал товарищам свой план, затем помог де Бодье перелезть через ограждение и, дождавшись Малабониту, съехал вместе с ними по наклонной поверхности террасы ко входу в апартаменты. Заглянув в крайний зал и не обнаружив в нем ни души, мы проникли туда и, окинув беглым взглядом потрепанную роскошь, затаились возле внутренней двери. Она вела в коридор, где нам пока не следовало появляться. Впрочем, отсюда тоже было слышно все, что происходит возле правого борта.
Голос Дарио долетел до нас спустя пару минут. Теперь ошибиться было нельзя – каждый из нас расслышал его совершенно отчетливо. Расслышал – и приуныл, хотя все мы были давно к этому готовы.
Тамбурини о чем-то оживленно заговорил с капитаном, но их беседа и близко не напоминала разговор пленника с тюремщиком. Более того, это в тоне Ферреро звучали виноватые нотки. А наш парень говорил с ним так же уверенно, как сам Ферреро допрашивал нас после того, как мы очутились на «Шайнберге».
Кажется, королевский фаворит и капитан вели речь о контейнере с «черной грязью» и о том, насколько усложнилась его отправка на берег. И это тоже многое объясняло. Будь Дарио против планов Владычицы и находись здесь не по своей воле, ему следовало радоваться, что при подготовке атаки на Жерло возникли трудности. Но Дарио не радовался. Напротив, его переполняло возмущение, и он не срывался на крик лишь потому, что был хорошо воспитан и умел сдерживать свои эмоции.
Мы так увлеклись подслушиванием, что проморгали момент, когда в коридоре нарисовался один из телохранителей королевы. Мы не расслышали его шагов и не заметили, из какой двери он вырулил. Но не из той, откуда доносились голоса, а из более близкой к нам. Поначалу телохранитель не планировал подниматься по наклонному коридору. Он уже развернулся было, чтобы присоединиться к остальным, но тут мы совершили непростительную глупость и резко изменили его планы.
Если быть точным, сглупили лишь я и де Бодье, а не расположившаяся с другой стороны дверного проема Долорес. Завидев в десяти шагах от себя охранника, все мы дружно отпрянули от двери. У Моей Радости это получилось почти беззвучно, но мы с Гуго впопыхах натолкнулись друг на друга и наделали достаточно шума, чтобы привлечь внимание стража.
– Эй, кто здесь?! – встрепенулся он и, судя по приближающимся шагам, поспешил к нам. – Есть тут кто?! Живо отзовись, а не то буду стрелять!
Конечно, он не стал бы стрелять, окажись мы слугами или лакеями. Но перепутать с ними нашу одетую в рыбацкие куртки компанию было сложно даже в полумраке. Охрана пребывала настороже, и нам не следовало даже проверять, расстреляют нас на месте или пощадят. Потому что и так было ясно: расстреляют без вопросов. Здесь мы – посторонние и никак не могли попасть сюда случайно, проскочив мимо главной палубы, где собирались остальные выжившие.
Малабонита шикнула на нас, а когда мы на нее посмотрели, поднесла палец к губам. Потом поднялась с корточек и, зажав свой разводной ключ в обеих руках, вскинула его над головой. Что она задумала, стало понятно без слов. Однако нельзя было допустить, чтобы телохранитель заметил ее раньше нас, и потому у нас не оставалось иного выхода, как подчиниться его приказу.
– Не стреляйте, сеньор! – взмолился я, отпихнув Сенатора к стене и, приняв испуганную позу, показался врагу на глаза. – Я – всего лишь официант! Меня послал сюда сеньор Дарио, чтобы я забрал одну вещь, которую он забыл!
Само собой, мой обман раскрылся в ту же секунду, когда охранник переступил порог комнаты. Но кое-что он все же проморгал – разводной ключ, который с размаху заехал ему сзади по голове. Вот только звук удара был совсем не тот, что нам хотелось бы услышать – слишком громкий и звонкий. Такой, какой раздается, когда металл сталкивается не с костью, а с другим металлом.
На охраннике был надет шлем, но Долорес уже замахнулась ключом, и отступать было поздно – противник заметил и ее. Удар не проломил ему голову, хотя и бесполезным не оказался. Наполовину оглушенный, стражник шарахнулся в сторону, переводя карабин на новую, более опасную цель. И во второй раз ошибся, потому что опасность опять подстерегла телохранителя не там, откуда он ее ждал.
Опередив меня, де Бодье оттолкнулся от пола и нырком кинулся охраннику в ноги. Весу в Гуго было столько, что даже легкий его толчок сбил врага с ног и уронил вниз лицом на смятый ковер. А через мгновенье Моя Радость уже оседлала телохранителя и дубасила его ключом по шлему так, что всякий раз на том прибавлялось по вмятине.
Я не видел, в какой момент противник прекратил сопротивление, обмяк и потерял сознание, но последний десяток нанесенных Малабонитой ударов был явно лишним. И все бы ничего, но наша скоротечная битва подняла столько шуму, что враз пришлось забыть обо всякой секретности.
Тишина осталась в прошлом. Теперь нашей задачей было поднять побольше шума, и чем быстрее, тем лучше.
– Берите мебель, мсье, и перегораживайте проход! – приказал я нашему герою, помогая ему подняться на ноги. После чего на пару с ним ухватил массивный деревянный стол, положил его набок поперек двери, подпер его двумя креслами и, подобрав карабин охранника, засел за импровизированную баррикаду.
Ознакомительная версия.
