— В защите. — Айлин снова сморщилась. — Они… они опять начали говорить все разом. Я научилась их лучше понимать, когда они спокойнее, но сейчас они снова заговорили в несколько голосов.
— Ты сказала, что эта… Исграминот должна помочь в защите. В защите от чего?
— От чего-то ужасного. Смерть… должна явиться… с юга, — с трудом проговорила последние слова девочка. — Так говорили Богоподобные Творцы. Они… они не знали, как ее остановить. Они испробовали все, но решения так и не нашли. И тут в одном из миров за гранью нашего они наткнулись на нее. Исграминот.
— Исграминот разумна?
— Не совсем. Но кое на что она способна. Ей нужны отрицательные эмоции живых существ, поэтому, чтобы их вызвать, она влияет на разум. И чем сильнее эмоции, тем сытнее ее трапеза. Но самое большое наслаждение она испытывает, когда доводит кого-то до самоубийства. Она питается жизненной энергией.
Это все объясняет, подумал Йов. Вот кого изучал Эдмонд Тьёрн. Исграминот. Существо, питающееся чужой энергией. И что же он выяснил? В трудах древнего мага ученик Хранителя Барьера так и не нашел разгадки. Или не понял ее? В любом случае сейчас это не имело значения. Тварь из иного мира собирается погубить их всех, и он должен остановить ее.
— Фантомы знают, как ее уничтожить?
— Да, нужно повредить ее физическое тело.
— А магия? Она способна ей навредить?
Айлин нахмурилась, потом покачала головой.
— Они не знают. Богоподобные Творцы никогда не пытались навредить Исграминот.
— А кто они такие, эти фантомы? Теперь-то они могут ответить на этот вопрос?
— Мученики, — через короткую паузу сказал девочка.
— Мученики?
— Они… — снова болезненно сморщилась девочка, — они были пищей для Исграминот. Фантомы… когда-то были такими же живыми, как мы, но их отдали ей.
— Но зачем?
— Богоподобным Творцам нужно было понять, как действует Исграминот, изучить ее способности, а для этого они должны были «кормить» ее.
— Кормить? Они приносили ей в жертву живых людей? — Йов сам не поверил, что сказал это.
Магистр Булфадий всегда твердил, что Богоподобные Творцы были великими людьми, что жили и трудились во благо Царства и всех людей. Он, конечно, понимал, что учитель приукрашивает действительность, и что древние владыки Кантара вполне были способны на мелкие грешки. Но чтобы доходить до жертвоприношений, уподобиться дикарям или рыбоящерам… нет, в это он отказывался верить.
— Нет, ты что-то путаешь, — покачал головой он. — Богоподобные Творцы не могли опуститься до подобного. Они были могущественными магами, и величие свое заслужили упорством и достойными делами.
— Фантомы говорят, что мы многого не знаем. Что помним только то, что они позволили нам помнить. Богоподобные Творцы творили не только добрые дела.
— А фантомы… почему они не ушли в Низший Мир? Или они стали неприкаянными душами?
Девочка нахмурилась и чуть прищурилась. Но вскоре ответила:
— Они не совсем призраки. Они мученики. И они привязаны к Исграминот. Так они говорят. Не знаю, как объяснить, потому что сама до конца не понимаю. Еще фантомы говорят, что могут освободиться только тогда, когда связь с Исграминот будет разрушена. Они не могут влиять на нее, но зато могут защитить нас… некоторых из нас.
— Они хотят ее уничтожить?
— Да, — кивнула Айлин. — Очень хотят. Фантомы сильно страдают. Их связь с Исграминот иссушает их и причиняет боль, но не убивает. Они устали.
— Теперь понятно, почему они привели нас сюда. Они хотели уничтожить Исграминот нашими руками, потому что сами сделать это не в состоянии. Спроси у фантомов, дитя, я ведь прав?
— Они… — девочка сморщилась, как от внезапной боли. — Они не хотят говорить об этом.
— Но и не отрицают моих выводов. Спроси тогда, куда же подевались Богоподобные Творцы. Исграминот тоже поглотила их?
— Они не знают, — покачала головой Айлин.
— Как это не знают? Они были здесь во времена, когда Богоподобные Творцы «кормили» эту тварь. Они должны их помнить, ведь сами были тем самым «кормом».
— Богоподобные творцы ушли — вот и все, что они мне сказали. — Девочка сморщилась еще сильнее и схватилась за виски. — Пожалуйста, не спрашивайте больше ни о чем. Фантомы очень рассержены и делают мне больно.
Но у Йова была уйма вопросов. Он что-то нащупал. Что-то такое, чего они, Магистр Булфадий, сам Йов, Шерк и все Последователи до них, никогда не знали.
— И все же у меня есть последний вопрос: откуда Богоподобные Творцы брали столько жертв? Ведь мы знаем, что кроме них на Околосе больше никого не было.
— Пожалуйста, хватит, — взмолилась девочка и опустилась на колени, ладонями она уже не просто сжимала виски, а как будто сдерживала голову, чтобы та не лопнула.
И тут тишину нарушил дикий вскрик. Ученик Хранителя Барьера повернулся в сторону шума, и его пробрала дрожь от того, что он увидел. В нескольких шагах от него стояла Девана с луком наизготовку. Взгляд чуть затуманенный, но уверенный. И она смотрела на него явно с недобрыми намерениями.
— Ты больше никого не убьешь сегодня, выродок, — процедила она сквозь зубы и с треском натянула тетиву.
— Опусти оружие, женщина, — строго приказал Йов, но Лесная Фея даже не шелохнулась.
— Это Исграминот заставляет ее делать это. Она почувствовала, что ее колдовство не действует на нас, поэтому решила околдовать наших друзей, — ослабшим голосом объяснила Айлин. — Пожалуйста, не навредите Деване, она не хочет этого делать.
Но весь вид Лесной Феи говорил об обратном. Тетива со стрелой была натянута до предела. Йов видел, что рука женщины дрожит от напряжения. Может быть, в глубине своего сознания она борется, поэтому еще не отпустила тетиву, но бой этот она явно проигрывает.
Йов медленно, почти по слогам произнес:
— Спокойно, Девана. Здесь никто никого не убивал.
— Лжец! — злобно рявкнула она и отпустила тетиву.
Ученик магистра активировал телекинетическое заклинание, и стрелу отбросило в сторону. Но Девану это не остановило — со сноровкой лисицы она выхватила из колчана вторую, наложила на тетиву и выпустила снова. Причем сделала все это так быстро, что Йов едва успел увернуться
