на что намекаешь? — напряглась Роза, скрестив руки на груди. — Угрожаешь мне?
— Ещё как, — согласилась я. — Почему бы тебе не пойти и не пожаловаться своему папику? Пусть приобщит это к документам дела.
— Приобщит, даже не сомневайся! — кинула она мне в спину, когда я пошла к мраморной лестнице. — Не веди себя так самоуверенно, сучка! Ты притащилась сюда лишь затем, чтобы снова показать мне, насколько жалкой ты можешь быть! Я видела тебя, валяющуюся передо мной и вопящую! Так что не смей смотреть на меня свысока и разгуливать здесь, как у себя дома! Это теперь мой дом! Ясно тебе?!
Чтобы доказать мне это, она обогнала меня, стуча каблуками, и гордо прошла через двери, которые открыли для неё слуги. Меня же задержали для досмотра. Серьёзно, стоило мне оказаться в фойе, как меня окружили телохранители Иберии и устроили шмон.
Довольная собой Роза остановилась в стороне, чтобы за этим понаблюдать.
— Ну как, теперь дошло? — крикнула она мне, но я не ответила. — Игнорируешь меня? Да пошла ты к чёрту! Буду я ещё время на тебя тратить. Да мне даже делать ничего не надо, ты и так своё сегодня получишь. Кстати, я тоже буду там, когда Индра отречётся от тебя и вышвырнет на помойку. Хочу увидеть это собственными глазами.
Её перебил появившийся Адсон.
— Прошу прощения, госпожа, но это невозможно. Это будет закрытое заседание. Вас туда не пустят.
— Кто это решает? — взвилась Роза. — Ты, что ли? Не бери на себя слишком много! Раз я сказала, что увижу всё собственными глазами, значит, так оно и будет! Я всё расскажу боссу!
Снисходительно улыбнувшись ей вслед, Адсон приблизился ко мне. Охранники как раз закончили меня ощупывать и потрошить карманы.
— Добро пожаловать. Вы всё-таки приехали. Скажу честно, я не верил, что Децема вас так просто отпустит.
— Почему? Это ведь именно Нойран навязали меня Децеме, — напомнила я. — Они давно ждали момент, когда смогут от меня отделаться.
— Вот как? — Он кивнул кому-то за моей спиной, после чего забрал сумку, которую ему протянули. Мою сумку. — Представляете, какой-то ненормальный ввязался в драку с охраной у ворот. Говорит, что мы вас похитили.
— Что за чушь.
— Один из ваших, кстати. Как нам это трактовать? Как нападение Децемы на Нойран?
— Не знаю. Спроси у Индры. Это же он будет меня судить.
— Ведите себя серьёзнее, — посоветовал секретарь Иберии. — Что бы вы ни думали, молодой господин очень подавлен.
— Что такое? Отец убил его лучшего друга?
— Ах да, эта история с вашим телохранителем… Прискорбно. — Адсон открыл сумку и заглянул внутрь. Его брови изумлённо поползли на лоб. — А вот и траурный наряд, я так понимаю?
Я выхватила свои вещи и молча обошла его.
— Заседание назначено на шесть. Оно пройдёт в том самом зале, где Иберия когда-то назвал вас своей дочерью, — сообщил ровно Адсон. — Вы здесь не пленница, но, прошу, не ищите встреч с молодым боссом и не пытайтесь повлиять на приговор.
— Даже в мыслях не было.
— Вам приготовили вашу старую комнату. Располагайтесь, — бросил он мне напоследок, и эти слова предполагали продолжение.
Пока вам это ещё позволено.
Гостеприимство Нойран распространялось на меня в оставшиеся два часа до суда. Не так уж много времени, но я не собиралась суетиться. Пройдя внутрь комнаты, я бросила сумку на пол возле кровати, а сама упала на покрывала. Прислуга постелила чистое бельё, будто я могла остаться здесь достаточно долго, чтобы провести ночь.
Уткнувшись носом в подушку, я мучительно закрыла глаза. Здесь пахло так знакомо… Просто удивительно, что в этом ополчившемся на меня доме было такое тихое, уютное, безопасное место. Но не успела я толком расслабиться, как дверь открылась, и в комнату зашёл Индра.
Сколько лет мы с ним не виделись?
Индра так изменился, что казалось невероятным, что в разлуке прошли месяцы, а не годы. Все вокруг почему-то продолжали называть его молодым боссом, тогда как он выглядел полноценным главой клана. Такой… взрослый. При том, что Индра никогда и не был ребёнком, миновав стадию детства в виду особенностей своего рождения. Просто теперь, глядя на него, мне было трудно поверить, что у нас не такая уж и большая разница в возрасте. В его взгляде и осанке было столько власти, уверенности в себе и осознания собственного могущества… Разве пара лет могла вместить в себя такую пропасть?
Кроме того, кажется, Индра подкачался. Стычки с Дисом вынудили его поднять планку и без того безжалостных тренировок? И где он только время находит.
Сев на кровати, я внимательно его оглядела, выискивая признаки перенесённого ранения. По нему так сразу и не скажешь, что он пережил покушение. Что на него вообще осмелились покушаться. И теперь этот суд… Индре ведь это всё не нужно. Было ясно, что он просто идёт на поводу у отца и Совета.
— Я не имею никакого отношения к покушению, — заговорила я первой, решая сходу оправдаться. Меня ведь для этого сюда и пригласили. Это самое главное, что он должен был узнать, но Индра выглядел разочарованным.
— Успокойся. Тебя пока ещё не судят.
Это заставило меня лишь сильнее насторожиться.
— Тогда что тебе тут нужно? Адсон запретил нам видеться.
— Адсон? — Он усмехнулся, проходя внутрь комнаты. — Чувствуешь себя настолько виноватой перед Нойран, что решила подчиняться даже ему?
— Я же сказала, что не делала этого! — У меня немного сдали нервы. — Я не чувствую себя виноватой, потому что не организовывала это покушение! Я вообще ничего о нём не знала! Я тут ни при чём!
— Конечно, нет, — согласился он, и я недоумённо на него уставилась. — Я знаю это. Все это знают. Ведь я подпустил тебя к себе ближе, чем кого-либо. Если бы ты хотела меня убить, то просто подошла бы и сделала это. Тебе даже планировать бы ничего не понадобилось. То, что я до сих пор жив, и есть доказательство твоей невиновности.
Нахмурившись, я наблюдала исподлобья за тем, как он садится в кресло и достаёт портсигар.
— Издеваешься? — спросила я тихо. — Тогда ради чего весь этот цирк? Ради чего погиб Лайз? А? Может, ты мне объяснишь? Почему твой отец убил его?
Индра расслабленно откинулся в кресле. Думаю, у него было такое же равнодушное выражение лица, когда он услышал эту новость в первый раз. Ещё бы, его ведь даже смерть личного телохранителя не расстроила, с чего бы ему переживать о моём.
— Мне казалось, этот парень мечтал умереть за тебя, —
