— О, знакомец, Академик кажется.
Произнес Выстрел, разглядывая замученного мужчину. Затем по-быстрому осмотрев лежащего на волокуще Хмурого, резюмировал.
— Мужики, давай их в броню этот еще живой.
Наконец можно присесть, расслабив неимоверно ноющие от натуги плечи как мало иногда надо для чувства счастья.
— Слушай Академик, вы же вроде под лотерейщика попали, ваш кореш вчера рассказал. Прилетел на УАЗе, шары выпучил да трясется как женский вибратор. Его даже к Полиграфу сводили, тот подтвердил, что не врет ваш гаврик.
Академик с благодарным кивком, вернув Выстрелу флягу с живчиком, вытерев вопреки воспитанию рот ладонью, ответил.
— Не врет, попали. Вон Хмурого, эта тварь чуть и не сожрала. Мне тоже немного досталось.
Выстрел, покачиваясь в такт движения бронемашины, внимательно рассматривал, то лежащего на полу Хмурого, то сидевшего на откидной лавке вдоль борта Академика. Затем, перевел свой взгляд на выгнутый автомат, брошенный возле рюкзака на пол броневика.
— Мне, вот что Академик, не понятно в этой ситуации. Автомат у вас испорчен, другого оружия я у вас не вижу, так чем вы от лотерейщика отбивались?
Академик, пошарив рукой на поясе указал на топорик, висевший с боку.
— Вот этим.
Выстрел и еще двое бойцов, расположившихся рядом, с подозрением посмотрели на небольшой туристический топорик на поясе Академика. Один из бойцов, словно ненароком, поправив лежащий на коленях автомат, направил его ствол в сторону сидевшего у борта Академика.
— Ты что нам чешешь, мужик, вот этим, типа лотерейщика завалил.
Ничего не понимая, Академик, пожав плечами утвердительно кивнул головой.
— Все верно, этим. Там просто мне сильно повезло, эта тварь ко мне спиной повернулась вот я в споровый мешок и попал.
Выстрел, хмыкнув произнес.
— Ну да, повезло. Мутный ты Академик, как приедем, не обессудь, к Полиграфу пойдешь.
И копируя действия сидевшего рядом бойца, поправил автомат, направляя его ствол на сидевшего Академика.
Глава 7
По приезду в Мирный, Хмурого сразу отправили в местную больницу, а Академика, препроводили к Полиграфу. Едва войдя в помещение под конвоем Выстрела, Академик, не дожидаясь приглашения сам уселся в памятное кресло, положив свои руки поверх деревянных поручней, для привязывания. С любопытством разглядывающий его Полиграф, резюмировал.
— Ну-с, голубчик, что на этот раз?
За Академика, поясняя ситуацию, ответил Выстрел.
— Он говорит, что убил лотерейщика.
Полиграф, повернувшись к Выстрелу, вперил свой недоумевающий взгляд в бойца.
— Это голубчик, не повод приводить сюда на подтверждение случившегося этого молодого человека.
— Да, нет.
Выстрел махнул рукой, показывая, что он не все сказал.
— Он говорит, что ухлопал лотерейщика своим топориком.
И вслед сказанному, указал рукой на туристический топорик, висевший на ремне Академика.
— А вот это, голубчик, очень интересное утверждение, ну-с, давайте поинтересуемся правдивостью вашего смелого заявления, порядок вы знаете, я задаю свои глупые вопросы вы отвечаете глупыми ответами.
Сидеть, расслабившись на большом деревянном кресле, опрашиваемому было приятно, уставшее тело налившись тяжестью отдыхало, даже то, что Академик привязан, нисколько не смущало его.
— Рейд?
— Кластер.
— Добыча?
— Хабар.
— Лотерейщик?
— Монстр.
Вот так незамысловато, проводился опрос Полиграфом, в течении минут пятнадцати. После чего, ментат указав на завязки Выстрелу, показал, что можно развязывать опрашиваемого при этом высказался.
— Так вот голубчик, все абсолютная правда, этот человек убил лотерейщика вот этим топориком.
И снова указал на висевший на поясе топорик у Академика.
— У вас, молодой человек еще ко мне есть вопросы?
Едва выйдя от Полиграфа, Выстрел, внимательно оглядев Академика, произнес.
— Точно Грызун сказал, мутный ты тип Академик.
На что Академик, устало выдохнув ответил.
— Извините Выстрел, мне бы сейчас отдохнуть, а не вдаваться с вами в полемику.
Едва только Академик, устало доковылял до своего общежития, при автомобильном ангаре, как его на входе перехватил Гангрена.
— Академик, живой. А нам тут Чахлый базарит, что вас с Хмурым лотер сожрал. Он вроде как чудом вырвался, живым.
Из общежития показался Чахлый, с бегающими глазами и пытающийся обойти по-тихому, стороной, стоящих возле входа мужчин. Гангрена словно спиной почувствовав появление Чахлого, пробасил.
— Сюда Чахлый подгребай, базар есть.
Еще не дойдя до стоящего Гангрены, мужчина заголосил.
— Так эта, Гангрена, в натуре их лотер замесил! Зуб даю, все правда, вон Академик подтвердит у него и плечо перевязано! Его сразу тварина приложила, потом на Хмурого переключилась, в натуре чтоб мне пусто было! Ты эта, Академик, пока лотер Хмурого жрал свалил?
Спросил, с нескрываемой надеждой Чахлый. Академик, смотрел с презрением на суетящегося перед ним с Гангреной молодого человека, всячески пытающегося оправдать свою трусость и подлость.
— Живой Хмурый, в больницу его с КПП определили.
Вот тут Чахлого проняло, он, согнувшись, истерически заголосил, переходя на вой.
— Это все Академик сука замутил, в натуре, пахан за базар, это сука пришлая. Сразу люди шепнули что это мутный тип, да не мог он лотера ушатать голыми руками, там всем хана была, валить надо было, чешет по ушам эта тварь!
Договорить Чахлый не успел, несмотря на кажущуюся угловатость и медлительность, Гангрена, неуловимым движением ударил под дых, суетящегося перед ним мужчину, от чего тот согнувшись пополам упал на землю, извиваясь и пытаясь вдохнуть выбитый из него воздух. Несмотря на напрашивающиеся избиение, продолжения не последовало, Гангрена, развернувшись спиной к валяющемуся на земле мужчине, обратился к Академику.
— Пошли, перекусишь с дороги, да по соточке бахнем.
И уже в след добавил, для валяющегося на земле Чахлого.
— Ты, чертила, к серым перебирайся, почитай сука ты, пока не проткнутая.
Проснулся, на следующий день Академик только к обеду. В комнате общежития теперь он один, никто не храпит и не шумит, прерывая сон. Спустившись в столовую как всегда застал там Гангрену.
— О, проснулся, хотел уже отправить кого разбудить, садись рубать.
Пока Академик обедал, Гангрена, присев напротив него, внимательно разглядывал мужчину. Затем, по окончании пробасил, почесав своей лапой район груди.
— Лохматый, сюда подгребай и захвати там, что принес.
За раздачей показался молодой, черноволосый мужчина, несущий что-то в руках. Подойдя к столу, он, суетясь, выложил на него пистолет Макарова и охотничий нож в кожаных ножнах, замерев в ожидании дальнейших указаний Гангрены.
— Ты ступай Лохматый, мы тут с Академиком, дальше сами перетрем.
Едва мужчина удалился, Гангрена продолжил.
— Держи Академик, это подгон от меня, за Хмурого. Волына нашенская и перо, тебе пригодится. И вот еще что, ты теперь один бугор на вашей погрузке так что рули серыми не смущайся, если что, со мной посоветуйся я тебе подмогну. Да, и Чахлого сучь по-черному, я ему уже подняться не дам.
На следующий день, мужчина выехал в составе колонны на погрузку, за приделы стаба. Академик, расположившись на откидном сидении вдоль борта, украдкой поглядывал на свою погрузочную команду, рассевшуюся чуть поодаль, на подстеленном картоне на пол. Семеро мужчин, среди которых Чахлый, не поднимающий глаз на Академика. Почувствовав себя неловко по отношению к Чахлому, с усилием отдернув себя, Академик вспомнил звук отъезжающего вдалеке УАЗа. Хмыкнув, про себя он произнес: пусть сидит со всеми, собака блохастая. По прибытию на место, бронемашины привычно пробили в магазине проходы для грузовиков и началась суета в отведенные сорок минут. Почему сорок минут выделяется на погрузку, Академику разъяснили сопровождающие их вояки, дело в том, что зараженные очень боятся кисляка, поэтому они не сразу ломятся на перезагрузившийся кластер, а немного выжидают, толпясь на его границе своими стайками. По времени получается приблизительно тридцать, сорок минут, вот поэтому загрузившись колонна никого не ждет. Едва грузовик сдал задом в проем как Чахлый приготовился принимать груз во внутри кузова, этим обозначая свою принадлежность к Людям. Ну уж нет, подумалось Академику, Гангрену слушать необходимо.
