— Ой мамочка, больно то как.
Дальше, уже не обращая внимание на подрагивания и писки своей жертвы, мужчина стремился к финалу, наращивая темп движения. Осознавая, что произошедшее это грязно, аморально, бесчеловечно, но такое желанное и наконец свершившееся. Подгребя под себя мелкую, сжавшуюся молодую женщину, он сильными движениями, буквально старался сам проникнуть в это пищащие чудо творения природы. Наконец, расслабление волной прошлось по телу, распространяя томную негу. Вот ведь гадство, он прекрасно помнил, что со своей женой за все время их совместной жизни никогда так не заводился, теряя рассудок до одури. Отстранив от себя, продолжающую стоять упершись головой в угол женщину, его взгляд непроизвольно прошелся по бедрам жертвы, на которых отчетливо виднелись тоненькие подтеки крови. Увиденное вернуло Академика в реальность происходящего, и он с ужасом, глупо спросил у женщины.
— Извините, вы были девственницей?
Та, не ответив все также стояла головой в угол, трясясь от страха и беззвучно рыдая. Хриплый голос Хмурого прозвучал неожиданно, выводя Академика из накатывающего ужаса совершённого им.
— Академик, чеши до машины, времени мало осталось. Вот ведь везет тебе, считай лохматый сейф взломал. Ништяк, в подгон не дырявую суку загнул, любит тебя Улей.
Опустив взгляд в пол, Академик отправился к машине, до команды отправления оставалось около двух минут.
Глава 8
Бредущего по коридору к машине, Академика, чувствующего себя после случившегося в подсобке, зачисленным в самые мерзкие моральные уроды, вырвала в мир реальный, внезапная раскатистая стрельба, начавшееся возле супермаркета. Ничего не понимая в происходящем, он побежал к своему грузовику, который без всякой команды Полковника по рации, никого не дожидаясь, рванул что есть мочи, вырывая свой кузов из гофрированного плена стены магазина, шлифуя колесами и оставляя на полу дымящийся, ядовито-вонючий, черный след от шин. Поняв, что не успевает за отъезжающим грузовиком, Академик, попытался выхватить рацию из кармана разгрузки и крикнуть, чтобы машина притормозила. Но какое там крикнуть, в эфире творилась полная вакханалия, там все, всем кричали, создавая звуковой хаос, из которого мужчине удалось только уловить, стая и матерый элитник. Выскочив из пролома в стене на улицу, он попытался в последнем, отчаянном рывке, догнать стремительно удаляющиеся машины колонны, позади которых двигались броневики поливая все огнем из своих крупнокалиберных пулеметов. Одна из очередей, пронеслась буквально впритык к Академику, заставив того рухнуть как подкошенного на асфальт, прикрыв голову руками от разлетающихся ошметков стены супермаркета. Перекатившись в сторону и вскочив на четвереньки, мужчина рванул назад в магазин, памятуя о оставшемся там Хмуром. Заскочив в подсобку, он увидел, как зажатого в угол Хмурого рвут на части несколько зараженных, радостно урча и чавкая, роняя кроваво красные слюни на пол. Бросалась в глаза, сиротливо стоявшая в стороне, изнасилованная им молодая женщина, нелепо переводившая ничего не понимающий, не имеющий прежней жизненной составляющей взгляд, с Академика, на рвавших тело Хмурого, троих невесть откуда взявшихся бегунов. Уловив незримый посыл от щелкнувшего в душе переключателя, Академик, выхватив подаренный Гангреной нож, молча бросился на бегунов со спины. Сам того не понимая, мужчина просто и без затей, продырявил тварям увлеченным поеданием человека, споровые мешки. Зараженные, после ударов ножа, попадали неестественно замерев в причудливых позах. Беглый осмотр, лежащего в луже своей крови с разорванным горлом и разодранным животом Хмурого, ясно говорил, что тот мертв и чудо не повторится. Раздавшееся тоненькое урчание, за спиной Академика, заставило того резко отпрыгнуть в сторону, выставив перед собой нож для защиты. Урчала пострадавшая при жизни от него женщина, старающаяся подобраться к телу Хмурого, с явным намерением откусить от него хороший кусок мяса. Чувство грызущего изнутри голода, охватило Академика, заставив его замереть на месте, растерянно приоткрыв рот наполнившийся тягучей слюной. Ничего не понимая, он с ужасом покрутил головой, пытаясь определиться что это за страшное чувство внутри него. Затем, наконец сообразив, он облегченно выдохнул, поняв, что это не его чувство, а стоящей рядом мертвячки, тихонько урчавшей и тянущей руки к лежащему на полу Хмурому. Пронесшееся чувство необходимости добить неживую, сменило чувство вины, перед изнахраченной им еще при жизни женщиной. Плюнув на все, Академик, пригнувшись припустил в зал магазина, схватив по дороге пакет и в спешке забрасывая в него продукты и бутылки с водой. Осознавая, что убегать бесполезно, перезагрузившийся город наводнили зараженные от которых ему не сбежать он, накидав полный пакет продуктов побежал в подвал, с надеждой спрятаться там. Улей любит Академика, ему повезло, в подвале обнаружился выход в канализацию старинной постройки в виде бойлерной и каменного тунеля, тянущегося своей сетью ходов под городом. Едва заблокировав вход в подземную канализацию, Академик ощутил, как незримый переключатель в душе, щелкнул своим тумблером в режим вкл. А вместе с этим душевным щелчком, на Академика навалилась жуткая тоска от безысходности и своей полной беззащитности перед происходящим. Отойдя по инерции на несколько десятков метров от заблокированного им входа, сев на какой-то выступ, Академик, обхватив голову руками беззвучно завыл, разрывая себе душу навалившемся на него отчаяньем, но стараясь при этом не издать ни звука. Сколько он просидел беззвучно сипя и раскачиваясь из стороны в сторону, мужчина не знал, отвлекла его от накатившей истерики, застывшая пятая точка на которой он сидел на холодном, каменном полу. Встав во весь рост и достав из кармана миниатюрный фонарик с диодной лампочкой, Академик горестно выдохнув, принялся осматривать свое убежище. Первое что порадовало, так это отсутствие содержимого любой канализации для этого были проложены большие пластиковые трубы. Улыбнувшись про себя, Академик произнес шепотом: слава цивилизации. Дальнейший осмотр помещения разочаровал, проход в основной туннель, перегораживала массивная решетка, справиться с которой у него не было никакой возможности. Он заперт в отсеке канализации из которой выход только один, назад в супермаркет. Понимая, что сейчас не время для того что бы высовываться из своего убежища, Академик, принялся подыскивать место поудобней для ожидания спада активности зараженных. В методичке оговаривалось, что зараженные стремятся к местам массового скопления людей, являющихся для них желанной и необходимой пищей. Посему выходило, дня через три должен произойти отток зараженных из этого кластера. Ну да, сожрут всех кого можно и уйдут восвояси к следующей кормушке. Расположившись на принесенной кем-то в самый дальней угол, грубо сколоченной скамье, мужчина приготовился к долгому ожиданию в несколько суток.
Еды и воды хватало, живчика полная фляга на поясе, так что кроме смертной скуки его ничего не тяготило. Да, пожалуй, различные воспоминания, из своей прошлой жизни на которые он, удивляясь сам себе начал смотреть по новой, переосмысливая ушедшее. Сейчас, вспоминая оставленное не в этом мире прошлое ему во многих моментах становилось смешно, особенно хихикал в своих воспоминаниях, Академик над собой, потешаясь над своей наивностью в прошлой жизни. Самым главным утешение для затворника, стала мысль, что все рано или поздно заканчивается вот и черта за которой можно попробовать выбраться из своего убежища, наступила. Подойдя на цыпочках к заваленной двери, Академик, постояв возле входа, прислушался к возможным звукам из-за двери. Ничего не услышав, стараясь не шуметь, мужчина разобрал завал и осторожно приоткрыл дверь, выглянув в тоненькую щелочку. Наконец окончательно решившись, Академик протиснулся в проход из своего убежища, осторожно ступая по темному коридору подвального помещения супермаркета. Заглянув за очередной поворот, он замер на месте, на него смотрела оставленная им в живых мертвячка. Тоненько заурчав, зараженная, радостно двинулась к нему, семеня по холодному полу худыми ножонками и прижимая к своему голому телу синюшными руками, обглоданные человеческие ребра. Вот ведь гадство и как теперь быть с этой зараженной, подумалось Академику, старающемуся отойти подальше от двигающийся за ним словно привязанной пустышки. Осмотревшись в разгромленном зале магазина и не обнаружив ничего подозрительного, он, найдя большую сумку на колесиках начал складывать в нее продукты и воду. Накидав в достатке запасов, Академик, подойдя к пролому в стене, внимательно осмотрелся, выискивая возможную поджидающую его опасность. Ничего не увидев, пригнувшись как можно ниже, он, волоча за собой норовившую завалиться на бок сумку, перебежками двинулся из магазина через авто стоянку. На стоянке, среди автомобилей, попадались картины, свидетельствующие о происходившей здесь ужасной трагедии. В некоторых местах на площади, валялись обглоданные до бела человеческие кости, разорванная в клочья окровавленная одежда и уныло лежавший чуть в стороне маленький череп, явно не взрослого человека. Проходя мимо большого, блестящего лаком внедорожника, мужчина обратил внимание на вырванную с корнем дверь машины и развороченные сидения, перепачканные кровь и вонючими кишками над которыми противно, крутилась зеленая мухота, с характерным жужжанием. Вдалеке, послышались топающие по асфальту шаги, замерев от звука которых, Академик, уловил голод, исходивший от топтуна. Наконец переведя дыхание, он ощутил, что чувство голода пропало, а вместе с этим затих цокот шагов по асфальту. Вот и спасительная аллея с густыми насаждениями кустарника, пробравшийся в который, Академик решил оглядеться, просчитывая для себя наиболее безопасный маршрут. Раздавшееся жалобное, тоненькое урчание сзади, едва не подбросило его на месте. Пустышка, все так же упорно продолжала двигаться за Академиком, и даже неуклюже изображала, попытки красться незаметно, подражая ему. Присев на корточки, мужчина шепотом обратился к подошедшей пустышке все продолжающей прижимать к себе недоеденные человеческие ребра.
