К счастью, ничто из того, что он собрался провернуть, не казалось особенно сложным. Просто основная военная стратегия. Постройте войска. Скоординируйте их. Добудьте информацию о противнике. Наступайте в логической, упорядоченной манере.
Этим днем он собрал свои войска.
Что касается координации, он решил разделить их на дивизионы. И будет настаивать, чтобы убийцы начали регулярно встречаться с ним маленькими группами.
Что до информации, то, если они хотят уничтожить братство, необходимо узнать, где искать самих братьев. Это будет сложно, однако, не невозможно. Эти воины — осторожная, подозрительная группа, держащаяся обособленно от остальных, но вампирское гражданское население все же немного контактирует с ними. В конце концов, братьям приходится кормиться, и они не могут этого делать друг от друга. Им требуется женская кровь.
А у женщин, даже если большинство из них охраняемы подобно бесценному полотну, есть братья и отцы, которых можно заставить говорить. Стоит дать им подходящий стимул, и мужчины выдадут, куда ходят и с кем встречаются их женщины. И тогда братство будет обнаружено.
Это был ключ к его общей стратегии: скоординированная программа захвата и мотивации, сосредоточенная на гражданских мужчинах и, в редких случаях, женщинах, которые неминуемо сами себя сдадут, что в итоге выведет их на братьев. Это неизбежно. К тому же братья непременно придут в ярость из-за такого жестокого обращения с гражданскими и покажутся с кинжалами наголо. Или из-за того, что кто-нибудь проговорится, и их местоположение будет раскрыто.
Лучшим выходом было бы выяснить, где воины проводят дни. Уничтожить их, в то время как светит солнце, пока они в своем самом уязвимом состоянии, виделось планом действий с самыми высокими шансами на успех и самой низкой вероятностью несчастных случаев для общества.
Принимая все это во внимание, убить гражданских вампов лишь чуть более сложно, чем убрать обычного человека. Они истекают кровью, если вы их порежете, их сердца прекращают биться, если вы их застрелите, а если вы вытащите их на солнечный свет, они загорятся.
Убийство члена братства — совсем другое дело. Они чудовищно сильны, специально обучены и быстро исцеляются. Целый собственный подвид. С воином у вас есть всего один шанс. И если вы не прикончите его, то уже никогда не окажетесь дома.
Мистер Х поднялся из-за стола и с минуту изучал свое отражения в офисном окне. Бледные волосы, бледная кожа, бледные глаза. До того, как присоединиться к обществу, он был рыжеволосым. Теперь же ему даже не удавалось воскресить в памяти свой прежний облик.
Но собственное будущее виделось ему очень ясно. А также будущее общества.
Он запер за собой дверь и зашагал по выложенному плиткой коридору к главной арене, остановившись у входа, кивая пришедшим на урок джиу-джитсу ученикам. Это был его любимый класс, группа молодых людей 18–24 лет, подававших большие надежды. Компания парней в белых джиу-джитсу поясах склонила перед ним головы и обратилась к нему, именуя сенсеем. Мистер Х оглядел каждого из них, обращая внимание на движения их глаз, в каком они настроении и как себя держат.
Построив учеников в ряд для спарринга, он продолжал рассматривать их, всегда бдительно отслеживая потенциальных новичков для общества. Он искал точную комбинацию физической силы, блестящего интеллекта и бесцельной ненависти.
Когда его пригласили присоединиться к Обществу Lessening в 1950-ых, он был семнадцатилетним гризером[19] из программы для малолетних преступников. Годом ранее он всадил нож в грудь своего отца, после того, как ублюдок слишком часто лупил его пивной бутылкой по голове. Он надеялся убить мужчину, но, к сожалению, его отец выжил и прожил достаточно, чтобы отправиться домой и убить мать мистера Х.
Но, по крайней мере, милый папуля догадался после этого размазать по стене свою собственную башку дробовиком. Мистер Х нашел тело, приехав домой прямо перед тем, как его схватили и передали в исправительную систему.
В тот день, стоя над трупом своего отца, он узнал, насколько безрадостное занятие — орать на мертвеца. В конце концов, что можно забрать у того, кого уже нет.
Учитывая, кто его породил, вовсе не случайно, что насилие и ненависть были у мистера Х в крови. А убийство вампиров оказалось одним из немногих социально допустимых выходов для таких жестоких наклонностей, как у него. В армии было скучно. Слишком много правил, и чтобы заняться делом, вам приходится ждать, пока не провозгласят врага. А у серийных убийств слишком мелкий размах.
В обществе все было по-другому. Он получил все, что когда-либо хотел. Неограниченный капитал. Шанс убивать каждый раз после захода солнца. И, конечно, крайне важная возможность готовить следующее поколение.
Правда, для того, чтобы вступить, ему пришлось продать свою душу. Это-то не проблема. После всего, что сотворил с ним отец, у него все равно не так уж много от нее осталось.
На его взгляд, он определенно не остался в накладе. Его заверили, что он сохранит молодость и отличное здоровье вплоть до дня своей кончины. А смерть его станет не результатом какого-то биологического дефекта, вроде рака или порока сердца, а произойдет только из-за собственного неумения держать себя в целости и сохранности.
Благодаря Омеге, он физически превосходил людей, имел идеальное зрение и получил возможность заниматься тем, что больше всего нравится. Поначалу его немного беспокоила импотенция, но он привык к этому. А не есть и не пить… ну, в любом случае, он никогда не был гурманом.
Кроме того, проливать кровь, несомненно, лучше еды и секса.
Резко распахнувшаяся дверь на арену вынудила его бросить сердитый взгляд через плечо. Это оказался Билли Риддл. Парень имел фонари под глазами, а нос был перебинтован.
Мистер Х приподнял бровь.
— Ты пропускаешь сегодня, Риддл?
— Да, сенсей, — склонил голову Билли. — Но я все равно хотел прийти.
— Молодец. — Мистер Х обхватил Риддла за плечи. — Мне нравится твоя обязательность. Знаешь что… хочешь проверить их в деле на разминке?
Билли низко согнулся, его широкая спина стала почти параллельна полу.
— Сенсей.
— Давай. — Он хлопнул парня по плечу. — И не жалей их.
Билли поднял взгляд, его глаза вспыхнули.
Мистер Х кивнул.
— Рад видеть, что ты меня понимаешь, сынок.
* * *
Выйдя из своего дома, Бет хмуро глянула на полицейскую машину без маркировки, стоящую по другую сторону улицы. Из нее вылез Хосе и трусцой подбежал к ней.
— Слышал, что случилось. — Его взгляд задержался на ее губе. — Как ты себя чувствуешь?
