войны наёмники без родины, именно они обеспечивали безопасность первых, правда, не выяснено, как первые держали их под контролем. Эта армия была относительно немногочисленной, вряд ли больше двухсот тысяч, но настолько технически мощной, что легко давила любое сопротивление на местах. Была и третья категория, те, кто должен был всё это обеспечивать своим трудом. Были созданы промышленные районы в тех местах, где условия были приемлемы для проживания. Производство материальных благ было почти полностью роботизировано, но совсем без людей роботы работать не могут, поэтому потребовалось некоторое количество высококвалифицированных рабочих, инженеров и учёных. Их было около двух-трёх миллионов, точнее сказать никто не может, промышленные районы сильно разбросаны по миру. Они жили с семьями, специально, чтобы воспроизводить самих себя.
— А остальные? — спросил я, уже зная ответ.
— Остальные, то есть мы, остались ненужными. Впрочем, полное уничтожение человечества в их планы не входило. Те, кому удалось выжить за пределами владений чистых, оставались резервом человеческого ресурса. На тот случай, если что-то пойдёт не так. Я уже говорила, что чистые, разумеется, не сами, а только солдаты и инженеры, прибывали, чтобы наладить добычу ценных ресурсов. Впрочем, быстро от этого отказались. В России слишком неблагоприятный климат, да и расстояния не располагают. Зачем нужен газ Уренгоя, если есть Катарский? И зачем нужна нефть Тюмени, если есть Аравия и Венесуэла? Немногочисленное население имеет весьма немногочисленные запросы, тем более что новейшие технологии, которые раньше просто придерживались, теперь стали полноценно использоваться.
— А зачем им понадобились люди?
— Женщины использовались в качестве прислуги, проституток и суррогатных матерей, мужчин иногда вербовали в солдаты, но быстро от этого отказались. Для работы с современной техникой нужен грамотный специалист, а тех, кто застал довоенный мир, становилось всё меньше. И ещё, то, что мы знаем о чистых, говорит нам, что это уже не люди в привычном нам смысле.
— А кто?
— На них работали лучшие учёные мира, в том числе генетики, они имели отличное финансирование и самое лучшее оборудование. Им и людей для опытов поставляли в неограниченном количестве. К моменту конца мира уже имелись отработанные технологии генетического изменения человека. Более того, эти технологии постоянно совершенствовались, для чего тоже нужны были люди со стороны. Они начали менять себя. С тех пор сменилось примерно пять поколений, может быть, шесть, теперь чистые представляют собой другую расу, а возможно, и совершенно новый вид человека. Не удивлюсь, если они уже не могут дать потомство с обычными людьми. По крайней мере, естественным путём.
— И… — я растерялся, не зная, что спросить. — Что это за изменения?
— Точно не скажу, я не биолог, но чистые очень долго живут, почти не болеют, обладают высоким ростом, огромной силой и выносливостью, у них сильно увеличен мозг, а его возможности возросли многократно. Понятно, что подобные положительные изменения коснулись только элиту, рабочих и инженеров преобразуют исключительно с целью сделать их лучшими придатками к машинам, а солдат делают более совершенными убийцами.
— Они надолго исчезли из жизни людей всего остального мира, — продолжил рассказ Фокин. — Но чуть больше десяти лет назад одна группа объявилась в наших краях. Их было немного, две-три тысячи, там были рабочие, солдаты, ну и собственно чистые. Они высадились с нескольких судов на берегу Азовского моря, в считанные недели отстроили там городок, закрытый высокими стенами, временами его расширяют. Проводят разведку местности, запускают дронов, а иногда и сами прогуливаются по окрестностям.
— А какие с ними отношения?
— Никаких, они нас игнорируют, если мы им не мешаем, несколько попыток нападения на них закончились большой кровью. Кроме того, в окрестностях городка чистых появились странные твари. Мутанты после большой войны были, но было их мало, и почти все вымерли в первые годы. То, что теперь завелось в тамошних лесах, не похоже на известные виды. Скорее, это результат генетических опытов. А кто у нас занимается генетикой по-крупному? Твари мигрируют, порой на большие расстояния, но основная концентрация именно на юге. Надо полагать, их выпустили, чтобы отбить у наших людей охоту шастать по окрестным лесам.
— А там что, леса? — спросил я, вспоминая берег Азовского моря.
— Довольно серьёзные, климат здорово изменился, лесная зона ощутимо подвинулась на юг, степь, соответственно, отступила. Зато теперь мы имеем много топлива и строительного материала, вот только поля под новые посадки приходится расчищать.
— С этим ясно, — угрюмо сказал я, ничего было не ясно, и даже то, что я услышал, требовалось переварить. — А что произошло именно у вас? Тут есть государство? Армия? Полиция? Как до такого дошли?
— Году так в семидесятом, — начал рассказывать Феликс. — Когда все войны уже отгремели, а из средств поражения остались только копья и луки, появился человек. Мы его зовём Старик, уважительно так, а звали его Виктор Сергеевич Кабанов. Очень серьёзный был человек, имел свою боевую группу, они хоть и грозные были, но, вместо того чтобы грабить, знания искали. И нашли. Нашли несколько поселений, где цивилизация хоть как-то сохранилась, грамотные люди, склады книг, станки разные, генераторы. Этого добра до войны хватало, даже специальные склады были на такой случай. Всё это добро собрали в одном месте, которое теперь столицей зовётся. Крестьян в округе данью обложили, да не просто зерном и картошкой, но и обязали детей отправлять учиться. Потом грамотное поколение подросло, их стали на инженеров учить, знания по крохам собирать. Слышал, хоть в истории этому не учат, что была большая экспедиция на Урал, какие-то подземелья разрыли, достали станки, материалы, а главное — все знания старого мира, или почти все. Потом начали их в жизнь претворять. Когда Старик умер, лет через тридцать, огляделись мы, а ведь уже что-то хорошее вырисовывается. Столица тогда сама по себе жила, снабжала округу полезными вещами, а округа её взамен жратвой, потом уже начали государство складывать. Повезло, что врагов немного вокруг было. Да чего там врагов, людей-то почти не осталось, всё больше малыми общинами жили, по три-четыре семьи в деревне, а тут стали в большие деревни объединяться. Тогда же порешили, что хозяйство поднимать следует организованно, что одиночки технику столичную не окупят. Пришлось на вооружение взять опыт коммунистов, что в нашей стране когда-то правили. Колхозы создавать.
— И как?
— Да сам видишь, — Феликс обвёл рукой окружающее пространство. — Не бедствуем, хлеба и мяса всё больше, смогли поголовье
