— Оно достаточно хорошо известно, — ответил таргон. — Я польщен встречей с выдающимся командиром. Постараюсь выполнить вашу просьбу, если вы сообщите, в чем она заключается.
— Все очень просто, сэр, — сказал Бартон. — Дело в том, что это была идея нашего экипажа — сообщить вашим официальным лицам информацию о базах ваших врагов в системе Сириуса. Полковник Митчелл работает вместе с нами. Мы хотели бы соблюсти нашу давнюю традицию и попросить вас передать противнику по радио наш прощальный привет и наилучшие пожелания, перед тем, как ваш командующий нажмет на кнопку, — Бартон вручил таргонскому дипломату маленький диктофон. — Просто поднесите его к микрофону и нажмите вот здесь.
— Я вас понял, — ответил таргон. — «Наилучшие пожелания от „Эйприл Фест“»? Мы тоже уважаем такие традиции. Ваша просьба будет выполнена, коммодор.
Ту-134 доставил делегацию обратно на базу под Ленинградом.
Лугареву так и не удалось получить новое андроидное тело, их все еще не хватало для тяжелораненых, которых нужно было вывезти с Максеедсо, а их состояние не позволяло этого сделать. Он принял решение воспользоваться пока что корпусом киберноида. Шильман быстро уехал, сославшись на неотложные дела. Митчелл, который должен был вести вертолет обратно в Гондор, предложил Лугареву сразу перебросить его в Харад, пользуясь «окном» в континууме, чтобы избежать долгого полета с тяжелым грузом над пустыней. Лугарев отправился на процедуру обратного перевоплощения в железного монстра, попросив всех немного подождать. Селестиэль устроилась на пороге боковой двери вертолета и глубоко задумалась, как обычно, перебирая в памяти события последних дней.
— Ну, как тебе наш железный человек? — голос Марии Пирелли вывел ее из задумчивости.
— Он не перестает меня изумлять, — ответила она. — Я бы так не смогла. Ты знаешь, его же разорвало на куски у меня на глазах!
— Сочувствую, подружка. Такое нелегко пережить, — сказала Мария.
— У меня тоже все внутри оборвалось, когда Джим сообщил мне. Я тогда подумала: «Только бы удалось найти кристалл памяти». Ты не представляешь, сколько парней вот так пропали без вести в джунглях и болотах Максеедсо! Конечно, на Земле у них есть резервные кристаллы, но провал в памяти они заполнить не могут.
— Тебе очень повезло, — сказала Селестиэль. — Мне бы тоже хотелось иметь рядом такого спутника…
— Я бы тоже не прочь, — ответила Мария. — А разве у вас с Игорем что-то разладилось? Я всегда считала …
— К сожалению, нас объединяет лишь дружба и общая цель, — грустно сказала Селестиэль, — а разделяет очень многое. Расы, традиции, обычаи, … а главное, невообразимая бездна времени.
— Ну, последнее препятствие можешь сразу отбросить. О каком времени ты говоришь? Ты имеешь в виду свой возраст? Успокойся, дорогуша, ты еще хоть куда! — засмеялась Мария.
— Я говорю о линиях времени, — покачала головой Селестиэль. — Мы живем в совершенно разных мирах, ты же знаешь. Да и все остальное тоже. Он — смертный, я — эльф; такой союз был бы слишком неравным.
Да, такие случаи были, но кончались печально.
— Почему? — удивилась Мария.
— Жизнь смертного человека — несколько десятков лет. Для меня этот срок — лишь краткий миг в бесконечной череде веков, — ответила Селестиэль. — Что прикажешь мне делать — каждый день со страхом ждать его смерти, затем похоронить и жить с расколотым сердцем до конца времен? Или пойти путем Лутиэнь и Арвен Ундомиэль: отказаться от своего бессмертия, от тысячелетий жизни, и, прожив двадцать — тридцать лет, умереть вместе с ним? Этот путь тоже не для меня. Я служу своему народу, и не могу уйти так рано, мне еще слишком многое предстоит сделать. А ты? Разве вы с Игорем не …
— Нет, — Мария усмехнулась. — Мы не любовники, если ты это имеешь в виду. Это невозможно, потому что он знает, кто я на самом деле.
— На самом деле? Не понимаю.
— Сейчас поймешь, — ответила Мария. — Только молчи об этом. Она покопалась в своей сумочке и вытащила записную книжку в серой обложке. Отогнув обложку, она извлекла кусочек пластика с изображением, напоминающий обычную фотографию. Только вот изображение было … Посреди площади на фоне странного вида домов, освещенный косыми лучами зеленоватого солнца, возвышался памятник. Он выглядел состоящим из нескольких переплетенных между собой спиралей, сужающихся кверху. И рядом с этим памятником стояли две насекомовидные фигуры в серых хитиновых панцирях.
— Это таргоны? — спросила Селестиэль.
— Ага. И не просто таргоны, — усмехнулась Мария. — Это я с моим другом в год окончания Академии Звездного флота. Через полгода я уже командовала звездолетом вторжения и заработала право получить собственное имя. Тогда меня звали Мирия… Мой друг, здесь он слева, погиб в первый же год службы. Он встретился с каким-то купцом в системе Оррере. Начался бой. Купец был богатый, на его звездолете стоял супер-лазер. И он оказался лучшим бойцом, чем мой друг. Купец подпустил его поближе, поймал в прицел и расстрелял пятью импульсами подряд. Мой приятель даже не успел выпустить автоматические истребители сопровождения. Я узнала об этом случайно, когда один из наших рейдеров через два месяца подобрал в поясе астероидов Оррере «черный ящик» погибшего звездолета.
— Но как же?.. Ты ведь совсем как человек?
— А! Это андроидное тело, — улыбнулась Мария. — Игорь вытащил меня из горящей боевой платформы. Я здорово обгорела, а врачи землян не знали, как лечат таргонов. Так что сама понимаешь, что у нас не может быть никаких отношений, кроме дружеских. Их разговор прервало несколько шумное появление Лугарева и Р8.
— Вот и мы, девочки, — прогрохотал Лугарев. — Давайте собираться
Поначалу эльфы встретили Лугарева в его новом облике несколько недоверчиво. Лугарев не стал ставить это им в вину. В конце концов, они попрощались с живым существом, а здороваться через несколько дней пришлось с металлическим чудовищем. От такого поворота событий у кого угодно поехала бы крыша. Гил-Гэлад долго и недоверчиво разглядывал его, задал несколько вопросов о недавних событиях, и лишь после того, как Лугарев ответил на все, ошарашенно покрутил головой и сказал:
— Повидал я на своем веку всякую магию, но чтобы пересадить дух человека сначала в эльфа, а потом в железный механизм!? … Извини, что не поверил тебе, Игорь. Похоже, что вы, люди, и впрямь научились творить чудеса.
— Думается, наши народы могут многому научить друг друга, — ответил Лугарев. Ломион и Рингамир, напротив, сразу поверили ему, они уже привыкли к невероятным событиям, которые происходили всюду, где появлялись наемники Вечности. Феанор был потрясен, но не самим фактом пересадки сознания, а возможностями науки Вечности. В нем был слишком силен инстинкт ученого. Реакция остальных нолдорских лидеров была неоднозначной, но, в конце концов, они привыкли к новому облику Лугарева. За время отсутствия Лугарева армия нолдоров отдохнула после интенсивного периода боевых действий, насколько вообще возможно отдохнуть в пустыне. Известие о снятии осады Минас-Анора было встречено с радостью. Только Гил-Гэлад озабоченно поделился с Лугаревым своими мыслями, когда они остались наедине:
