— Может быть, эта тема будет полегче, — наконец нарушила молчание Кальпурния. — Почему семье лорда Халлиана так важно, чтобы во время мессы не произошло никаких неприятностей? Не буду притворяться, что у меня было время прочесть все досье от корки до корки, но в истории этого человека не нашлось ничего, что объясняло бы, откуда у него внезапно появилась связь с праздником. Не то что бы, конечно, подданному Императора не подобало беспокоиться о сохранении порядка, — совестливо добавила она.
— Что ж, как говорят в Константе, мост строится с обеих сторон реки, — улыбнулся Леандро. — Ответ кроется скорее в самой организации мессы, чем в личности этого человека. Думаю, вам стоит немного расширить спектр изучаемого. Вам дали планшет с введением в саму мессу? Я уверен, мы обсуждали ее с широкой перспективы.
— Арбитр Леандро, давайте просто предположим, что у меня есть пробелы в обучении из-за недавних покушений на мою жизнь, — сказала уязвленная Кальпурния. — На что мне обратить внимание в файле о мессе, если у меня будет время изучить его сегодня вечером?
— Итак, месса, — весело ответил Леандро, нимало не задетый. — Ее ввел святой Кай Балронас через двадцать лет после того, как Гидрафур был освобожден от Чумы Безверия. Она… а, вы знаете эту часть? Прекрасно. Что ж, это входило в его план объединения системы верой в Императора. Святейший понтифик провозгласил, что месса не будет принадлежать какой-то одной части гидрафурского общества. Важно было, чтобы люди не сочли ее всего лишь еще одним пустым и напыщенным парадом, который никто из них не собирается посещать. Поэтому он объявил, что Вигилией не будет распоряжаться одна только Экклезиархия, и что всем составляющим общества до единой достанется своя доля в ней. В то время как Адептус Министорум всегда официально присутствует на мессе и всех формальных ритуалах, саму Вигилию и многие празднества Сангвиналы планирует назначенный Распорядитель, который также присматривает за их воплощением в жизнь. Он вообще не относится к Экклезиархии. Порядок, согласно которому должность передается из года в год, — вещь, назвать которую сложной значит сильно преуменьшить, хотя у нас есть небольшая контора, которая посвящена слежке за этим процессом и отчитывается лично передо мной — случается, хотя и редко, что для того, чтобы подтолкнуть выбор почтенного Министорума в ту или иную сторону, используются криминальные методы.
Вверх по улице, по которой они шли, вдруг раздались громкие крики. Кальпурния напряглась и положила руку на пистолет. Подойдя, они увидели, что пара плотных седобородых мужчин с блестящими аквамариновыми кушаками спорила с арбитраторами, очевидно, из-за того, что те перекрыли улицу. Спутники арбитров-сеньорис перестроились клином, чтобы лучше защищать своих командиров, но потом один из спорщиков зашел слишком далеко, и Арбитрес накинулись на него. Двое из них сбили его с ног ловкими ударами дубинок и прижали к земле, еще двое ногами повалили платформу и начали взламывать их ящики. Кальпурния и Леандро остановились, где стояли, и Леандро продолжил рассказ.
— Назначенный Распорядитель Вигилии имеет определенную свободу действий в том, что касается празднеств, возможность поставить, некоторым образом, свою печать на них. Соответственно, ни один фестиваль не похож на предыдущий, потому что это, можно сказать, бесчестье — устроить плохой или слишком похожий на прошлогодний праздник. Это также важнейшее событие гидрафурского года после Сретения, поэтому, как понимаете, соревнование за титул идет довольно напряженное.
— Начинаю понимать, почему лорд Меделл боится, что может что-то пойти не так, — заметила Кальпурния. — Итак, в этом году Вигилией распоряжается Меделл…
— Кальфус-Меделл. Кальфус — фамилия, Меделл — приставка синдиката.
— Кальфус-Меделл, хорошо. В досье Халлиана говорилось, что у него довольно неудобная позиция в семье: поздний ребенок, родившийся меж двух поколений и не имеющий сверстников. Назначение Распорядителем Вигилии для него должно быть огромным достижением.
— Как и для его семьи, не то что бы она в этом нуждалась. Кальфус-Меделлы — один из сильнейших союзов семьи и синдиката в системе.
Они снова двинулись с места. Кальпурния чувствовала себя немного не в своей тарелке с эскортом впереди: у нее не было времени поговорить хоть с кем-то из них, а она привыкла знать членов своего отделения по именам. Двое мужчин на площади уже были закутаны в тяжелые смирительные плащи, которые закрывали головы и прижимали руки к талиям, и их утаскивали прочь. Четверо других арестантов, два мужчины и две женщины, были прикованы друг за другом и, молча и дрожа, шли следом под прицелом дробовика. Они были в таких же одеждах и головных уборах, но без поясов, и Кальпурния решила, что они — слуги или помощники незадачливых спорщиков.
Она перевела взгляд на груз, раскиданный по мостовой. Узлы были развернуты, и молодой арбитратор помечал их зеленой краской, означавшей, что их уже проверили на яды. В большей части пластиковых мешков находились поблескивающие серо-бурые комья, которые напомнили Кальпурнии подтаявшие конфеты-яйца. В одном-другом была яркая металлическая стружка или нечто, похожее на минеральные соли. Она повернулась к арбитратору, который прошел позади нее.
— Изложите, в чем проблема, пожалуйста.
— Эти двое — из сообщества фабрикаторов, которое базируется ниже, у стены Августеума. Не знаю, чем конкретно они занимаются, но, как я думаю, они спешили…
— Изложите проблему, пожалуйста, — повторила Кальпурния. Тот сглотнул. Наверное, он никогда раньше не разговаривал с арбитром-сеньорис, не говоря уже о двоих, стоящих плечом к плечу.
— Да, мэм. Эти люди возражали против закрытия улицы и требовали, чтоб их пропустили. Они не отступили, когда им приказали, и не убрали свои вещи. Э… свой багаж. Мэм.
— Вы видели, что мы поднимаемся. Вы понимаете, что на одну из этих повозок можно было нагрузить сколько угодно смертоносных устройств и скатить их на нас?
— Да, мэм.
— И при этом вы дозволили, чтобы владельцы подвели их к началу улицы, сохраняя управление, и мы должны были пройти мимо них. Вместо того, чтобы остановить или приказать направить их в другое место.
Повисла пауза.
— Да, мэм.
— Кто вы?
— Ведущий арбитр Мадулла, мэм. Эшелон Зеленый-четыре, участок Холдарк.
— Благодарю, ведущий арбитр. Пожалуйста, приложите больше усилий к работе. Можете продолжать.
Покраснев, Мадулла распорядился, чтобы двух арестантов разместили на «Носороге», прицепив за кольца на спинах смирительных плащей к крюкам на ходовой части танка так, что ноги не касались земли. До приезда на Гидрафур Кальпурния не видела, чтобы узников перевозили и демонстрировали подобным образом. Слуги сидели жалкой кучкой в нескольких метрах в стороне под прицелом арбитров, и те немногие пешеходы, которые оставались на перекрестке, поспешно разбежались и попрятались. Кальпурния одобрительно кивнула. Всегда полезно показать пример.
