Убей или умри 5 - Саша Токсик

Её ногти впились мне в спину, но я не чувствовал боли. Это не было похоже на поединок. Мы хотели стать одним целым. Слиться воедино.

Кажется, она кричала. Кажется, я тоже кричал. Кажется, что-то упало со стены, в которую бился угол кровати. Её тело дважды выгибалось подо мной, билось и опадало, а я всё никак не мог утолить своей жажды. И только в третий раз мы кончили почти одновременно. Она, стискивая в кулаках покрывало с громким протяжным стоном, и я, едва успев выйти и оросив ей животик.

— Ты псих, —сказала Анна, — Маньяк. Теперь понятно, почему Фике тебе дифирамбы пела.

— Вы меня что, обсуждали?! — поразился я.

— Конечно, — Анна серьёзно кивнула, — думаешь, одни мужики баб обсуждают? Но я тебя ей не отдам. Ты только мой.

— Собственница, — засмеялся я.

— Я даже не очень ревнивая, — возразила Анна, — просто сучек не люблю. А они вокруг тебя так и вьются, я просто где-то внутри чувствую, что ты — мой. Как будто всегда это знала, просто не встретила тебя раньше.

Я посмеивался, а сам думал, что Анна — лучшее, что случилось в моей жизни. Я не хотел говорить сейчас пустых фраз или давать громких обещаний. Но чувствовал в точности то же самое, что и она.

— Пошли мыться, — вместо этого сказал я.

Помыться не получилось. Как два опытных киберспортсмена, мы подошли к делу серьёзно, и нашли такие позы, в которых было не скользко и вода не мешала. И, глядя на нас, режиссёры тех самых порнофильмов сдохли бы от зависти.

После этого мы снова очутились в спальне. Я усадил её перед собой, лицом к лицу. Она двигалась медленно, прикусив губу от возбуждения. Терлась сосками о мою грудь, обнимала меня за шею, что-то бессвязно выкрикивая.

Я смотрел на её лицо, словно видел впервые в жизни. Впитывал её страсть, и она заводила меня ещё сильнее. Я целовал её лицо, губы, щеки, подбородок… Мы не трахались, мы занимались любовью, хотя никто из нас не произносил это слово вслух.

Потом мы просто лежали, полностью измотав друг друга. Анна устроилась у меня на груди, а я перебирал её волосы. Она включила ночник, и сквозь мрак проступили очертания комнаты. Обои были светло-голубыми, а покрывало тёмно-серым. Со стены рухнула картина, на которой одинокий парусник уходил по солнечной дорожке в закат. Наверняка, подлинник. Рамка треснула.

— Ты когда-нибудь думал о том, что будет после? — спросила она.

— Когда, "после"? — не понял я.

— Когда закончится тест. —уточнила она.

—Мы всех победим и всех спасём.

Я ведь герой? А герои должны отвечать именно так.

— А потом? — она не унималась.

— Потом посмотрим.

— Знаешь, я ведь очень богата, — сказала Анна.

— А я директор, и у меня Мерседес служебный.

Анна хихикнула и чуть ткнула меня кулачком в бок.

— Нет, правда. Мы можем никогда в жизни не работать. Можем делать всё, что хотим… Можем поехать, куда захотим… У меня есть дом в Австрии, в горах. Там километров на двадцать вокруг ни одного человека… Олени никого не боятся и подходят прямо к окнам. А можно на Мальдивы… Там море такое прозрачное, что с яхты видно дно, словно воды вообще не существует… И тысячи рыб, и каждая разного цвета… и кораллы… Или в Японию… закажем себе катаны у настоящего мастера, а не ту дрянь, которую толкают туристам… и вакидзаси тоже… пойдём изучать кендо…

— Кендо —фуфло, — вставил я. — Закостеневшие в традициях ритуальные танцы.

— Не ломай мои мечты, — засмеялась Анна, — значит не кендо. Залезем в горы, найдём последнего ямабуси и напросимся к нему в ученики… или на Окинаву… или в Тибет…

— А раньше ты чего не ездила? —мне стало интересно.

— Раньше мне всё это было не нужно, — сама удивляясь сказала Анна, — Я и сейчас не хочу одна туда ехать. Я с тобой хочу.

— Конечно, поедем, — сказал я.

Она рассказывала мне ещё, о местах где уже бывала, и которые обязательно надо увидеть мне, и о тех, в которые только мечтала поехать. Она словно сбросила свой боевой доспех, увидела мир вокруг себя, и жадно захотела в нём жить.

Я гладил её волосы и молчал. Мы оба знали, что награда в этой гонке — это путь в большую нейросеть. Билет в один конец, место, откуда ещё никто не возвращался. И я знал, что теперь я сделаю всё, чтобы пойти туда одному. Всё, чтобы Анна осталась жить.

Когда она, наконец, уснула, я тихо выскользнул из кровати и спустился к капсулам. Поставил таймер на час. Надеюсь, за это время она меня не хватится.

Рывок, вращение спирали, привычно захватывает дух… и я опять стою на площади. На этот раз один.