— Игорь! Бери своего железного приятеля и давай к нам. Думаю, вам надо идти первыми.
— Спасибо за доверие, дружище, — проворчал Лугарев, проталкиваясь мимо прижимающихся к стене эльфов. — Всю жизнь мечтал… Он выехал на небольшую площадку, на которой заканчивалась лестница. Сбоку было большое окно, через которое и проникал свет.
Судя по положению солнца, была уже вторая половина дня. Площадка находилась выше уровня верхней границы облаков. Они расстилались внизу бескрайним полем грязно — серой ваты. Солнце, слепяще-яркое, не смягченное нижними плотными слоями атмосферы, сияло до боли в глазах, озаряя облака своими золотыми лучами. Воздух явно был разрежен, не настолько, чтобы нельзя было дышать, но в случае боя потребление кислорода должно увеличиться, и тогда, как знать, хватит ли сил эльфам и гномам, чтобы не потерять сознание?
— Кислорода тут мало, так что надо действовать быстро, — сказал Митчелл. — Р8, можешь протиснуться через это окно? Киберноид взглянул на узкий проем, заложенный с боков кирпичной кладкой.
— Вместе с парой сотен кирпичей смогу, — буркнул он.
— Тогда ты отвлечешь Моргота, а мы вылезем и нападем на него, — сказал Митчелл.
— План, конечно, гениальный, — проворчал Лугарев.
— Придумай что-нибудь получше, и я готов от него отказаться, — ответил Митчелл. Ничего лучше придумать не удалось. Митчелл сунул руку под подоконник и потянул за рычаг. Послышался скрежет, затем часть стены повернулась, открывая широкий проход и еще несколько витков лестницы.
— Игорек, двигай, — сказал Митчелл. — За ним, парни, — скомандовал он наемникам. — Феанор, Эрейнион, ваши — следом за нами.
Лугарев поехал вверх по лестнице. Здесь не было продолжения подъемника, поэтому было узко и приходилось заворачивать станины и ехать немного боком, чтобы не тыкаться стволом в стену. Снизу послышался грохот — киберноид выломал кирпичную кладку. Лугарев прибавил скорость. Лестница кончилась люком в потолке. Люк, разумеется, был заперт. Наверху слышалась какая-то возня, затем Лугарев услышал взрывы.
— Черт, они начали без нас! — рявкнул позади него внутренний модуль Т20. — Игорек, вышибай на хрен этот люк и вперед! Лугарев послал в створку люка сгусток плазмы. Близкий взрыв чуть не ослепил его, сверху посыпался снег, но путь был свободен.
— Т20, готовь снаряды, — скомандовал Лугарев. — Ну, вперед. Беляев запел «Интернационал».
Лязгнув гусеницами по каменным ступеням, Лугарев выскочил на верхнюю площадку башни Дарина. За ним вылетели на боевых мотоциклах наемники, трансформируясь на лету в конфигурацию роботов. Следом повалили эльфы. Феанор, Гил-Гэлад и Селестиэль шли впереди. Они оказались на площадке размером с половину футбольного поля.
Моргот возвышался прямо над ними, отмахиваясь от Р8, который атаковал его в конфигурации истребителя, делая один заход за другим.
— Сейчас важно, чтобы он не удрал, — сказал Лугарев. — Т20, давай бронебойные!
— Хорошо бы еще, чтобы он на нас не наступил, — добавил Бэнкс. Задрав ствол почти вертикально вверх, опираясь уже не на локти, а на ладони вытянутых рук, Лугарев поймал в прицел правый двигатель Моргота и послал в него бронебойный подкалиберный снаряд.
Карбидовольфрамовый сердечник прошил броню и разворотил двигатель.
Т20 заслал в камору следующий снаряд. Лугарев прицелился в левый мотор и выстрелил снова. Из левого двигателя вырвался дым. Он тоже был разбит. Моргот почувствовал, что его кто-то критикует снизу и хотел посмотреть, кто это, но тут из-за вершины соседнего пика Фануидол, торчавшего из облаков неподалеку, расколов горную тишину свистом реактивных двигателей, появилась эскадрилья «Джолли Роджерс» под командованием Марии Пирелли — 24 истребителя изменяемой конфигурации F-14V «Старкэт». Они обстреляли гиганта управляемыми ракетами «Мейверик». Моргот был вынужден переключить свое внимание на них.
— Бей по коленям, Игорек, — сказал Т20, - тогда он свалится.
— Куда свалится? Нам на головы? Спасибо!
— Надо сбросить его вниз, — предложил Гил-Гэлад.
— А как мы сами потом спустимся? По этой чертовой лестнице? — возразил Лугарев. По реакции Гил-Гэлада он понял, что нашел верный аргумент, но легче от этого не стало. Истребители продолжали расстреливать гиганта ракетами. Каждый из 24 самолетов эскадрильи нес по 12 «Мейвериков», так что Морготу приходилось несладко. Он не мог улететь с разбитыми двигателями, а бежать было некуда. Несколько кочевников, пытавшихся под его руководством починить Круг Вознесения, не успели закончить работу, так что и с их стороны нечего было ждать помощи. Моргот достал свою огромную плазменную пушку и начал отстреливаться. Сидя в салоне «Эйприл Фест», Бартон и Голдштейн наблюдали за боем. Над вершиной горы грохотал гром, сверкали молнии, снег испарялся, туманное облако окутало вершину, сквозь него просверкивали ослепительные зарницы. Истребители оказались слишком маневренны. Морготу не удалось попасть ни в один из них. Выстрелы его пушки, поставленной на полную мощность, рушили окрестные горы.
Вершину пика Фануидол срезало метров на пятьдесят, белая шапка снега на Карадрасе почернела, а затем и вовсе испарилась, когда заряд плазмы раскроил вершину горы пополам. Снежные лавины, потревоженные грохотом взрывов, рушились со склонов в долины; облака клубились вокруг Келебдила, проливаясь дождем на гномов, ждущих на берегу Келед Зарама исхода этой невероятной битвы. Эльфы и Лугарев укрылись пока что в башне Дарина, содрогавшейся под ногами пляшущего на ней гиганта. Топчущийся в Круге Вознесения Моргот едва не раздавил их. Внезапно потолок над их головами сотрясся от тяжкого удара. Что-то тяжелое рухнуло на крышу башни, соскользнуло с нее и полетело вниз. Селестиэль выглянула из окна.
Правая рука Моргота с зажатой в ней плазменной пушкой отвалилась, и теперь, кувыркаясь, летела вниз по склону, увлекая за собой лавину снега и камней. Лугарев услышал по радио торжествующий вопль Марии Пирелли. Глубоко внизу полыхнул ослепительный свет, затем послышался оглушительный взрыв и рокочущий грохот множества обвалов. Плазменная пушка Моргота взорвалась от удара о дно долины — к счастью, не той, куда выходили ворота Мории. Огненный шар вздулся на полкилометра, испарив снег на всех склонах, обращенных к долине, затем взметнулся в небо, прошив тучи, и расплылся грибообразным облаком, затмившим солнце. Посреди долины возникла глубокая воронка, позже превратившаяся в озеро. Моргота чуть не сбросило с вершины этим взрывом. Но гигант все же устоял. Он пошатывался как пьяный, пытаясь сохранить равновесие — с отстреленной рукой это было непросто сделать. Истребители Марии продолжали расстреливать его ракетами. Торвальд протолкнулся к Митчеллу в жуткой тесноте забитой эльфами и гномами лестницы и сказал, показывая за окно:
