Однако отвалившуюся челюсть мне все-таки пришлось изобразить. Просто на всякий случай. И пусть еще многое предстояло прояснить, например, касательно того, с чего это вообще вдруг ее господин решил раскошелиться на лечение малолетнего простолюдина. Наложница – это ведь не жена, у нее прав, иной раз, меньше, чем у прислуги. Но начало нашему примирению уже было положено. Думаю, она мне не будет опасна… а может даже и полезна, как знать?
– Данмар, мы сможем с тобой встретиться где-нибудь? – Спросила Ирида, расценив мое задумчивое молчание, как удобный момент для просьбы. – Нам надо о многом поговорить, а делать это здесь, слишком опасно… я не хочу тебя подвести.
Хм… все-таки мозги у нее есть. Не на пустом месте она развела конспирацию. Быстро Ирида поняла кого я пытаюсь изображать.
– Назови время и место, – коротко бросил я после недолгого колебания. – Желательно ночью. В темноте мне гораздо проще передвигаться незаметно.
Глава 6
Женщина так сильно обрадовалась, что ее сын дал ей шанс оправдаться и все объяснить, что едва не запрыгала от счастья. По крайней мере, ее сияющее от улыбки лицо выражало именно такое желание. Я невольно даже залюбовался Иридой, но внешне никак это не проявил. Сейчас я обиженный ребенок, и именно вокруг этого должно строиться все мое поведение. В присутствии матери Данмара, как минимум.
Встречу женщина назначила прямо на сегодняшний вечер. После захода солнца она обещала ждать меня неподалеку от северных ворот третьего кольца, в темном и малолюдном месте, где будет мало свидетелей нашего уютненького семейного рандеву, и где нас трудно будет узнать со стороны. Кхм… хотя, раз уж я теперь обитатель центра, мне пора уже привыкать называть его первым кольцом?
К Асталу я возвращался нарочито задумчивым и хмурым. Он ведь ранее обмолвился, что у меня стал портится характер? Значит, надо соответствовать. Я ему сочувствую, конечно, но с этого момента я должен вообще стать невыносимым маленьким засранцем. И великану это предстоит как-нибудь пережить.
– Что такое? – Здоровяк не мог не заметить моего показного дрянного настроя. – Ты выглядишь словно пройдоха-купец, повстречавшийся с неподкупным таможенником.
– Все гораздо хуже, – угрюмо ответил я воину, – я выгляжу как сын, повстречавшийся со своей матерью.
– Ну эт… – Астал замолк, будто до него не сразу дошел смысл сказанных мной слов. – Что-о-о?! Данмар, ты видел свою мать?!
– Угу… и можешь поверить, я не в большом восторге от этого.
– А она не собирается… э-э-э… делать какие-нибудь глупости? – Деликатно поинтересовался здоровяк, тщательно подбирая слова.
– Ты о том, не задумала ли она публично объявить, что я на самом деле низкорожденный плебей, а не аристократ, нацепивший маску инкогнито?
– Ну хотя бы…
– Насколько я понял из нашей с ней беседы, то нет. – Поспешил я успокоить великана. – Она для того и передала записку через третьи руки, чтобы у нашей короткой встречи не было очевидцев.
– Это радует… – вопреки смыслу своих слов, Астал не выглядел радостным, а скорее задумчивым, словно прикидывал величину проблем, грозящих свалиться на наши головы из-за появления Ириды.
– Думаешь, ее придется устранить? – Спросил я безжизненно, глядя немигающим взором в одну точку.
– Устранить? – Глупо переспросил воитель. – Что это зна… ЧТО-О?! Ты собрался убить собственную мать?!! Данмар, да какого ху…
От избытка чувств великан едва не перешел на крик, так что мне пришлось пихнуть его локтем в бок, напоминая, что мы сейчас находимся в таком месте, где полно не только лишних глаз, но и чрезвычайно чутких ушей.
– Можно ли считать матерью ту, которая бросила своего ребенка, когда он в ней больше всего нуждался? Я валялся, прикованным к кровати, и единственное что мог, это открывать и закрывать глаза! Я забыл даже то, как произносить слова, забыл, как блестят на ночном небе осколки! Единственное, что я не забыл, это ее силуэт, стоящий в дверном проеме…
Я постарался, чтобы в моем голосе прозвучало побольше горячности и застарелой горькой досады, которые я не могу отпустить вот уже который год. И мне, судя по всему, это неплохо удалось.
– Так, Данмар, послушай меня! – Немного резковато попытался достучаться до моего рассудка здоровяк. – Я понимаю, что тебе больно об этом вспоминать, но это говорит сейчас твоя обида, а не ты сам. Пойми, то что ты предлагаешь, это совсем не выход! Смерть матери не принесет тебе даже капли утешения, а сделает только хуже! Твоя душа окажется задушена в безжалостных объятьях черной тоски и печали. Я видел подобное бессчетное множество раз!
– Видел? Серьезно? – Иронично поддел я воителя, намекая на то, что зрелище, как сын убивает мать не такое уж и частое. А тем более на публике.
– Да, – с вызовом выпятил подбородок Астал, не поняв сути моей издевки, – видел! Всякая месть заканчивается одинаково. Но особенно паршиво кончается та, где мстят близкие. Просто пойми, что у твоей матери определенно были причины так поступить! Веские! Потому что никакая родительница не бросит свое дитя по доброй воле!
– О-о, ты слишком мало знаешь о матерях, – печально протянул я, почему-то вспоминая какие-то смутные обрывки из своей первой жизни. – Ты ужаснешься, если узнаешь, что некоторые на самом деле способны сделать со своими детьми.
– И все же, я
