– Если что-то пойдет не так – убирайся оттуда и не пытайся драться. – Демон в упор посмотрел на черного бога. – И чем быстрее, тем лучше.
Воин ответил скептическим взглядом, который можно было истолковать единственным способом: он сильно сомневается, что у Пламенного вообще есть рассудок.
– Ирхан, дай слово, что уберешься, если надежды на победу не будет, – потребовал Альтис.
– Нет, – отрезал черный бог. – Я не даю невыполнимых обещаний. Но клянусь, что всеми силами попытаюсь выжить.
Пламенный кивнул и сделал первый шаг.
Полтора часа бега и прыжков по скалам понадобилось для спуска. Сразу подходить к вратам не стали. После разведки залегли метрах в тридцати от цели.
– Ну что, идем? – предложил Ирхан. – Или на рассвете?
– Подожди, – попросил демон.
Он опустил голову на ладони, закрыл глаза. После чего поменял зимний комплект на демонический доспех, развязал крылья. Поежился от холода, окутал себя тонкой пленкой огня. Поднявшись, направился к вратам, не скрываясь, но ступая беззвучно.
Ирхан, таясь, обошел демона справа по широкой дуге.
Альтис остановился в десяти шагах от начала огромных врат. Сосредоточился, разогревая пространство. Первым испарился снег. Начали жухнуть и чахнуть мхи, трава, кустарники. Попутно вбирая в себя жалкие крохи разлитой в пространстве жизненной силы, Пламенный пытался найти подход к изначальной материи, не прикасаясь к ней. Одна мысль о приближении вызывала страх.
Эх, не получается… Как бы к ней подступиться?..
Сильнейший удар в спину швырнул его вперед. Пролетев несколько метров, Альтис приземлился на самый край врат. Только скорость реакции спасла от верной гибели – наконечник глефы выбил каменную крошку там, где только что было горло демона.
– Не убивать! – послышался резкий окрик.
Демон метнулся в сторону, стараясь уйти с изначальной материи… и получил мощный удар в челюсть, снова швырнувший его на землю.
– Привет, ублюдок, – раздалось сверху.
Альтис успел лишь удивиться, с чего вдруг гнусная демонская рожа Мишмы стала гнусной человеческой харей. Дезориентация длилась доли секунды, но этого времени хватило, чтобы на него накинули обездвиживающую сеть. На краю сознания мелькнула отчаянная надежда, что Ирхану хватило ума не лезть в драку.
Взгляд заметался в поисках выхода, задержался на старом враге. Мишма принял человеческий облик. Сейчас он был огромным лысым бугаем, облаченным в зимнюю нимадоргскую форму полевого офицера.
– Найти, откуда пришел этот сукин сын, и взять остальных, – бросил за спину Повелитель Нежити.
«Ирхан, уходи, уводи наших!» – мысленно взмолился демон.
Долго рассматривать давнего врага ему не позволили двое других. Криатон и Руан обступили обездвиженного демона с двух сторон. Криатон выглядел нормально, чего нельзя было сказать о Руане. Половины своей шикарной шевелюры он лишился. Всю левую руку, шею и половину лица уродовал страшный шрам от недавнего ожога. Левого глаза у демиурга не было. Альтис не сомневался, что ожог захватил больше чем половину тела. Не сдержал усмешку.
– Что, нравится? – злобно спросил Рыжий, с лица которого куда-то подевалась его вечная мерзкая улыбочка. – Твоя долбаная сестрица умудрилась обжечь саму мою душу! Она сдохла, но ты получишь то, что причиталось ей.
– Напугал кота полевкой, – нашел в себе силы ответить Альтис. – Сестренка молодец, жаль, что не добила. Но я добью.
– То ли дурак, то ли псих, – заметил Криатон и отступил. – Бей, Руан.
На уродливом обожженном лице появилось довольное выражение. А потом Руан ударил. Глефой в грудь. Пробило доспех, ребра, задело правое легкое… От боли мир на несколько мгновений померк перед глазами.
– …свою смерть, ублюдок! – долетел до него обрывок фразы, произнесенный на изначальном.
Лезвие исчезло из раны, и та сразу начала затягиваться. Вот только от раны начала расползаться по телу самая страшная для Альтиса отрава.
Державшая его сеть разлетелась в клочья. Демон вмиг оказался на ногах, зажимая рану рукой. Даже боль отступила перед той волной ужаса, что поднялась из самых темных глубин.
– Что ты сделал, тварь?!
– Нравится? – На лице Рыжего появилось искаженное подобие прежней пакостной улыбочки. Мешал страшный шрам в пол-лица.
– Я буду убивать тебя медленно, – поклялся Пламенный.
Все мышцы разом свело судорогой, и демон упал, скорчившись на земле. Его ломало, он уже ничего не воспринимал. Но каждым нервом чувствовал, как изменяется плоть. Его возвращало обратно. В человеческий облик. В плен плоти. Печать переплеталась с каждым нервом, с каждой стрункой пленной сути, снова отделяя суть от тела, снова пленяя, снова возвращая его в бесконечный кошмар. В самый страшный, безнадежный, непрекращающийся ужас, из которого он едва вырвался. Он даже не понял, что напугавший все живое дикий крик принадлежит ему…
Ароха, который всего минуту назад мирно спал, подбросило с места сразу на ноги. Страх стиснул когтистой лапой сердце.
– Тревога! – заорал он, не осознавая, что происходит.
Некроманты и Эльтан подскочили мгновенно. И сразу приготовились к бою. Благо спали одетые, с собранными рюкзаками.
– В чем дело, Арох? – спросил Эльтан.
– Не знаю, – отозвался Волк. Он не терял бдительности.
Оглядевшись, путники не обнаружили демона и чернокожего бога. Рюкзаки обоих были на месте. Мигом подхватив все вещи, Арох бросил, руководствуясь чутьем, а не разумом:
– Уходим, быстро!..
Ирхан напал молча и успел ударить дважды. Но Руан великолепно владел оружием, несмотря на внешность изнеженного мальчика-аристократа. Он двигался с невероятной скоростью, и его глефа рассекла черного бога наискосок от плеча до бедра. Живучий воин, придержав рукой внутренности, чтобы не вываливались, швырнул в Мишму, стоящего за краем врат, полуматериальный стилет, до предела заполнив его собственной силой. Заметив краем глаза, что попал, ушел из-под атаки.
Стилет угодил Повелителю Нежити под ребра и взорвался. Мишма упал, захлебываясь собственной кровью. Криатон, предоставив напарнику разбираться с черным воином, подошел к демону, быстро залечил его раны.
– Дальше дело за тобой, – сказал демиург. – Мы придем позже.
– Я не подведу, – поклялся трижды демон, предавший собственный мир.
Ирхан продержался недолго. Следующим ударом Руан отсек воину левую руку по локоть и пробил лезвием сердце.
– Здесь я практически на своей территории, щенок, – прошипел Рыжий и с силой, которую трудно было заподозрить в тонких руках, провернул в ране наконечник глефы.
