— Мы живём днём, они выходят ночью. И солнце… днём вода отражает, вдобавок река грязная, залив как отстойник.
Они шли мрачными улочками, погружаясь в лабиринт Висельного берега.
— На Авроре я видела одного гухьяка. Он был мёртв. Лежал у самой полосы отлива. Я далеко забрела и вдруг поняла, что это не подводный камень, а… Слишком неудобный, чтобы унести. Мне пришлось бы бросить весь собранный материал. Я вернулась, добежала до станции. Когда мы пошли обратно с видеокамерой и волокушей, было уже поздно — начался прилив. Этот случай даже не попал в отчёты. Нечем доказать.
— Беда всех аномальных находок. Таких случаев не счесть. Одно сгнило, другое выкинули, третье потеряли…
— Арто говорил про индусов — они молятся огромным ракам, говорят с ними, чем-то меняются. Я решила — очередной гон, морская травля. Потом задумалась. А после, когда он пропал… решила проверить. Слишком подозрительно. Но я не догадывалась, что там — настоящий ад. — Она остановилась и глубоко вдохнула, раскинув руки вверх и в стороны: — А-ах! Ты понимаешь, как тут здорово? Ни стен, ни слежки, ни-че-го!.. Борден — тюрьма. Даже мысли запирают — в карцер, на замок. А я изо всех сил думала: вытащить уродов, багром — и на свет.
Пока она дышала свободой, Энгеран поглядывал туда-сюда, оборачивался — всё ли в порядке? Тревожное ожидание играло с ним — вот пошевелилось что-то, тенью шмыгнуло в сторону, пропало на ровном месте. Кошка?.. Невольно он стал выговаривать шёпотом:
Кунла, дорогой, не приближайся ко мне
Кунла, дорогой, не приближайся ко мне
Добрый маленький Кунла
Висельный берег, тут всякое бывает. Кладезь сюжетов для рубрики. Здесь под тяжестью повешенных скрипели глаголи, меч палача разрубал шейные позвонки. Кругом старинные кладбища — Голодное, Чумное. Какова слава Гальгаборда, таковы и жители — словно кости разбойников из-под земли зовут родню вить гнёзда на проклятом месте.
На память Энгерану вмиг пришли статьи, написанные им о тёмном острове у Глетской заводи. Казалось бы, из пальца высосал! Так нет же — тени лезут, сгущаются, угрожают. Когда долго работаешь с этим, поневоле начинаешь верить.
Но он уже перешагнул рубеж. Жизнь понеслась бегом; призраки сдувало, как пушинки с ветрового стекла мчащейся машины. Опасность слишком реальна, отвлекаться некогда. Сзади нагоняет смерть. Можно только вперёд, к чертям все поверья. В любом случае это надёжней, чем сжиматься от страха в запертой квартире и ждать.
«Доигрался с аномалиями. Сперва ты ловил их, теперь они ловят тебя».
Дома, дома — хмурые, облезлые — плотно стиснули извилистые переулки. Кабачки с ночной лицензией выглядели до странного тихо. Беззвучно полыхая голубой мигалкой — как гухьяк! — проехала машина портовой полиции. Ласса толчком заставила спутника спрятаться в нише подъезда.
Вблизи послышался запах воды — несвежий, затхлый, словно за утлом лились помои.
— К самой заводи пришли, — выругался Энгеран, разбирая во мгле название на облупленной эмалевой табличке: «Соляной причал, дом 40». — Ближе некуда.
— Зато удирать удобно, — возразила Ласса, набирая код. — Все чердаки соединяются, есть выход к лодкам, разные лазейки. И жильё дешёвое. Ты говорил, он жив?
— На днях был жив, когда блокнот передавал.
Сверху открыли без спроса: «Кто, зачем?» Должно быть, для разных людей здесь разные коды.
Взбираться на этаж пришлось почти ощупью. Узкая грязная лестница — Энгеран оценил — давала массу преимуществ осаждённым, если завалить проход любым шкафом.
В прихожей встретил долговязый — заспанный, босой, в одних полосатых трусах до колен. Почесав щёку, поросшую бледной двухдневной щетиной, он длинно вздохнул:
— Вырвалась.
— Без моей помощи, — уточнил Энгеран. — Ты не в долгу.
— Врёт, — возразила девушка. — Он дал наводку.
— Всё-таки пришла. — Долговязый обнял Лассу. Она ответила тем же, но поцелуй был короткий, касательный.
— Нам нужно оружие, машина и ты, — запросто объявила девушка, словно речь шла о пустяковом одолжении.
— Куда везти?
— Пока в Коронные горы, дальше посмотрим.
— Ого! А мои дела?
— Обождут. Скажи всем, что ушёл в бессрочный отпуск.
— Ничего себе!..
Ласса настаивала, долговязый возмущённо препирался. Энгеран прошёл в квартиру, тщательно осмотрел её, особенно окна с видом на залив. Приоткрыв одно, внимательно изучил заводь, лежавшую внизу. Пока ничего странного. Пока… Небо едва начинало светлеть; в густой синеве ещё блестели звёзды, по чёрному заливу ползали огни буксиров, барж и спитсов. Голубых светлячков под водой не заметно.
«Может, они гасят фонарики для маскировки?.. Они там. Я точно знаю — гухьяки рядом».
— Вы всё мне рушите! — рычал долговязый, отдёрнув засов под кроватью и откидывая своё ложе. Гостям открылся небольшой арсенал. — Жил, никого не трогал! Мне было нормально! А теперь бизнес — к свиньям!.. Журналист, стрелять умеешь?
— Шестой отдельный батальон морских стрелков. — Энгеран обозначил только род войск и часть, без подробностей. Если наш небритый друг смотрит ТВ, он в курсе, кого и за что зовут «колониальной пехотой».
— Держи. — Долговязый дал ему буллпап «бакерман». — Магазины и патроны — сколько унесёшь.
— Тактический глушитель есть?
— Ну, пижон!.. — Хозяин протянул толстую трубку.
Себе долговязый взял русский «АК-102». Второй «калаш» подхватила Ласса.
— Как из города поедешь? — Отомкнув магазин, Энгеран снял пушку с предохранителя, передёрнул затвор, вхолостую нажал спуск — курок исправно щёлкнул.
— Короткой дорогой — через Глёту и вокзал на Борден…
— Спасибо, а то я давно Бордена не видела, — ядовито вставила девушка.
— Сказал же — мимо! Свернём на южную дамбу и — махом… Кстати, подельники, от кого бежим? Конкретно — жандармы, полиция?
— Ты не поверишь.
— Контрабанда ядерных компонентов тебя устроит? — спросил Энгеран, укладывая буллпап в просторную спортивную сумку. Ноутбуку пришлось потесниться.
— В смысле заняться — или уклоняться? Я скромный человек, по-крупному не налетаю…
— Уже налетел, — поздравила его Ласса. — Извини, так получилось. Пока твой телефон не на прослушке, договорись — пусть кто-нибудь приглядит за квартирой.
— Эх, как вы ловко распорядились мной, ребята!.. — злобно восхитился долговязый.
— Да, телефон, — вскинулся Энгеран от потяжелевшей сумки. — Дай-ка мне, надо точки над «i» расставить.
Чтобы поговорить с доктором Криером, он вышел на кухню.
