— Добрый день, прошу прощения, что отвлекла, — не нашлась сразу Эрика.
— Вы удивлены, как я вижу. Простите мне мою навязчивость, но Вы, кажется, не местная, — она обвела рукой суетящихся матросов.
— Да, я тут с командой Вольных Стрелков, — кивнула Кайнди.
— У Вас акцент, — с улыбкой заметила незнакомка. — Простите мне мою грубость, я не представилась. Меня зовут сестра Жустина. Орден Красной Лилии.
— Эрика Кайндхарт. Вольный Стрелок, — кивнула девушка в ответ. — Да, я…не местная.
— Если хотите, я с Вашего позволения составлю Вам компанию в прогулке по палубам.
Эрика ещё раз взглянула на сестру-монахиню. Она выглядела преисполненной доброты и желания помочь. Это было приятно после тяжёлого разговора с капитаном.
— Буду премного благодарна, — улыбнулась она.
— Пойдёмте же, — Жустина развернулась по пути Эрики, и они пошли по коридорам.
— Не знала, что на корабле есть священники-женщины, — заметила шпионка, когда они прошли немного.
— На корабле располагается командорство Ордена Красной Лилии под лидерством канонисы Женевьевы, — легко откликнулась сестра. — Мы представляем здесь Церковь Отца-Основателя, а также являемся ротой десанта для открытых наземных операций.
— Кхм! — Эрика поперхнулась на ходу. — Десанта?
— Ах, да! Вы же не очень осведомлены! — простодушно заметила собеседница. — Мы являемся боевым орденом и несём не только слово Отца, но и кару его.
— Я слышала, что в Союзе есть боевые ордена, но не думала, что среди воинов есть женщины.
— Отчего же? «Каждый имеет право защищать то, что ему дорого» — «Книга Добродетелей» глава «О праве на силу», — процитировала сестра.
— Я столько раз слышала цитаты из Книги Добродетелей, — покачала головой Эрика. — Судя по всему, это очень большой труд.
— А Вы не знакомы с Добродетелями?
— Я совсем недавно прибыла, у меня не было времени даже осмотреться, — развела руками Кайндхарт.
— О! Если Вам интересно, то я бы рекомендовала ознакомиться с сокращённой версией для мирян. Вы можете взять её в библиотеке корабля.
— Не знаю, может ли появиться в мире что-то, во что бы я поверила, — скептично проговорила графиня.
— Поверьте, это не тоже самое, что любая другая религиозная книга. Это скорее свод моральных правил.
— Но, если всё так просто, то в чём же суть веры?
— Это более серьёзный вопрос, госпожа, — кивнула головой монахиня. — Скажите, Вы ведь из Королевства, если я не ошибаюсь? У Вас распространён культ единого бога, которого Вы никак не называете. Просто, Бог. Так ведь?
— Так.
— И что говорят основные догмы?
— Ну, они говорят, что надо вести праведную жизнь, поститься, соблюдать заповеди, и тогда после смерти человека ждёт Рай. Как-то так…
— Верно. А Отец-Основатель сказал, что мы все рождены свободными, но ответственными за эту свободу. И не после смерти, а при жизни. И что любое действие будет иметь последствия.
— И что в этом божественного?
— Правда. Только и всего. Книга Добродетелей описывает вещи, которые важны для каждого, независимо от положения, народности и пола. И за эти вещи люди готовы умирать добровольно.
— За идеалы свободы и добродетельности?
— Именно. Отец-Основатель был первым, кто открыл людям глаза на то, как Старый Свет гниёт и заражает своим гниением всё вокруг. Он дал нам шанс освободиться от этого, дал силы бороться. Он был достаточно мудр, смел и силён, чтобы дать нам идею о свободе.
— Но ведь он был простым миссионером, — усомнилась Эрика. Хотя она не могла не признать, что смысл в словах сестры есть, тем более, что говорила та совершенно спокойно и серьёзно.
— Верно. И мы чтим его, как святого. Как главного среди наших святых.
— То есть, у Вас нет как такового Бога?
— «Человек имеет право верить во всё, что даёт ему силы» — глава «О вере и убеждениях» — снова процитировала Жустина.
— Но, в таком случае, зачем боевые ордена? Или ваша вера имеет наиважнейший приоритет из всех? — хмуро усмехнулась рыжая девушка.
— Мы проповедуем Добродетели тем, кто хочет услышать их, но мы, также, должны защищать Добродетели от тех, кто посягает на них и на людей, что в них верят, — без тени смущения парировала сестра.
— И это — Старый Свет?
— Кто бы ни победил в Последней Войне, он не остановится, он отправится к нам. У нас есть многое, что может привлечь и короля, и императора. Старый Свет гнил с давних времён, когда мы отделились от него, мы обезопасили себя на время, но сейчас наше бездействие может погубить нас. «Плох тот муж, кто впускает воров в свой дом».
— А вторгаться в чужие страны — это не тоже самое, что вторгаться в чужие дома?
— А Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы корабли Союза бомбили города? Или уничтожали мирных жителей? — снова парировала монахиня.
— Нет, — признала Эрика.
— А ведь это было бы на слуху, не так ли?
— Полагаю, что так…
— Но Вы видели в Чертоге людей, ждущих эмиграции. Они все пришли по своей воле, бежали от войны и ужасов, которые видели. Они желают обрести дом, мир и покой. И мы готовы им это предоставить, — улыбнулась сестра Жустина. — Да и Вы сами тому наглядный пример, не так ли?
— Да, это так… — снова кивнула Кайнди.
— Вот видите. Я бы советовала Вам ознакомиться с Книгой Добродетелей для мирян, Вы могли бы найти в ней много важного для себя. Ведь сейчас Вы на распутье, в неопределённости, а принципы дают опоры в жизни, они так важны для нас.
— Да, пожалуй, я ознакомлюсь.
— И приходите на службу сегодня вечером на третью палубу, в кормовую часть. Даже если Вам будет не понятен смысл службы, возможно, что атмосфера, создаваемая на ней, поможет Вашему разуму укрепиться, а душе очиститься от сомнений.
— Спасибо, сестра Жустина. Могли бы Вы проводить меня до библиотеки, я ещё плохо знаю корабль и не сориентируюсь, — попросила Эрика. Ей было очень интересно разговаривать с этой необычной девушкой, которую она могла себе представить на службе, но совершенно не представляла в бою.
— С великим удовольствием, — пропела служительница в ответ. Они шли по длинным коридорам, пронизывающим корабль. За иллюминаторами проплывали пейзажи гор, которые оставались где-то далеко внизу. Матросы направлялись на свои боевые посты или несли службу и совершенно не замечали девушек. В коридорах носились их голоса, и Эрика могла слышать обрывки разговоров, которым она не придавала значения.
— Вы чем-то озадачены? — аккуратно поинтересовалась её спутница.
— Всё так резко и кардинально поменялось… — задумчиво протянула графиня.
— К лучшему?
— Вот этого я и не могу пока понять. Скажите, — Эрика решила сменить тему. — Вы говорили, что Ваш Орден выполняет на корабле роль десанта. А Вы бывали в бою?
— Разумеется. Все Сёстры в Ордене прошли боевое обращение в своё время. Только так мы становимся полноправными членами Ордена, выходя из статуса неофиток.
— То есть, Вы были на войне.
— Да.
— А на каком фронте?
— Если Вы спрашиваете, где я проходила обращение огнём, то это было в Союзе. Два года назад в южных колониях вспыхнуло еретическое восстание, в подавлении которого участвовал мой Орден.
— Еретическое?
— Дело в том, что Отец-Основатель оставил после себя учение о Добродетелях, в котором очень точно описал принципы, по которым должно жить общество. Однако, находятся те, кто либо не согласен с этим, либо искажает смысл сказанного, чтобы смущать людей. Если такая ересь приобретает широкое распространение, возникает угроза для общества, которую стараются пресечь. Однако не всегда это можно сделать без применения силы. Тогда Синод использует силы своих боевых Орденов, чтобы искоренять ересь.
— Уничтожать восставших? Простых людей, которые борются за свои идеалы?
— О, разумеется, они имеют право бороться! — мягко улыбнулась сестра Жустина. — Но Отец учил, что каждый выбор имеет последствия, которые мы обязаны принимать…
