это же я!.. — поддельная Зимина не думала отступать, практически рыдал в голос, — помоги!..
Капитан закрыл глаза и вдавил на спусковой крючок. Дробовик выстрелил один раз, от его грохота не спасли и наушники на голове. Узкий зал увеличивал громкость выстрела. В ушах противно зазвенело, но Егоров чётко слышал хрип иллюзии и падение на пол. Возня на полу, булькающий кашель… Капитан боялся открыть глаза и увидеть корчащуюся Лену с отчаянным непонимающим взглядом. Контролёр держался до последнего, пытался сломить долговца. Всё же Егоров решился посмотреть, когда помимо предсмертных хрипов разобрал слова, зовущие его.
В полуметре от него, в свете огонька зажигалки, елозил в горячей луже крови человек. На предплечье чёрной куртки виднелась эмблема клана «Долга». Никаких ран кроме одной обширной на животе, откуда толчками выливалась кровь, как изо рта. Бронежилет не спас от прямого выстрела «Протекты». Раненый пытался поднять голову, зажать разорванный живот ладонями, но сил уже не хватало. Он едва мог дышать, задыхаясь от каждого вздоха. Нутро Егорова похолодело. Капитан сделал несколько осторожных шагов к умирающему, наклонился, чтоб осветить его лицо. Подбородок и шея были испачканы багровой массой, однако без труда узнавался сержант Алиев. Ошарашенный взгляд его мутнел, но долговец смог сфокусировать его на Егорове.
— Ка… питан?.. — с трудом выдавил он, выплюнув тёмный сгусток, — поче… му?..
— Давид… — если бы дробовик не висел на шее капитана за ремешок, то он бы точно уронил его на пол из рук. Егоров бухнулся на одно колено рядом с Алиевым, положил ладонь поверх его испачканной руки. Теплая, реальная. Командир отряда не мог поверить своим глазам. Он точно видел Лену и слышал её голос. Был уверен, что это всё иллюзия навеянная контролёром. А тот ловко замаскировал Давида под сержанта Зимину.
— Ка!.. — соклановцу оставалось недолго, Егоров это прекрасно понимал. Всё же он вытащил из кармана аптечку. Вдруг Алиева можно еще успеть спасти, если действовать быстро? Оказать ему первую помощь и вызвать парней по рации. Зубами Егоров стянул с иголки пластиковый колпачок и замешкался. Как же одной рукой влить в шприц лекарство для остановки кровотечения? Оно не волшебное, конечно, но, может быть, прибавит каплю времени для Алиева.
— Давид, возьми зажигалку! — Егоров попытался сунуть в руку сержанта бронзовый корпус, но пальцы мужчины ослабли. Не могли сомкнуться на зажигалке. Пришлось поставить её на пол, но из-за округлого дна она упала, погасив огонёк. — Давид, блять!
Схватив снова зажигалку, капитан поднёс её свет ближе к побелевшему лицу долговца.
— Капитан… — сипло проговорил он, закрывая глаза, — зубы… у неё…
— Какие к чёрту зубы?! Давид! — Егоров наклонился ниже к Алиеву и застыл, навострив уши. Последний вдох с шипением вышел изо рта долговца, голова упала на бок. Почти минуту капитан сидел не шевелясь, надеясь, что сейчас Давид придёт в себя, взглянет на него осознанно и что-нибудь скажет. Он понимал, что сослуживец покинул его навсегда, но верить упорно отказывался. Не хотел принимать, что своими руками застрелил его.
Крепко зажмурившись, закусив больно губу, Егоров подавил нарастающее жжение в глазах и носу. Ужас, обида и отчаяние толкали его на бессмысленные вопли, и стрельбу в пустую темноту коридора. Он даже ощупал «Протекту» на груди. С невероятным усилием взяв себя в руки, Егоров поднялся, пошатываясь. Отвернувшись от умершего долговца, капитан нехотя стянул с ремня рацию. Нужно как-то сообщить остальным об этом кошмаре. Они наверняка захотят забрать тело Давида для нормальных похорон и расквитаться с контролёром.
Нажав на кнопку рации, Егоров поднёс динамик к сухим губам. Стоял так несколько секунд, не зная, как начать говорить. Наконец, вдохнув, открыл рот… И в этот момент из черноты тоннеля впереди донёсся странный слабый звук. Будто чей-то тихий лукавый смех. Егоров промазал мимо ремня, уронив рацию на бетонный пол. Плевать. Пригнувшись, он отступил от тела Давида, направив «Протекту» в темноту.
— Выходи, мразь! — крикнул мужчина грозно, пытаясь высмотреть любое движение или силуэт в темноте. — За Давида я тебя в труху порву!
— Порву… — повторили из коридора скрипуче, растянув последнюю букву тонким воем. На лбу Егорова выступил холодный пот. Смех повторился во второй раз, намного ближе, чем в первый, и в кромешной черноте зажглись два жёлтых глаза. Круглые, с тонкими как у кошки зрачками. Огромной кошки. Размером глаза были с человеческую голову. Под ними раскрылась белая блестящая улыбка, с заточенными длинными зубами. Егоров смотрел на неё, забыв как дышать. Лёгкие сдавливало от нехватки кислорода. Давно капитану «Долга» не было настолько страшно. Лишь в далёком детстве, когда ему в ночи мерещились чудовища под кроватью, в шкафу и за окном. В подземелья же явился настоящий монстр…
Из коридора на каменные косяки легли по четыре сморщенных чёрных пальца. Каждый толщиной и длинной с руку Егорова. На концах согнутые острые когти, как лезвие косы. Неизвестная долговцу тварь подтянулась, шелестя невидимым пузом по полу. Длинная собачья морда целиком просунулась в зал. На голой голове торчали заострённые уши, губы и глазницы отсутствовали. Казалось, что монстр кровожадно улыбается, тараща на долговца выпученные глаза. Вместо носа две дыры, дыхнувшие горячим паром в лицо Егорова. Будто череп жуткой гигантской собаки обтянутый морщинистой кожей.
— Порву, — повторила тварь, разомкнув челюсти, и мелко затрясла головой, заходясь в отрывистом хохоте. Не выдержав, Егоров заорал, нажимая спусковой крючок до тех пор, пока «Протекта» не защёлкала сухо. Четыре заряда впились в морду адского пса, не причинив ему никакого вреда. Они вросли внутрь черепа, мгновенно затянув раны. Продолжая хохотать, чудовище раскрыло пасть, высунув длинный яркий язык. На нём лежали все четыре патрона. Рыкнув что-то невнятное, Егоров бросился в обратную сторону. Споткнулся в полутьме о ступеньки и чуть не растянулся на короткой лестнице.
— Егоров! — гаркнула ему вслед тварь, и добавила хитрым сладким голосом, — Серёжа вернись! Ты куда?!
— Иди на хуй!!! — в сердцах проорал капитан, пробегая мимо красного вентиля на трубе. Он провернулся со скрежетом и от него в разные стороны разбежались сотни мелких тонконогих паучков. В тоннелях стало заметно темнее, с потолка капала алая жидкость, образовывая лужи.
Остановившись перед клеткой из сетки в просторном зале, Егоров обернулся. Монстр был слишком огромным и, по мнению капитана, физически не сможет вылезли из узкого коридора. Мужчина пощёлкал фонариком, включая его. Убрал в карман зажигалку и размял затёкшую руку. Больная нога под коленом горячо пульсировала после такой пробежки. Сердце скакало как ненормальное от пережитого ужаса. И чем же он был? Неужели контролёр настолько мощный, что смог создать иллюзию подобного чудовища? Не могло
