что Рой мог сейчас сделать, это бороться. Бороться, стачивая от напряжения зубы и преодолевая непослушание собственного тела. Это, конечно, отняло остатки невеликих сил, но американец все же добился желаемого. Его чумазая ладонь, запачканная кровью, пылью, землей и бог весть чем еще, наконец-то добралась до руки Кассандры и накрыла исхудавшие женские пальцы.
«Такая холодная…» — подумал Рой. — «Интересно, она хоть заметила, что он прикоснулся к ней?»
Ответом парню стало едва осязаемое поглаживание большого пальца Кэс по его руке.
«Всё-таки заметила!» — с непонятной радостью подумал Рой, после чего закрыл веки.
На этот раз уже навсегда.
От бесконечного мельтешения мелкого текста у Изюма уже пульсировал мозг. Ветеран не следил за происходящими в мире событиями еще с момента своего побега со службы. Не до того было. То скитания по стонущей от поступи неживой угрозы Европе. То путешествие по Африке. То вот встреча с Аидом, надолго выбившая спецназовца из колеи. Ощущение заступничества величайшего инфестата современности непозволительно расслабило Макса. Однако теперь ему вновь предстояло крутиться самостоятельно. Без посторонней поддержки. А для этого нужно, в первую очередь, понимать окружающие реалии…
А произошло довольно много всего странного и необычного. Заголовки новостных изданий прям-таки пестрили эпитетами, нагнетая интригу. «Ужасная авиакатастрофа под Саратовом…», «Что на самом деле случилось в Ершове? Репортаж из опустевшего города…», «Московское ГУБИ идет на вы! Инквизиция нанесла серьезный удар по неживой угрозе…», «Столица вводит послабления чрезвычайного режима…», «Террористическая атака на Вашингтон. Кто возьмет ответственность?», «Масштабные военные учения на юге США. Правда или очередная ложь правительства?»
И тут вдруг на глаза Изюму попался кое-какой заголовок. Судя по дате публикации, новость еще прошлогодняя. «Москва прощается с Героем. Командир звена Боевой инквизиции в одиночку остановил нашествие нежити…»
Ощущая, как сердце сжимается от неприятного предчувствия, боец открыл полный текст статьи. И сразу же на экране телефона показалась фотография знакомого лица.
— Факел, братишка, куда ж ты полез… — с горечью покачал головой россиянин.
Беглый инквизитор до хруста сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы громким проявлением эмоций не разбудить дремлющего Дамира. Виноградов старался вести себя как можно тише, но, похоже, мальчишка учуял вспышку на эмпатическом уровне.
— Что такое, Максим? Нас обнаружили? — не слишком-то взволнованно поинтересовался подросток, словно его уже не особо пугала перспектива быть схваченным.
— Нет, все нормально, — просипел ветеран. — Ложись, досыпай. С рассветом отправимся дальше.
— Тогда, быть может, что-то плохое случилось у вас? — не отставал юнец. — Я же вижу.
— Да как тебе сказать… друг у меня погиб. Оказывается, достаточно давно. А я только сейчас узнал.
— Он был хорошим? — с какой-то детской непосредственностью спросил сын Аида.
— Очень. По крайней мере, куда лучше меня. Он бы никогда не совершил того, что сделал я… Сечешь, Дамир?
— Вы не можете простить себя из-за того полицейского? Но ведь вы сказали, что другого выбора не было?
— И что? Это должно меня оправдывать? — огрызнулся Макс.
— Я не знаю, — апатично пожал плечами юнец. — Мне не доводилось убивать. Не могу представить, что вы ощущаете.
— Даст бог, тебе и не придется…
Изюм печально покачал головой, а затем извлек из кармана пачку самых крепких сигарет, которые только смог отыскать на североамериканском континенте. Прикурив и сделав глубокую затяжку, он выпустил в потолок едкий дым. Глядя на то, как тот распадается и тает, беглый инквизитор не мог не отметить, насколько точно эта картина символизирует разрушение хрупких человеческих жизней. Даже некроэфир изливается из тел похоже…
— Недолог был твой земной путь, Юрец… — вполголоса пробормотал Макс. — Догнала тебя костлявая. Не в десантном отсеке БМП на чужбине, так на родине достала. Ты уж дождись меня там. Хоть расскажешь, каким был твой последний бой…
Изюм затушил недокуренную сигарету и опустил лицо в ладони. На него вдруг навалилась такая усталость, какой он еще не ведал. Стареет, похоже. Да и тестостерон сейчас не тот. Не то что на гормональной терапии… Нет той задорной злости и агрессии.
Дамир заворочался на кровати и робко подполз к краю, поближе к спутнику.
— Максим… вы плачете?
Бывший спецназовец отнял руки поднял на паренька хмурый взгляд, в котором не плескалось ни единой слезинки.
— Нет, Дамир. Разучился я уже плакать.
— Эм-м… простите. — чуть смутился подросток. — Наверное, мне лучше не приставать к вам в такой момент?
— Пустое, — отмахнулся Виноградов. — Нам обоим сейчас нелегко. И если не будем друг друга поддерживать, нам станет еще хреновей. Сечешь?
— Да, пожалуй, вы правы… А что там с папой? Он не звонил?
Боец отрицательно покачал головой.
— Ну хотя бы где он? — жалобно вздохнул пацан.
— Да кто ж знает? Судя по новостям, заварушка на юге не утихает. Точнее сказать трудно, потому что власти США скрывают масштаб бедствия и всячески умалчивают истинную причину переполоха. Всё какие-то сказки плетут про крупнейшие учения и прочую ерунду. Впрочем, их можно понять. Если население узнает, что Аид где-то рядом… Прости. Я хотел сказать: «Твой отец где-то рядом…»
— Не надо, не извиняйтесь. Я все понимаю.
— Кхе… в общем, я к тому, что правда все равно просачивается, как вода из дырявого черпака. По капельке. Не помогает даже жесткое цензурирование СМИ и интернета. И когда люди все-таки поймут, кто забрел к ним на огонек, начнется паника. Сотни тысяч граждан бросятся врассыпную. А поскольку это до сих пор не случилось, то я склоняюсь к тому, что батя твой перемолотил всех силовиков, до которых только дотянулся. Обратил их в нежить, а сам куда-то свинтил. И теперь американцы отчаянно воюют со своими же бывшими солдатами.
— А куда? Почему не позвонил, как обещал?
— Слушай, Дамир, ты слишком сложные вещи спрашиваешь, сечешь? Я же не…
Изюм замер с раскрытым ртом, так и не договорив.
— Максим? — позвал мальчишка. — Вы чего?
— Да так… догадка одна промелькнула. Скверная, просто жесть. Я, конечно, буду искренне надеяться, что ошибаюсь. Однако моя многострадальная задница подсказывает обратное.
— Вы догадались, куда отправился папа?
— Думаю, наверняка никто сейчас не знает. Сергей за свою жизнь научился мастерски скрываться. А благодаря химерам для него не существует преград и границ. Он с равным успехом может сейчас находиться через два дома от нас или на другом
