Но все кончается, рано или поздно. Иссякают источники, горы становятся равниной, гаснут звезды. Даже самая страшная мука завершается, и приходит облегчение.
Зета с трудом разлепил глаза. Ощущения были ужасны, его в любую секунду могло вывернуть наизнанку, но он снова осознавал себя. Существом из плоти и крови, имеющим две руки и две ноги, а не чем-то неописуемым. Голова все еще сильно болела и кружилась, но боль постепенно уходила, и он начинал различать предметы вокруг, а не только свет и тень.
Все вокруг было незнакомым. Обширное помещение, громоздкая причудливая машинерия. Где-то на окраинах памяти теплился отголосок воспоминаний, что раньше у него было полное понимание этих вещей, но они ушли, сгорели вместе с агентом. Зато стоящая рядом с ним рыжеволосая девушка была знакомой, во всяком случае, Зета вспомнил ее имя. В руках Эмма держала в руках пустой шприц. Раньше в нем было обезболивающее. Таков был план…
Точно, был план. Он предусматривал несколько вариантов развития событий. Что произошло сейчас? Зета попытался представить в уме какую-нибудь машину. Перед глазами возник рисунок автомобиля из детской книги. Старое, потускневшее воспоминание. Он перевел взгляд на девушку. Он хотел задать вопрос, но не сразу смог вспомнить, как говорить.
— Получилось? — спросил он. Процесс речи оказался труднее, чем он ожидал. Слишком многое утрачено. Слишком много функций было делегировано агентам.
Эмма вместо ответа положила ему ладонь на щеку. Мягкую, слабую ладонь. Она не должна была быть такой, она должна быть очень сильной и плотной, втягивающей в себя вещество и энергию. Но она лишилась силы.
Похоже, Эмме было легче, она не срасталась с агентом настолько плотно, как Зета. Она раньше пришла в себя, достала обезболивающее, бинты, рюкзаки с аварийными запасами и сменную одежду — обычный охотничий камуфляж.
— Идти сможешь?
— Да, — Зета попробовал встать на ноги и убедился, что пол не убегает в сторону. — Нужно уходить.
— Ага, ты говорил об этом. Сложные системы не смогут работать без поддержки агента. У нас даже сейчас нет питания, только обычный аварийный дизельный генератор. Разгерметизация пока не грозит?
— Не знаю. Я почти ничего не помню.
— То есть как, вообще ничего?
— Ничего, связанного с технарством. Это… многое.
Зета позволил Эмме наложить на голову плотную повязку, и принялся переодеваться. Эмма тем временем принялась бинтовать Скиттер, все еще лежащую без сознания в ложементе. Зачем это? Зета вспомнил, что Скиттер могла быть очень опасна. В наборе вещей, предназначенных для эвакуации, он увидел искомое: пистолет.
Проверил, заполнен ли магазин, дослал патрон. Встал и подошел к Скиттер. Прицелился.
Эмма перехватила его руку и мягко, но настойчиво отвела в сторону.
— Не надо.
— Она опасна.
— Уже нет.
— Ты не можешь знать.
— Я знала Тейлор до того, как она получила силы. Она тогда не была плохим человеком. Пожалуйста, пусть она снова станет им.
«Пожалуйста». Давно же он не слышал этого слова. Для него существовал лишь добровольно взваленный на плечи долг. Привычка, выработанный моторный рефлекс требовал спустить курок. Но… зачем? В этой войне и так погибли слишком многие. Еще одна почти забытая и восставшая из небытия концепция: сострадание. Медленно, будто сопротивляясь невидимой силе, Зета опустил оружие.
— Хорошо. Надеюсь, ты права.
Они вдвоем разомкнули удерживающие Скиттер кандалы. Та пришла в себя от прикосновений, но была слишком слаба, чтобы что-то сделать, только молча следила глазами. Эмма отвела взгляд. Зета попытался придумать, что сказать, но для его истерзанного мозга это оказалось слишком тяжело. Он указал пальцем на сложенный рядом комплект вещей.
— Твое, — коротко бросил он и направился к выходу. Эмма последовала за ним.
Они вышли в длинный прямой коридор. Тусклого света аварийного освещения едва хватало, чтобы рассеять мрак. Надолго ли хватит дизеля? Он не знал, и не было агента, который бы оценил запас топлива с точностью до секунды. Даже работай освещение на полную мощность, Зета все равно ощущал себя слепым и глухим. Агенты поставляли огромный объем информации, которого теперь не стало.
Скудость естественных органов чувств не замедлила себя проявить, когда из полумрака выдвинулась тень в истрепанном кейповском костюме. Маска где-то потерялась, и кейпом оказался мужчина лет пятидесяти с виду. Одной рукой он с явным усилием опирался на стену, в другой сжимал тяжелый револьвер. Мужчина тяжело дышал, он него пахло рвотой, и он выглядел смутно знакомым. Опасным.
Мышечная память пришла на помощь, позволив вскинуть пистолет одновременно с пришельцем, но что-то удержало обоих от выстрела. А может наоборот, не подтолкнуло? Этого уже никто не узнает.
— Где Тейлор? — прохрипел мужчина.
— Дальше, — ответил Зета, ткнув большим пальцем себе за спину.
— Что с ней?
Зета раскрыл было рот, но Эмма опередила его и заслонила собой линию огня.
— Мистер Эберет, ваша дочь сейчас находится в контрольном зале. Он дальше, вы не пропустите. Она жива, и пострадала не больше, чем все мы. Забирайте ее и как можно скорее покиньте это место, — она показала пальцем. — Там, откуда вы пришли, есть две гермодвери, за каждой находятся стабильные порталы. Через один уйдем мы и закроем за собой проход. Второй изначально предназначался для вас с Тейлор. Они ведут в разные миры, к местам неподалеку от поселений беженцев. Сейчас мы разойдемся и больше никогда не встретимся, даю вам слово.
Зета и Эберт начали медленно приближаться друг к другу, но ни на секунду не ослабляли внимание. Указательный палец каждого дрожал от напряжения на спусковом крючке. Малейшая мелочь, самая ничтожная случайность могли привести к взаимному уничтожению. Вот они сошлись лицом к лицу…
…и также плавно разошлись в стороны. Зета отступал к выходу, увлекая за собой Эмму, Эберт пятился к контрольному залу, с каждым шагом все быстрее. Когда их разделяло более десяти метров, оба не сговариваясь опустили оружие. Последний взгляд через плечо, исполненный невысказанных претензий, подозрений и отчаянных надежд — и вот оба уже шагали к своей цели, не оборачиваясь и не останавливаясь.
Еще пару сотен метров спустя бывшие агенты Котла добрались до тупика. В эту небольшую комнату назначалась точка выхода аварийного телепорта, которым пришел Эберт. Здесь же находилось две массивные гермодвери.
— Направо или налево? — спросила Эмма.
— Кинь монетку, — пожал плечами Зета. Разницы, на его взгляд, не было.
— У меня нету. Тогда давай налево, там теплее.
Скрывающийся за гермодверью портал имел иную природу, нежели проходы, открываемые Привратником. Это была не временная тропа, а грубо выломанная сквозная дыра между двумя реальностями. Будучи самостоятельным феноменом, она могла существовать без поддержки агента бесконечно долго, и из-за этого потребовались такие строгие меры безопасности. Токсичная атмосфера мертвой планеты не должна была проникнуть в обитаемую реальность.
Портал вел в небольшую пещеру, выдолбленную под каким-то холмом. Когда Эмма и Зета прошли через него, у выхода их уже ждал ящик с динамитом, моток фитиля и бензиновая зажигалка. Все было заготовлено заранее. Немного времени ушло на то, чтобы вставить динамитные патроны в загодя высверленные шпуры и закрепить фитиль. На свежий воздух они вышли уже с раскрученным мотком, и Зете оставалось только щелкнуть зажигалкой.
Фитиль с шипением вспыхнул и огонек понесся вглубь. Еще через минуту раздался взрыв, погребая портал в толще породы. Грунтовые воды докончат дело, надежно запечатав проход в иную реальность. Эмма тихо вздохнула.
— Теперь мы никому ничего не должны.
Зета кивнул.
— Да. Теперь мы сами по себе.
Девушка посмотрела в сторону темнеющего горизонта. До ближайшего поселения было около пяти километров, а дорог в этом мире еще не построили.
— Что теперь будем делать?
— Все, что захотим.
