— Может быть, стоит попытаться, Турабиан? — В голосе Вильмы звучало такое внутреннее волнение, какого Турабиан никогда раньше не слышал. — Взгляни на этот корабль! Думал ты когда-нибудь, что мы будем иметь такую технологию? Если мы будем быстрыми, если мы нанесем удар до того, как РАМ высчитает, откуда мы можем его нанести, мы сможем так навредить за одну эту вылазку, как не навредили за двадцать предшествующих лет. А если дело увенчается успехом, если мы действительно возьмем Хауберк, подумай только, что это могло бы значить для Земли!
«Множество ударов даже маленьким топором, — подумал Бак, — срубают и валят могучий дуб».
— Свобода, — произнес он. В его голубых глазах горел вызывающий дьявольский огонь.
Турабиан пристально смотрел на них:
— Вы что, серьезно?
— Да, — в один голос ответили Бак и Вильма.
— А это не какая-нибудь игра на публику?
— Нет, — холодно ответила Вильма, задетая этими словами.
— Зачем нам это? Ради чего? — спросил Бак.
— Это бы упрочило ваше положение в двадцать пятом столетии, — вслух гадал Турабиан.
— Или убило меня. В любом случае, все это мало меня волнует.
— Что же тебя волнует? — спросил Турабиан.
— Земля.
— Почему?
— Это мой дом. Я помню все, что было когда-то. Мы считали, что в мое время Земля находится в бедственном положении. Тогда мы не знали, что такое настоящее бедствие. Сейчас люди здесь живут как крысы. Вы даже не знаете, как выглядит прерия или пшеничное поле. Вы никогда не видели настоящих деревьев высотой больше ста футов. Я… Я хочу, чтобы вы имели возможность узнать ту Землю, какую знал я. Этого никогда не произойдет, пока РАМ держит ее под своим контролем.
Глаза Турабиана сузились.
— Вы действительно думаете, что Хауберк можно уничтожить?
— Да.
— Полковник Диринг, можно вас на пару слов? — спросил Турабиан.
— Конечно, — спокойно ответила она, заговорщически подмигнув Баку.
Они отошли в сторону. Бак наблюдал за ними, в то время как его душа наполнялась сомнениями. Он отвел глаза, взгляд его заскользил по обтекаемым формам истребителя РАМ. Он просто жаждал полетать на нем.
Голос Хьюэра вторгся в его мысли.
— Извините, Бак, но ничего больше по этим схемам я добыть не могу. Большая часть того, что я вам представил, есть на общедоступных видеозаписях, которые сделаны и используются для устрашения.
— Для таких дураков, как я.
— Вероятно.
— Хотел бы я поближе рассмотреть эту станцию.
— Хауберк? Капитан Роджерс, это было бы крайне рискованно.
— Разведка рискованна. Она могла бы насторожить РАМ, в отношении наших планов, но… — В глазах Бака блеснул вызов.
— Бак, пожалуйста! Такие мысли вредны и опасны для вашего благополучия.
— Хауберк не дает мне жить благополучно.
— Я чувствую, что должен буду позаботиться о том, чтобы вы выжили, — если это возможно.
Бак искоса посмотрел на Хьюэра.
— Должен? — переспросил он. — Почему?
— Существуют три причины, которые вынуждают меня это делать. Первая — то, что вы являетесь историческим сокровищем и как таковое — знак НЗО.
— Повесьте на меня дощечку и назовите памятником, — сухо сказал Бак.
— Вторая причина та, что все мои сведения, касающиеся вас, говорят, что вы являетесь умным и талантливым командиром — не только в качестве пилота, но и как лидер, умеющий привлечь на свою сторону. Вы — ценное пополнение в НЗО.
— Поместите меня в файл «Полезное».
— В-третьих, я… — Хьюэр колебался. — Я не знаю, как это поточнее выразить. Ничего подобного я не вижу в современном обществе. Ваши действия, начиная с момента вашего оживления, были дон-кихотскими, но я нахожу, что ценностью является сама ваша уникальность.
— Док, запишите это. Вы попали прямо в точку — то, чем я являюсь, стоит риска. Каждый из нас уникален, и каждый заслуживает какого-нибудь шанса. Спасибо за заботу обо мне и за шанс.
Хьюэр смотрел вниз, став внезапно сдержанным.
Голова его дернулась вверх, в глазах отразилась тревога.
— Бак! Возможно, у нас брешь в системе безопасности!
— Что?
— Брешь в системе безопасности, — повторил Хьюэр, державший ушки на макушке с момента переделки транспортного ваучера на «Крайты». — Что-то касающееся этих кораблей!
— Вильма! — позвал Бак, не вполне уверенный, что понял смысл сказанного Хьюэром.
Вильма и Турабиан уже спешили к ним.
— У нас неприятности, — произнес Бак, указывая на рассеянное выражение лица Хьюэра. — Что это было, Док?
— Кажется, доставка груза к астероидному поясу не прошла незамеченной.
— М-да, — произнес Бак.
— Какая доставка? — спросил Турабиан.
— Доставка «Крайтов», — голос Вильмы звучал напряженно.
— Ох, — глаза Турабиана расширились.
— Вот именно. — Краткий комментарий Хьюэра был как холодный душ.
— Кто это заметил? — спросила Вильма.
— Один момент, я как раз пытаюсь определить, откуда была передача. Кажется, источник засекречен.
— Что за сведения? — спросил Бак.
— Только намек на активность в поясе астероидов и обещание дать большую информацию за хорошую цену. Кажется, источник передачи — Адела Вальмар.
Брови Вильмы взметнулись вверх.
— Тяжелая артиллерия, — произнесла она.
— Вальмар? — переспросил Бак. — Из того, что я о ней слышал, я бы сделал заключение, что речь, скорее, идет о чем-то подобном яду.
Капитан Бак Роджерс откинулся в пилотском кресле и направил корабль в космос. Контрольно-измерительные приборы показывали скорость, но при нулевой гравитации она никак не ощущалась. Он знал, что движется быстрее, чем когда-либо раньше, но испытывал любопытную отстраненность. Только стремительное удаление «Спасителя-3», наблюдаемое через иллюминатор заднего обзора, напоминало ему, что корабль движется.
Это был пятый испытательный полет, который Бак совершал на «Крайте». Он уже начал осваивать маневрирование на большой скорости. Корабль оказался сверхчувствительным, чувствительнее всех, на каких когда-либо он летал. Приборы показывали, что любая команда пилота выполняется с абсолютной точностью. И при этом «Крайт» был поразительно неприхотлив. Бак привык к сверкнувшим кораблям, наземное обслуживание которых отнимало больше времени, чем собственные полеты. А эта модель вовсе не нуждалась в столь деликатном обхождении. Настоящая рабочая лошадка.
Бак медленно повернул ручку управления влево, и корабль послушно сделал поворот. Когда он вернул его назад, на нужный курс, двигатели малой тяги тут же отозвались на прикосновение. Бак не мог сдержать улыбки. Это именно то, что надо. То, что он любил. Он совершил прыжок через пять столетий, чтобы попасть в рай для пилотов!
