Бак медленно повернул ручку управления влево, и корабль послушно сделал поворот. Когда он вернул его назад, на нужный курс, двигатели малой тяги тут же отозвались на прикосновение. Бак не мог сдержать улыбки. Это именно то, что надо. То, что он любил. Он совершил прыжок через пять столетий, чтобы попасть в рай для пилотов!
Бак вспомнил восторг на лицах пилотов НЗО, отобранных летать вместе с ним. Их кодовые исторические имена вызывали в нем странное чувство, но их энтузиазм был энтузиазмом истинных пилотов. Это была разношерстная группа, начиная от восемнадцатилетнего Краббе и заканчивая Вашингтоном, ветераном с двадцатилетним стажем службы. Они пришли в НЗО из разных слове общества, жили разными жизнями, сражаясь за Землю, но когда увидели истребители — «Крайты», выстроенные в сияющий ряд, все испытали одно и то же чувство. Для каждого из них это была любовь с первого взгляда.
Вашингтон ласково коснулся рукой носа ближайшего к нему истребителя.
— Помнится, мальчишкой я мечтал полетать на корабле, подобном этому. Даже пытался поступить в авиагвардию РАМ. Я никогда не думал, что у меня появится подобный шанс.
— Я тоже, — сказал да Винчи. — За возможность полетать на такой птице я готов был отправиться хоть к черту в пасть!
— Ты оказался очень проницателен, Лео, — раздался сзади голос Вильмы Диринг. Все пилоты обернулись.
— Мне следовало бы знать, что за всем этим стоите вы, полковник Диринг.
— Извини, Лео, на этот раз — нет. Я бы не хотела, чтобы мне это ставили в заслугу.
— Тогда кто же? — спросил Вашингтон. — Хотел бы я пожать ему руку.
Бак, одетый в рабочий комбинезон механика, стоял между двумя аппаратами, вытирая смазку с пальцев. Комбинезон был испачкан машинным маслом и забрызган голубой краской после недавней перекраски кораблей. Вильма указала на него — и Бак улыбнулся, забавляясь восхищением пилотов.
— Подождите минутку, — произнес он. — Сейчас вытру пальцы.
Вашингтон протолкался сквозь толпу и протянул ему руку.
— Пилот, который не выносит машинной смазки на своих руках, — не настоящий пилот, — произнес он, крепко пожимая липкие пальцы Бака. — Очень рад.
— Капитаны, — сказала Вильма, — познакомьтесь с Баком Роджерсом.
При звуке этого имени у пилотов вырвался возглас недоверия.
— Вы хотите сказать, что это тот самый парень, которого заморозили пятьсот лет тому назад? — спросил Райт, на худощавом лице которого ясно читалось изумление.
— Он самый, — ответила Вильма.
— Он чертовски хорошо выглядит для такого старика, — пробормотала Иерхарт. Ее светлая грива каскадом рассыпалась по плечам, как только она сдвинула свой летный шлем. — Извините, что я опоздала. Хорошо, что хоть к вечеринке успела.
— Она только-только начинается, — сказала Вильма.
— Значит, все эти охи-ахи по поводу воскресшего летчика из двадцатого века были не зря? Он действительно существует в реальности?
— Настолько, насколько может существовать в реальности человек, который стоит вон там, — сказала Вильма, кладя руку на плечо Райту. — Я знаю, в такое трудно поверить, но это правда.
— Вот уж не думал, что технология анабиоза была разработана еще в двадцатом веке, — сказал да Винчи, почесывая ухо.
— Ну, — протянул Бак, — это скорее был несчастный случай.
Вашингтон рассмеялся.
— Мне все равно, что там было, — сказал он. — Главное, что вы — тот человек, чья заслуга — вот эти прекрасные корабли.
— Не заслуга, а вина, — с усмешкой произнес Бак.
Рикенбакер оторвался от осмотра одного из истребителей и повернулся к Баку.
— Как, черт подери, вам удалось это провернуть?
Бак развел руками.
— Я только подбросил идею. Понадобился спец по компьютерам, чтобы доставить эти корабли сюда.
— И вы его нашли?
— Могу вам сказать, что у меня есть личный друг в компьютерном бизнесе.
Вашингтон фыркнул.
— Готов поспорить, они дали ему компьютерного «джинни» РАМовской технологии.
Бак улыбнулся: этот мужчина пришелся ему по душе.
— Все устали от моих вопросов, — сказал он, — поэтому и приставили ко мне Дока Хьюэра.
— А вы использовали его для того, чтобы стянуть шесть самых прекрасных истребителей, какие я только видел в жизни, — произнес Рикенбакер. — Не могу этому поверить.
Бак жестом указал на корабли, сохраняя на лице выражение невинного младенца. Вашингтон открыто расхохотался.
— Думаю, мне понравятся воздушные силы этого человека, — сказал он.
Формирование боевого авиакрыла доставило Баку несколько бессонных ночей. Он был отличным командиром для своего времени и сознавал, что имеет какое-то обаяние, которое привлекает к нему людей, но сейчас не был уверен в нем. Он знал по опыту, что человек с репутацией и со славой имеет не один минус, действующий против него. Слава раздражает, а Бак сейчас был самым знаменитым человеком в мире. Он был легендой, его подвиги с течением времени раздувались все больше. Но, после того как Вашингтон рассмеялся, он понял, что волноваться нечего. Пилот оставался пилотом. Они могли толкать друг друга, но под любой внешней оболочкой они оставались братьями. Бак с любовью похлопал корабль.
— Эти леди нуждаются в некоторых упражнениях. Надо бы поговорить об этом.
— Еще бы! — Глаза Вашингтона блестели от радости.
После этого вступления летное подразделение распределилось. Бак оказался прав в своей оценке Вашингтона. Он был не только самым старшим из пилотов, но и ключом ко всей группе. Он летал давно, и все пилоты знали его, если не лично, то хотя бы понаслышке. То, что он сразу признал Бака, было добрым знаком, поскольку Бак замечал некоторую неопределенность в отношениях Вильмы с остальными пилотами.
Бак видел, как они относились к ней. По заботливому обращению было видно, каким уважением она пользуется у них. Неравнодушное отношение к ее мнению говорило о том, что они признают ее превосходство. Ее лидерства не оспаривал никто.
Начались изнурительные тренировочные полеты со «Спасителя-3». Существовал риск обнаружения, но другого места у них не было. Турабиан и Лафайет разработали для них график полетов, указав точно время ежедневных вылетов, регистрируемых РАМ, и увязав время запуска истребителей и их траектории с моментами затишья в космическом движении. Поскольку «Спаситель» был окружен мертвой зоной, пилотам удавалось покидать станцию без особых проблем, но приходилось тратить чертовски много времени на поиски места для маневров. Однако они упорно продолжали оттачивать мастерство, и уже через несколько дней могли действовать, как одно целое.
