да что там изо всех, из последних сил борется за своё выживание. Борется за место не то что под солнцем, а хотя бы под каким-нибудь кустом.
Голодают, умирают, страдают, а Бог, пусть она уже давно от Него отвернулась, всё же есть. Теперь она в этом уверена. Ведь проживая каждый свой день бок о бок с демоном, точно знает, если есть Ад, из которого он к ней пришел, то есть и Рай.
Вот только почему же тогда, видя страдания своих детей, Он совершенно ничего не делает? Почему создал их именно такими?
Сколько бы раз она не задавалась этими вопросами, никогда не получала на них ответы.
Зайдя в спальню, Мария поспешно скинула с себя куртку, ложась под одеяло, словно пытаясь спрятаться от всего на свете. Растирая лицо до белых искр в сонных глазах, она изо всех сил старалась унять внутреннюю дрожь.
– С вами всё хорошо? – поинтересовался Михаэль, заходя в погруженную во мрак комнату.
– Да. Просто устала и хочу побыть одна.
– Хотите, чтобы я ушел?
– Хочу…
Грудь выжигало от такой едкой обиды, что на языке тут же появился привкус горечи и железа. Казалось, всё её тело наполнилось желчью и кислотой, выжигая его ядом.
К глазам подступили сухие слёзы, но, приложив к губам пальцы, Мария заставила себя успокоиться, представляя, что находится сейчас где угодно, но только не здесь. И, уж тем более, не с ним…
Мало того, что колокольный звон не позволял выспаться, так ещё и кровать без подстилки в паре с тугим корсетом, окончательно превратили ночь в сущее мучение.
Болезненно зашипев, ставя на место тугой, перекрученный бандаж, Мария наконец-то смогла расслабиться.
Лишенная свечей и солнечного света, сейчас тёмная комната ещё больше напоминала каземат. Сырая, холодная, пропахшая плесенью.
Даже крысы и те отказывались в ней жить! Чего совершенно нельзя было сказать о Рене. Бурчал себе под нос, что-то неразборчивое, он продолжал спать как убитый, совершенно не обращая внимания ни на звон колокола, ни на холод, ни на твёрдую кровать.
– Сволочь… – разозлено прошипела Мария, смотря на красующийся, на тумбе, бурдюк с отваром.
Тяжело вздохнув стянутой грудью, она сделала жадный глоток, готовя себя к предстоящему спектаклю.
Сдерживала рвотные позывы, она из последних сил дожидалась, когда её голосовые связки снова деформируются до нужного эффекта. Только после этого закончив свой маскарад, покидая спальню в облике юноши.
– Доброе утро, – улыбнулся Марии сонный монах, встречая её в коридоре.
– Доброе.
– Похоже, что мы с тобой встали позже всех, – погладил её по плечу, неспешно вышагивая в сторону кухни.
За небольшим столом уже сидели рыцарь, святой отец и Михаэль, завтракая неаппетитной на вид кашей, к которой прилагался черный хлеб и сок квашеной капусты.
– Надо же, как аппетитно… – поморщился Хавьер, небрежно ковыряясь у себя в тарелке.
– Что вы будете делать теперь, зная, что эта тварь опаснее простой ведьмы? – обвёл их серьёзным взглядом отец Паскаль.
– А откуда вы?…
– Михаэль рассказал.
– И вам совсем не страшно?
– Он убедил меня, что всё будет хорошо.
– Да уж, это он умеет, – сделала глоток, демонстративно не обращая внимания на своего фамильяра. Расстроенная вчерашними событиями, она еле сдерживалась, желая выплеснуть весь свой гнев наружу. – У вас здесь есть место, где бы мы смогли потренироваться с оружием?
– Можете поупражняться во внутреннем дворе.
– Спасибо, – отставила пустую тарелку, поворачиваясь к Франциско. – Составишь мне компанию? Уверен твоей руке пойдёт на пользу небольшая разминка.
– Я составлю, – спокойно встал из-за стола Михаэль, вмешиваясь в их разговор. – Не думаю, что после вчерашнего он сможет оказывать тебе достойное сопротивление. Или я не прав?
Оценив Марию опытным взглядом, Франциско уже было собирался принять её вызов, но слова странным образом перемешались у него на языке совсем не в то, что он на самом деле собирался ответить:
– Прав.
– Вот и хорошо, – усмехнулся Михаэль, видя взбешенное лицо своей хозяйки, от того как быстро он спутал ей все планы.
«Сволочь! – раздраженно подумала Мария, проходя между оплетенными колоннами по небольшой дорожке с восточной стороны собора. – Ублюдок! Тварь! Дьявольское отродье!»
Ей так хотелось спокойно потренироваться с Франциско, усмиряя свой гнев, но нет же! Михаэль даже этого ей не позволил!
Отойдя как можно дальше от собравшихся зевак, Мария остановилась напротив своего соперника.
– Начинайте, – беззаботно улыбнулся демон, раздражая её сильнее прежнего.
Недолго думая, она пошла в наступление, нанося меткий удар, а затем ещё один и ещё, от которых Михаэль всё так же ловко отбивался и уклонялся.
Играя с Марией, словно кот с мышкой, демон не давал ей ни единой возможности пробить свою защиту.
– С ума сойти… – наклонился Франциско к монаху. – Если хоть один удар достигнет цели, то нам придётся справлять похороны.
– Отчаянно борются, – улыбнулся Хавьер, глядя на то, как легко Михаэль управляется с Марией.
Казалось, что мужчина откровенно забавляется, видя перед собой не равноценного противника, а разъяренного ребёнка.
– Отчаянно?! Если хотя бы один из них пропустит удар, нам придётся рыть могилу! – поморщился рыцарь, сжимая раненое плечо. – Михаэль был прав, со своей рукой я бы и минуты против неё не продержался.
– Это ты сейчас так думаешь, а потом ой как захочешь померяться с ней силой. Такая мощь! Неудивительно, что женщина способна противостоять демонам. Вот только… – на лице монаха появилась тень сомнения. Брови задумчиво сошлись на переносице, а глаза неотрывно следили за разразившейся между соперниками бурей. – Откуда она у нашей девочки?
Звон металла не прекращался ни на мгновение. Мечи яростно встречали друг друга, высекая огненные искры. Стальное оружие в умелых руках мечников извивалось, словно живое.
Клинок, нацеленный в торс, ловко извернувшись, обрушивался то на голову, то на плечи, то на спину. Казалось, нужно быть ясновидящим, чтобы останавливать его именно там, куда тот был изворотливо направлен своим ловким хозяином.
– Хватит уклоняться! – зарычала Мария, занося меч. – Атакуй!
– Не думаю, что в этом есть необходимость. Вам всего лишь нужно остыть, – съязвил демон, в очередной раз, уклонившись от наточенного клинка. – Вот и остывайте.
Увернувшись, отбивая режущий удар, что стремительно шел снизу прямо в бок, Мария попыталась попасть локтем Михаэлю в челюсть, но как всегда увернувшись, он оставил её ни с чем.
– И это ты мне будешь говорить?!
– А если не я, то кто же?
– Не собираюсь принимать замечания от того, кто неспособен говорить правду! – взорвалась Мария, хватая ртом прохладный воздух.
Всё её тело пылало от злости. Лопатку сводило от пробуждающейся печати, которую
