что ли, лазил по этим камням, как дзюкайская мартышка по соснам? Да еще и на голодный желудок!
– Давай сложим все, что нам известно. Из подслушанного вами разговора мы знаем, что ростовщик искал для кого-то компас У-Синь, и этот кто-то связан с посланником мага, евнухом Тейтамахом. Так?
– Так, – кивнул Жу Пень. – А потом этот Тейтамах сказал Лю, что и сам давно искал зеркало для Нефритового мага.
– А это значит..? – заговорщически подмигнул старик.
– Эм-м, что ростовщик работает на мага, – пожал плечами Малыш. – Это я уже давно понял.
– А понял ли ты, что здесь, в этом самом месте, у них было логово? Склад! И что здесь хранилась самая разная одежда, в которую можно переодевать своих людей, исходя из текущих нужд? Например, скажем… в монахов.
– О духи!
– Или в солдат имперской стражи. А то и в гвардию рода Мао. М-м? Что думаешь?
– Получается, что… – Жу Пень не выдержал накала размышлений и сел на осколок огромного булыжника. – Не было никаких монахов! Там, ну, на свадьбе, были переодетые люди мага!
– Верно, мой юный друг! – Ши-Фу принялся мерить подземелье шагами. – В час своего триумфа, когда весь народ ликовал и умолял его о спасении от засухи, маг пытался избавиться от Императора, чтобы остаться в глазах всех зрителей единственным человеком, способным провести их сквозь темные времена.
– Он хочет стать Императором?! О духи…
– Возможно. Это пока еще догадки. Однако тут нам поможет наш хмурый друг.
– Ты говоришь про… Лю?
– Про Си Фенга, глупыш! Про телохранителя, убившего собственного господина. Его одурманили, и нужно как-то помочь ему вспомнить, кто сделал с ним это.
– Но ведь, это очевидно, мастер! Это точно был тот мерзкий Тейтамах, чтоб его. Ну или его, эти, прихвостни.
– Надеюсь, Си Фенг подтвердит наши догадки. Но что, если мы попробуем узнать, что случилось с ним после того, как его разум поработили? Что он видел и слышал? М-м?
– Наверняка что-то интересненькое! – воскликнул Жу Пень, хлопнув в ладоши. – Но разве такое возможно?
Монах потер руки в предвкушении.
– Если знаешь нужную травку или грибочек, то возможно все!
Ветер вновь принес сводящие с ума запахи хлеба. Снова заворчал живот. На этот раз у Ши-Фу. Старик хлопнул себя по тощим бокам и потянулся.
– Засиделись мы тут с тобой. Пора бы и подкрепиться.
– Наконец-то, мастер. Первая дельная мысль за весь день!
– Тогда пойдем посмотрим, куда ведет этот путь.
Очередной длинный тоннель с вереницей пустых залов закончился извилистой лестницей и вывел их в небольшое помещение, заставленное дубовыми бочками и глубокими бадьями из темного ореха.
– Похоже на какой-то погреб. Или подвал, – заметил Ши-Фу, принюхиваясь к витавшим в воздухе запахам.
Здесь ощущались ароматы кисловатой закваски, хлеба, сырости и плесени. Жу Пень осторожно заглянул в один из чанов. Внутри обнаружилась огромная куча теста, посыпанная ячменными зернами. Долго не думая, юноша сгреб в пятерню кусок и отправил в рот.
Пережевав вязкое сырое месиво, он удовлетворенно улыбнулся:
– Вкусно-то как!
В другой бадье он увидел горку из рисовой муки, в центре которой поблескивали яичные желтки. От муки Жу Пень решил отказаться, но вот после его ухода яйца куда-то пропали. Очередная извилистая лестница вывела их к раздвижной двери, за которой скрывался узкий переулок. Шел дождь, и мелкие капли, попадая на горящую руку монаха, с шипением превращались в пар. Старик быстро потушил пламя и потряс ладонью. Та покраснела и как будто покрылась не то волдырями, не то чешуей, но быстро приобрела нормальный вид.
– Чары-мары, чтоб их, – прошептал Жу Пень, затем протер глаза и выглянул наружу.
– Ты знаешь, где мы? – тихо спросил Ши-Фу.
– Кажется, да. В глубине торгового квартала. Здесь за углом пекарня. Наверное, именно там и делали тот хлеб, что мы с Лю стащили у ростовщика.
– Вот прояснилась еще одна деталь, – монах потрепал кончик усов. – Не сомневаюсь, здесь, в Лояне, делу Нефритового мага помогает много людей самых разных профессий.
– Да только вот знают ли они об этом? То бишь, что работают на мага?
– Верное замечание, Зю Фень, – кивнул старик. – Ты мудрее, чем кажешься.
Малыш зарделся.
– Ладно, подожди меня тут, мастер, – он смело шагнул на улицу под дождь. – Пойду утащу немного еды.
– Минуточку, молодой человек! – Ши-Фу поймал его за край плаща и потянул обратно. – Никакого воровства.
– Но, мастер! Ты не даешь заниматься этой, как ее, моей профессией! Любимым делом!
– Ты способен на большее, чем простое воровство, – монах погрозил пальцем и жестом указал на края зеленого халата, что торчал из-под одежды толстяка. – К тому же у тебя есть чем расплатиться.
– О духи, – взмолился тот. – Плакали мои честно заработанные коврижки.
– Купи еды на всех. Нам еще Ляо и Си Фенга накормить нужно.
– Да-да, – Жу Пень отвернулся от старика и побрел ко входу в пекарню. Подставив лицо холодной мороси, он шмыгнул и тихо-тихо, чтобы старик не услышал, прошептал: – Это не слезы, это дождь…
Выдержка из трактата «О четырех драконах» автора Цинь Пиня Третий век со времен исхода Прародителей
И был день, когда на вершине мира, в башне, высотой до самой черной пустоты, что была выше любых облаков и даже Небес, собрались драконы на долгий совет.
Не ведали они тогда, что сквозь сердца людские дорогу в их новый мир нашло нечто, о существовании чего они даже не подозревали. Одному лишь Шан Ше, самому таинственному из всех Духов, ведомо было, сколь велика угроза и как темны тучи, что сгустились над миром новоиспеченным.
И чтобы совладать с напастью этой таинственной, родителям понадобилась детей их помощь. Помощь людей. Но не готовы те еще были для столь страшных событий…
Вязкий черный туман клубился повсюду.
Он застилал взор, делил мир пополам, прогонял светлые размытые пятна и заволакивал все вокруг непроглядным мраком. В какой-то момент стало казаться, что и не существовало ничего, кроме темноты. Воздух чуть искрился серыми вкраплениями, но чем дольше пленник всматривался, тем быстрее они растворялись в пустоте.
Вдруг все вокруг осветила яркая вспышка.
Оглушительно стукнули обитые сталью двери камеры, но он с трудом расслышал скрежет отворяемых створок. Приглушенный гул доносился будто из-под воды. Все звуки поблекли, потеряли вкус и цвет, перестали существовать.
Кто-то бесшумно приблизился. Бархатные тени заслонили свет и слились с окружающей чернотой. Узник силился разглядеть лица пришельцев, но сквозь слезы видел лишь
