Всё это добро тянет килограммов на пятнадцать.
– Брось мясо, идиот!
– Нет! – рычит Дима. – Нам… нельзя голодать. Это вредно для мозгов!
Что да – то да.
– Брось… кому сказано?!
Капустин решительно качает головой:
– Не могу! Оно – сочное и в меру прожаренное!
Отпихивает меня плечом и воздевает свою ношу над головой – почти, как легендарный Данко. Даже круче – потому что без всякой мистики. Путь героя легко отследить по капелькам жира…
У Бинка лопается терпение. Он выдирает мясо из цепких пальцев Капустина и кое-как, ремнями винтовок, прикручивает на пленного хахира.
Я оглядываюсь.
Бронекар уже заметно ближе. Он слегка тормозит, огибая отвесную скалу…
Маленькая фора.
Мы ныряем в узкий проход между утёсами. Но дальше опять открытое место.
Едва выскакиваем из-за утёсов – камни начинают вибрировать под ногами, и в воздух поднимается облачко пыли.
Ударили «глушаком»!
Мать их так! Ну, разумеется, тот раструб на башенке – не ворон отпугивать!
Отчаянный рывок вверх по каменистому склону. Хоббит хрипло матерится и бластером тычет «кентавра» в то, что у людей прозаически именуется «задница».
Прибавить ходу!
Живей, парнокопытный!
А мы – врассыпную! Зигзагами!
Скорее!
Выжигая из мускулов остатки энергии!
Пока что-то от нас зависит.
Пока станнер-пушка работает не слишком точно!
С меньшей дистанции – фокусировки хватит. Когда-то Бинк рассказывал мне принцип действия…
Накроют всех одним выстрелом. И спокойно выйдут собирать тушки.
Очнёшься уже, как американская рождественская индейка – весь по рукам и ногам упакованный…
Фиг вам!
Вперёд!
Пот заливает глаза…
Шевели поршнями, Лёха!
Опять спасительное нагромождение валунов.
– Не оторвёмся, – на ходу мрачно шепчет Бинк.
– Да, – ласково озирается пленный хахир, – пора передохнуть, люди. А то так недолго и копыта отбросить!
– Щас ты сам у меня отбросишь!
– Никто вас пальцем не тронет, даю слово. Всё, что от вас надо… выполнить ма-а-аленькую просьбу.
– Ага. Только сначала ты выполнишь. Веди нас к Святилищу!
Все замолкают.
В памяти всплывает разговор наёмников – там, в хижине.
«Совать голову в зубы смерти…»
Давилки, ревуны и прочие милые сюрпризы…
– Это глупо, – выдавливает хахир.
Мы с Бинком обмениваемся короткими взглядами.
Разумеется, я помню слова хахира о том, что вблизи Святилища вырубается аппаратура. Значит, есть вероятность, что заглохнет чёртов бронекар…
Или мы четверо «заглохнем» – напоремся в темноте на какую-то фигню.
Неизвестно, что произойдёт раньше…
Зато ясно: если теперь нас повяжут, всё равно придётся тащиться в это грёбаное Святилище – хоть и при свете дня!
Бинк тычет стволом кентавру в бок:
– Здесь ведь рядом… Если за пять минут не дойдём – значит, ты плохой проводник.
– Я… я почти не помню дорогу.
– Тогда на хрен ты нам сдался!
– Спокойно, – усмехается Ер-Кис, до сих пор хранивший молчание, – не трогай скотину… Я и сам знаю путь.
Хахир зло бормочет что-то сквозь зубы. А я ошалело изучаю спину бомжа. Второй раз он меня удивляет.
Вслед за Ер-Кисом мы взяли левее. По осыпающемуся склону достигли вершины гряды и успели проскочить через неё до того, как на склон с гулом выползла металлическая туша бронекара.
Хлопнуло в воздухе. Задрожала земля…
Они снова промазали.
Хотя были на целый десяток метров ближе.
А нам повезло – опять начался лес. Почти такой, как внизу – разве что деревья были тоньше. Зато росли они гуще.
Что-то похожее на ели?
Мы проворно нырнули сквозь живой частокол на опушке.
Дальше сложнее – местами ветки вообще переплетались. Хоть мы больше не лезли в гору, вынуждены были яростно продираться сквозь чащу.
– Долго ещё? – буркнул я.
– Не очень, – отозвался Ер-Кис и прибавил иным, почти командирским тоном: – Без команды не стрелять! Всем идти цепочкой. Держаться за мной – след в след!
Чего он городит? Обычный лес – нет пока и намёка на опасность. Реальная опасность дышит в затылок…
И всё-таки мы подчиняемся.
Только Дима сердито бубнит:
– Не тормози! Прибавь ходу!
Боится, что мясо отнимут?
Впереди, выше самых высоких деревьев, торчит одинокая скала – гигантская глыба с белой, словно на солнце выгоревшей маковкой. Нутром чую – где-то там и находится проклятое Святилище…
Хотел спросить об этом у Ер-Киса.
Но слова застряли в горле. А мир затопила тьма.
Я сдираю «ночники». Тьма слегка сереет, озаряется лучиками звёзд… И оживляется руганью Капустина.
– У тебя тоже? – хрипло спрашиваю.
– Очки вырубились… мать их!
– И у меня, – сухо подтвердил Бинк.
Впереди вспыхивает луч – Ер-Кис зажёг фонарик.
– Следом за мной, – глухо напоминает, – ни шагу в сторону!
Как же здесь темно…
Проклятая чащоба будто облита чернилами. И, кажется, вокруг луча впереди мрак ещё больше густеет.
Хоббит со связанным «кентавром» идут вторыми. Бинк помалкивает, а хахир что-то тихо бормочет по-своему. Монотонно, уныло…
Что это с ним?
И вдруг до меня доходит.
Парнокопытный молится. Без особой надежды просит сохранить свою гнилую, никчемную душу…
Ему жутко. Жутко по-настоящему – до холода в его шести конечностях…
Иб-Хебу его услышит?
А нас – самозваных Посланников?
– Стоп! – командует Ер-Кис. – Да заткнись ты! – свирепо озирается на хахира. Гасит фонарик.
Пару мгновений мы цепенеем в кромешной тьме. Она полна звуков…
Скрип деревьев на ветру…
Робкое журчание местных цикад…
Нарастающий гул бронекара… Неужели эти ничего не боятся?
Луч фонарика опять вспыхивает.
– За мной! – негромкий голос бомжа-проводника. – Тихо, спокойно, без резких движений…
Резких?
И так едва тащимся.
Я стискиваю зубы.
Противоречивые чувства колотятся внутри. Куда он нас ведёт? В безопасное место?
Да кто он такой, чтобы доверять ему наши жизни?
Что мы вообще про него знаем?
Для заурядного карманника ему слишком много известно. И слишком уверенно он управляется с оружием…
Я вздрагиваю.
Что-то неясное мелькнуло сбоку. И как-то особенно резко повеяло хвоей – будто в полдень на солнцепёке…
Я ускоряю шаг. Почти упираюсь в спину Бинка. Но это не отстаёт.
Оно – рядом.
Я резко поворачиваю голову. Чернильные силуэты деревьев колышутся на ветру. Царапают звёздное небо…
Больше ни хрена не видать.
Я отворачиваюсь.
Вслушиваюсь в мягкий шелест палой хвои у нас под ногами.
Только гнетущее чувство не уходит – будто кто-то смотрит тебе в затылок тяжёлым, пристальным взглядом.
