тела, чтобы не провалиться в прибитые, но всё ещё опасные пески. Дальше след тянулся к высокой сосне, под которой, судя по вдавленности настила из опавших игл, она провела несколько часов. Дальше следы – сначала вперёд, к кустам. Похоже, здесь она отливала. Так, дальше назад, обратно к сосне и оттуда вперёд к границе зыбучих песков. Как давно она ушла? Вчера? Если сегодня, значит мы могли столкнуться лоб в лоб, но разминулись. В таком случае я смогу догнать её за пару часов. Но что если она ушла вчера? Куда она могла пойти?.. Хммм… Искать меня. Ведь логично. Ведь я поступила именно так…
Неожиданно громкий хруст ветки заставил меня резко обернуться. В десяти метрах позади меня замерли люди. Они смотрели на меня… Двое. Мужчины. Не из наших.
Сначала я подумала, что мои мысли о том, что помимо нашей группы здесь больше нет людей, оказались ошибочны. Затем я попыталась предположить, кто это такие. Потом я вдруг поняла, по их горящим глазам, что они явно не в себе. И только после я их узнала. Погода и Табак. Погода – потому что вечно жаловался на погодные условия, какими бы они ни были; Табак – потому что испытывал ломку из-за отсутствия возможности покурить. Бывшие жители Паддока. Из-за сильно отросших бород и волос их было сложно узнать. Они были изгнаны. Я их изгнала… Это случилось несколько месяцев назад, но кажется, будто происходило в прошлой жизни. Эти двое были крепкими мужчинами, одному тридцать, второму тридцать пять лет, и оба со скверным характером. Были заброшены в Паддок друг за другом и практически сразу спелись. Решили поднять бунт против меня, как против легитимного предводителя обитателей Паддока. Были изгнаны в Тёмный лес. Конец истории. И вот оно новое начало…
– Так-так-так… Кто тут у нас? – Табак спрятал руки в карманы штанов и, не сходя с места, начал перекатываться с пятки на носок и обратно. – Погода, не подскажешь, кто это?
– Дикая, – ощерился Погода.
– Соплячка, решившая, что может изгнать нас из безопасного лагеря…
– Я не просто решила, что могу это сделать, – в моём голосе звучало неприкрытое, возможно даже вызывающее бесстрашие. – Я это сделала.
Оба мужчины напряглись. Что с их глазами?.. Что-то неладное.
– Из-за тебя мы попали сюда, – Табак.
– Разве я показывала вам выход из Паддока через силовое поле? Очевидно, вы нашли его сами.
– Ты ничто перед нами, – Погода. Голос и глаза – развивающееся безумие. – Не мни себе, будто ты выше кого-то…
– Вы всё ещё носите имена, которые придумала для вас я, – перебила брызгающего слюной собеседника я. Выглядели они ужасно. Изгоняя этих двоих, я предполагала, что больше никогда не увижу их – фактически, я приговорила их к смертной казни, а они, несмотря ни на что, выжили… Прошло два месяца, а они держатся, хотя и выглядят паршиво. Мне вдруг стало жаль их обоих. Я вздохнула. – Простите. За то, что изгнала вас. Вы не оставили мне выбора. Вы хотели крови, а я не могла допустить кровопролития…
– Не проси прощения! Не оправдывайся! – Табак вдруг взвизгнул неожиданно высоким фальцетом. Именно в этот момент я наконец поняла, что с ними произошло. Точнее, происходит. Обращение. Они заражены…
Прежде чем я взвела лук, Погода выпустил в мою сторону сразу две звёздочки. Не успей я увернуться вправо, они вонзились бы прямо в меня – одна в грудную клетку, вторая в живот. И всё же первая полоснула моё плечо. Оба бросились на меня. Погоду я сняла первым. Когда я выпустила вторую стрелу, Табаку оставалось преодолеть всего два шага до меня. Получив стрелу в солнечное сплетение, он на лету вытянулся и, тяня руки вверх, завалился на бок, после чего неуклюже перевалился на спину. Наши взгляды встретились. Он безумно ухмыльнулся и в следующую секунду его глаза, уже покрытые поволокой безумия Блуждающего, закатились.
Сначала я вынула стрелу из Погоды, затем из Табака. Потом подобрала звёздочки, выпущенные Погодой в меня. Обыскивать их не стала, хотя, может, стоило бы. Ещё минуту я постояла прислушиваясь, но эха так и не услышала. Выходит, они не участники. Всего лишь помехи. Вроде Люминисценов, Блуждающих, львов или Чёрных Страхов. Нельзя спасти тех, кто не жаждет спасения. Они выгоняли себя моим приказом и они же стреляли в себя моей рукой. Я не виновата в том, что они подвергли себя этому, фактически саморазрушились. Я давно поняла, что не смогу спасти всех. Но Отмороженную я всё-таки спасу.
С такими мыслями перевязав своё пострадавшее от звёздочки плечо и сменив окровавленную повязку на голени, я с хладнокровно-трезвой головой вернулась к тому месту, на котором, предположительно, недавно лежала Джекки. Итак, куда же именно ты направилась дальше?..
Глава 30.
Тринидад.
Вскоре я обнаружила, что Джекки, пройдя вдоль границы зыбучих песков, начала углубляться в лес. Сначала мне показалось это очень странным, потому как по моей теории она должна была напротив обойти его стороной и направиться наверх, на поиски меня, но после до меня дошло – она не собиралась искать меня. Она просто… Ушла.
Прежде чем перейти из развороченной песчаной лавой долины в лес я немного постояла на границе и с силой посжимала лук в руках. Что ж… Ну и что с того, что она не собирается искать меня? Я-то её найду. Кому-то ведь нужно прикончить её. Чтобы она не изводилась муками совести в честь того, что бросила меня. Блин. Может что-то не так? Может, она бежала от кого-то или ещё что-то произошло? Не могла же она просто забить на меня. Нужно бы узнать наверняка. Вот и ещё одна причина найти её. Найти – узнать – разочароваться – пристрелить – продолжить жить дальше.
В лесу я дважды сбивалась со следа и дважды возвращалась к последним из признаков прохождения Отмороженной по лесу. Ещё у границы зыбучих песков я пришла к выводу, что она может быть ранена: её левая нога оставляла явные следы на песке и мху, в то время как следов правой ноги я так и не нашла. Она, безусловно, как минимум хромает. Очевидно из-за неладного физического состояния при марш-броске через лес она вела себя откровенно беспечно: где-то отпечаток ноги, где-то сломанные ветки кустов, где-то сломанные опавшие ветки…
Во второй половине дня мне повезло подбить пять белок. Сразу же захотелось отобедать ими, но я снова сбилась со следа, так
