Рефлекторно взглянул на свои руки и, ВАУ, смог это сделать! Я контролировал свое тело, не хозяин этих воспоминаний, а именно я, Ганлин, бывший скелет. Хотя нет, все-таки не тело, а это отделившееся от него сознание. Подойдя к Себе, я смог с легкостью провести рукой прямо сквозь его тело, то же самое произошло, когда я попытался коснуться рукой пола и стен хранилища.
Да, мы находились в огромном, поистине необъятном хранилище, наполненном золотом и всем, что люди считали или хотя бы могли считать драгоценностью. Камни, доспехи и одежда, оружие и склянки с какими-то разноцветными жидкостями, костяные амулеты и деревянные фигурки, конечно книги, миллионы и миллионы книг, наполнявших шкафы, до середины заваленные всякой всячиной, музыкальные инструменты от того самого ганлина до лиры, а также много чего иного, чему я иногда даже не знал названий.
Человек в черном, четвертая моя ипостась, воплощение Жадности, стоял с закрытыми глазами и глубоко-глубоко дышал. Словно тот, кто выбрался из канализации и попал в зеленый лес, он с наслаждением вдыхал этот непередаваемый запах ОБЛАДАНИЯ. Он не имел никакой физической составляющей. Окажись рядом с человеком в черном собака-ищейка и, как бы ни был остер ее нюх, она бы ничего не ощутила. Запах, которым наслаждался человек в черном, как бы парадоксально это не звучало, рождался прямо внутри его разума. Однако это не делало запах хуже.
Он втягивал его носом, как наркоман втягивает последнюю перед смертью дозу; он вдыхал его ртом, как вдыхает воздух чудом выплывший на поверхность утопающий; он поглощал его всем телом, впитывал, как лучшую целебную мазь от всех недугов. Запах заползал в уши, втекал под закрытые веки и с каждой секундой становился лишь более сладостным. Та жадность, что я испытал, маниакальная и безумная, меркла по сравнению с его ЖАДНОСТЬЮ, всеобъемлющей и непоколебимой, как океан. Я мог остановиться, добившись какой-то цели, человек в черном не мог, не хотел и не мыслил остановки.
А потом за спиной человека в черном появился ОН.
ЕГО лица я не видел, оно расплывалось и текло, стоило мне хотя бы подумать о том, чтобы присмотреться повнимательнее. Но по ЕГО рукам, морщинистым и мозолистым, можно было понять, что ОН довольно стар. ОН был довольно высок, хотя человек в черном и был куда выше, ЕГО одежды отличались невероятным изяществом, а на голове красовалась корона, словно состоящая из птичьих черепов, но ОН был «ИМ» вовсе не поэтому.
Вот только, стоило мне задуматься об этом, как видение прервалось и меня выкинуло в реальность.
* * *
Что это было? Совсем не так, как в прошлые разы. Было ли это следствием увеличившегося количества моих квартирантов, моей возросшей силы или причина в чем-то ином? Понятия не имею.
Однако кое-что я понял достаточно четко.
Поднявшись с лавки, я поудобнее перехватил Гуйар и вошел на арену битвы с боссами. Демон снял с плеча секиру, имп, мерзко рассмеявшись, растворился в воздухе. Да, отлично, нападайте. Мне нужна ваша сила, чтобы однажды вернуть то, что у меня забрали.
Глава 117
Стоя посреди зала босса, я с интересом оглядывал свои руки, серые, ссохшиеся, с растрескавшимися когтями… вот только скрытая в них сила была невероятной. Малыш-имп, босс с заложенной системой схемой действий, все-таки был достаточно понятлив, чтобы осознать, что его напарник уже не вернется. Подняв секиру, я ухмыльнулся и пошел к собрату по оружию моего нового тела.
Да, я переселился в тело босса-демона, хотя мне еще было куда развиваться в теле капитана скелетов. По крайней мере энергию на Усиление еще можно было копить довольно долго. Может быть это было излишне, может безрассудно, может глупо. Мне было плевать. Видение всколыхнуло что-то в моей душе. Весь мир предстал в каком-то ином свете и то, на что я раньше даже не обращал внимания, стало вдруг невероятно важно.
Главным же изменением стало чувство отвращения к самому себе. Вся жизнь, что я вел с самого появления в том инкубаторе скелетов на первом уровне, все существование вдруг стало мне противно. Ведь я, если так задуматься, был трусом и перестраховщиком. Конечно, обычному человеку этих нескольких лет хватило бы на сотню жизней безумств, но я — не человек и уж точно не обычный.
Наверное, Галаста была в чем-то права — я впустую тратил полученный дар. Был ли хоть один раз, когда я сознательно бросился в бой, не имея шансов на победу и плана? Нет, не было. Можно сказать: «поступать так — верно, а начинать заведомо проигрышное сражение глупо и, вполне очевидно, приведет тебя к смерти». Может быть. «Риск должен быть оправдан», «Нужно взвешивать «за» и «против», «Нужно понимать, куда дует ветер»? — и так далее. Может быть. Но я не хочу так жить постоянно.
И этот момент я провозглашаю своим новым началом. Конечно, речь не идет о том, что отныне я буду рваться сломя голову в любой бой: с Воителями, Живыми Крепостями, боссами тридцатых и сороковых уровней — я не идиот. Но я больше не хочу продумывать свое развитие, словно мамаша, планирующая будущее своего драгоценного чада, и я не хочу вступать только в заведомо выигрышные схватки. Ведь последний раз, когда я не был минимум на уровень сильнее босса уровня, с которым сражался, случился… я даже не помню, когда. Может и вовсе никогда такого не было.
Неожиданно мне открылся тайный смысл полигонов и амулетов возрождения. Лахик говорил, что люди иногда приходят к городу в одной набедренной повязке и сражаются, пока не умирают. Вот в чем суть: в возможности испытать на себе то ощущение, когда ты идешь в бой, понимая, что не вернешься обратно. Конечно, осознание того, что ты воскреснешь немного уменьшают эффект, но тело и подсознание этого не понимают и не подозревают о том, что их ждет новое рождение. Адреналин и эйфория схватки совершенно настоящие, вне зависимости от того, висит на твоей шее каменный амулет или не висит. Вот для чего на самом деле создатели полигонов создали систему возрождений, а не ради спасения жизней. Теперь я более чем уверен, что на жизни-то им было глубоко плевать.
Воткнув секиру в череп импа, я поднял упавший на землю Гуйар, заткнул за пояс Калию и проглотил найденную в кучке оставшегося от старого меня пепла жемчужинку.
— БУУУЛЬ! — Мой рев, должно быть, слышали даже уходящие по лабиринту эльфы. Пока ждал носильщика прибил боссов еще разочек. Демон, кажется, немало удивился, увидев свою точную копию.
Наконец мой личный зомби прибежал, окруженный ореолом нежно-зеленого свечения. Лира сделала так, чтобы на Буль стал неинтересен для нежити, но теперь, похоже, придется защищать его по старинке. Что же, ладно. Это будет еще один вызов.
* * *
Город Бирюзовых Врат был одним из самых старых, самых крупных и самых богатых из всех человеческих городов двадцатого уровня. Отвоеванный у нежити уже больше полутысячелетия назад, он давно превратился в настоящий оплот людей в глубине негостеприимного подземелья некроманта. Огромная пещера, где он был выстроен, почти полностью покорилась человеческим рукам, наполнившись домами, домиками и хижинами, точно непредусмотренных системой полигона, а внутри самого города классический унылый антураж улиц-тоннелей и площадей-пещер сменили аккуратные и приятные глазу лазурные, голубые, зеленые, аквамариновые и, конечно, бирюзовые плитки.
Город Бирюзовых Врат, как и город Черной Зари, управлялся лишь одной группировкой наемников, которую, впрочем, уже скорее стоило называть монаршей династией. Вот уже семь поколений наследники основателя этой группировки являлись лидерами города, причем ни один из потомков основателя не получил свой титул лишь благодаря крови. Каждый из них заслужил уважение и почет своей силой и теми делами, что он сотворил благодаря этой силе.
И именно с таким человеком я собирался встретиться. Волнующе? Конечно. Я ведь так и не понял, чем была та жемчужинка, что мне доверила Илона. Шанс на то, что это какая-то хитроумная ловушка был настолько мал, что даже смешно, но какое-то нехорошее предчувствие все-таки тяготило меня.
