— Ага, тем меньше я хочу тебя убивать. Юр, отойди от неё. Твои клыки её напрягают.
Медведь заворчал, но сделал.
— Спасибо, так получше, — чуть расслабилась она, но взгляд её стрельнул в сторону.
— Бежать не вздумай, — сразу жёстко предупредил я. — Шаг вправо, шаг влево и Юра будет уже не столь любезен. Я это гарантирую.
— Поняла-поняла! — она подняла руки вверх. Серый ящик упал рядом.
— Назови своё имя.
— Кира! Коротко и легко запомнить.
— Что в ящике?
— Это не ящик, а куб содержания, — нравоучительно поправила она меня.
— Так что внутри?
Она пожала плечами. — Я понятия не имею. Моя задача — доставить его Вильгельму.
— Почему ты? В «Магическом Равновесии» недолюбливают всяких нелюдей. Даже эльфов.
Кира прищурилась, потом схватила куб и прижала его к себе. — Потому что он может быть привязан только ко мне.
— Это как?
— Я покажу. Если ты поможешь мне встать, — она кокетливо захлопала глазками.
— Разумеется, миледи, — я галантно подал ей руку, за которую она взялась и грациозно поднялась с земли. А затем ловко вывернулась, доставая скрытый кинжал.
Но в этот момент моя раскалённая от силы дара рука уже держала её за талию. Не жёстко, но достаточно крепко.
— А ты горячий парень, — замерла она с отведённым назад клинком в одной руке и кубом в другой. — Может, остынешь?
— С коварными сучками, вроде тебя, иначе никак, — я невесело усмехнулся. — Знаешь, что вон тот здоровяк сделал бы с тобой, если бы у тебя всё получилось?
Юра многозначительно сверкнул глазами.
— Я бы не стала убивать. Так, приставила бы нож к горлу. Исключительно для большей договороспособности.
— В итоге всё сделала только хуже. Сейчас ты ничем не отличаешься от того парня, что пытался меня заколоть. Он мёртв. А теперь назови хотя бы одну причину, почему я не должен отправить тебя вслед за ним?
— Тогда куб будет заблокирован, — с нотками страха в голосе сказала она. — И ты никогда не достанешь то, что внутри!
— Такой себе довод. На пять из десяти, — я начал давление «Голосом Власти». — Бросай кинжал и прочие сюрпризы, которые у тебя припасены для таких случаев.
Кинжал полетел в грязь. — Это всё.
К голосу я добавил ещё и «Взор Власти». Киры хватило на три секунды. — Да поняла я, только не смотри на меня таким жутким взглядом! Ты словно маньяк какой-то!
На землю полетела духовая трубка с пятёркой дротиков, на чьих остриях виднелся зеленоватый яд. Потом удавка-струна, с помощью которой и голову отсечь можно. Потом острая спица и пара продолговатых камешков, внутри которых подрагивал оранжевый огонёк — бомбы.
— Ты точно курьер, а не убийца?
— Конечно-конечно, суровый господин. Я хрупкая невинная девушка, озабоченная исключительно собственной безопасностью, — она наклонила голову набок и состроила невинное личико.
— Теперь остальное.
— Это всё! Правда!
Я сжал разгорячённую ладонь на её тонкой талии крепче.
— Ой-ой! Горячо же! Ожоги будут!
— Выбрасывай. Всё, — отчеканил я.
Последним оказался выброшен неприметный коричневый мешочек, помеченный красным крестом.
Я ослабил жар в своей руке.
— Фух, ты слишком горяч для меня, суровый господин.
— Что это? — спросил я, тыкая носком сапога мешочек.
— Это так — порошок для упрямцев.
— Опасен?
— Смотря как применить, — загадочно улыбнулась Кира. — В умелых руках и вилка — смертельное оружие.
— Ты говоришь как убийца. Даже не представляю, почему именно тебя взяли на роль курьера.
— Я особо не претендовала, — фыркнула она. — Будь моя воля, я бы в жизни к этой штуковине не притронулась и по астральному плану не шлялась. К сожалению, моё мнение мало кого интересовало.
— Ничего, я избавлю тебя от этой ноши. Давай сюда куб.
— Не получится. Ты его не удержишь. Как я говорила — он привязан ко мне.
— Впервые слышу о подобном. Дай-ка, — я протянул вперёд руку.
Она пожала плечами и вручила мне куб. Лёгкий, приятный на ощупь и тёплый. Ничего не происходило. Но как только я сделал два шага назад и отдалился от девушки примерно на метр, куб выскочил из моих рук и мягко вернулся в руки Киры.
— Вот о чём я и говорила. Без шансов. Это заклинание было произведено грандмагистром ордена, так что развеять его у тебя едва ли получится. Куб предназначен Вильгельму, а значит только при передаче ему привязка развеется.
— И убить тебя нельзя, говоришь?
— Неа! Куб будет заблокирован, а также привязан к месту моей смерти. Без шансов.
— Хорошо, иначе бы мне пришлось бороться с соблазном, — пошутил я.
Она прищурилась. — Я тебе не верю. Мне знакомы бессердечные безумцы, готовые убивать ради вещей. Но ты не похож ни на одного из них.
— Блаженны верующие, — всплыла из памяти Марка одна цитата. — В таком случае мне не остаётся ничего другого, кроме как тащить тебя за собой. Идём, убийца. Только без глупостей. За вещь я может и не убью, но за нарушение некоторых правил — без колебаний.
Мы вернулись к месту прорыва. Мои гвардейцы с опаской осматривали трупы иномирцев и сколопендроморфа. Но не трогали без приказа.
Я и сам принялся изучать тела. Убедившись, что никаких мер безопасности в них нет, вроде посмертных мин, я дал команду на сбор трофеев. Можно назвать мародёрством, но сейчас иначе никак. Действовать надо быстро.
С минуты на минуту могут приехать ростовские гвардейцы и армия, чтобы ликвидировать прорыв. В том, что его засекли, я не сомневался.
