Тогда вынырнул посреди спокойной глади. А здесь – будто водоворот.
Значит, надо расслабиться. Дождаться, когда течение отпустит, и рвануть в сторону изо всех сил…
Мрак и холод – не бесконечны. Где-то здесь должен быть берег…
Мой берег… Там цветут ландыши, тюльпаны, и охапками распускаются самые яркие, невероятные бутоны. А главное, там стоит Илга и машет рукой…
«Пора!» – подсказывает гаснущее сознание.
Та сила, что мною вертела, начинает слабеть. Я работаю руками и ногами. И падаю с двух метров на крутой горный склон.
Камешки сыплются из-под ботинок. Я едва успеваю нащупать твёрдую опору. Но в эту минуту всё кажется пустяками.
Потому что в лёгкие врывается пьяняще-сладкий кислород. А над головой в бескрайнем небе сияют празднично-яркие звёзды.
Малость оклемавшись, я вскарабкался по склону.
Сел на плоский каменный выступ и огляделся.
Ни леса, ни Святилища… Что за место?
Во все стороны до самого горизонта чернеют острые пики гор. Их силуэты хорошо выделяются на фоне ясного ночного неба. Особенно слева от меня. Наверное, там восток. Чернильно-густая синева у горизонта понемногу растворяется. Значит, скоро утро…
– Эй! – сипло позвал я.
Никто не ответил.
Если б был фонарик…
Я встал, собираясь обследовать вершину, на которую меня телепортировало. И вздрогнул.
Отчаянный вопль взорвал тишину. Я бросился вперёд, рискуя сломать ноги в скальных неровностях.
Крик то стихал, то усиливался…
Я обогнул утёс и, наконец, увидал.
Что-то болталось в воздухе у самого обрыва. Нечто явно меньшее человеческой фигуры. В темноте я не мог разглядеть подробностей…
Стоп. «Ночники»-то до сих пор у меня на шее! И здесь, вдали от долбаного Святилища… Точно, работают!
Я стоял у края обрыва и терзался сомнениями. В воздухе надо мной тряслась голова хахира:
– Помоги-и-и!
Кроме головы, ничего не было. То есть где-то оно, конечно, было – поскольку бандит вращал глазами, всхлипывал и вообще не собирался подыхать.
Кажется, он застрял в портале. А может, что-то держало его с той стороны?
Он ведь прыгнул вслед за нами – то есть пару секунд спустя. Когда ревун уже раскидывал баррикаду, вламываясь внутрь…
Если упереться ногой в самый край обрыва, можно дотянуться до здоровенной башки, потянуть за эти торчащие уши. Авось и остальное вылезет из туманного ожерелья портала…
Только на фига?
У меня за спиной – чьи-то шаги. Я рывком обернулся и обнаружил Бинка – слегка помятого, но, в общем-то, целого.
Хоббит остановился рядом и тоже с интересом глянул на хахирскую голову.
– А симпатично смотрится! – поддержал откуда-то слева голос Димы.
Я облегчённо вздохнул.
Все трое – в сборе. Только Ер-Киса не хватает…
– Вытащите меня-а-а! – простонал бандит.
– Неправильно рассуждаешь, – почесал затылок Капустин. – В условиях кризиса мы все обязаны идти на непопулярные меры…
Хахир всхлипнул. И спустя миг исчез.
Бинк развёл руками – дескать, само всё решилось.
Но через мгновенье голова бандита возникла опять – ещё дальше от обрыва. И заорала ещё громче:
– А-а-а! Оно тянет меня назад!
– Это тебя грехи твои тянут, – внушительно кивнул хоббит. И снял с плеча плазменную винтовку.
Дима скептично поджал губу:
– Лучше довериться естественному процессу…
– А я и не собираюсь тратить заряды, – успокоил Бинк, взбираясь на выступ у самого обрыва. – Эй, ну-ка, подстрахуй!
Капустин хмыкнул. Он, как и я, не видел в этом особого смысла. Но хоббит знал магическое слово:
– Жаркое!
Дима изменился в лице. Я чертыхнулся. И оба бросились Бинку на подмогу. Мы вцепились в его жилет, а хоббит, балансируя на краю, протянул винтовку в сторону бандита:
– Хватайся!
– Н-не могу!!! – взвыл хахир. – Руки связаны!
Вот облом… Я помню, Бинк его хорошо «упаковал» – сам «кентавр» хрен освободится. А ещё я помню огромный кусок истекающего жиром мяса, закреплённый на спине пленника… Теперь, когда опасность отхлынула, думать об этом просто невыносимо – аж кишки начинает сводить…
Чтоб ему!
Я судорожно сглотнул слюну и выпалил:
– Зубами хватайся, идиот!
Бинк сунул ствол ближе к морде хахира. Тот отчаянно вытянул шею… Все равно далековато.
Хоббит понял и быстро отстегнул с одной стороны ремень винтовки. Размахнулся ей, как удочкой. И крупные, лошадиные зубы хахира клацнули, намертво стискивая «добычу».
Бинк потянул, нависая над пропастью. Мы крепко вцепились в его жилет, понемногу оттаскивая хоббита от края… Проклятье! Ощущение – словно загарпунили акулу. Которая запросто способна утянуть нас за борт. Хотя какой здесь борт?
Только обрыв и около ста метров свободного падения…
Стоит ли еда такого риска?
Вместо сомнений накатывает злость. Кажется, сейчас мы и ревуна готовы слопать! Пара чёрствых лепешек – за целые сутки!
Эх, раз! Ещё раз…
Ура! Получается.
Сантиметр за сантиметром тело кентавра возникает из дымки портала. Роняя винтовку, Бинк уже хватает бандита за плечи. А мы видим, наконец, покрытый копотью и грязью чёртов «шашлык»!
Ещё немного, ещё…
– Стоп! – рявкнул Бинк.
Мы непонимающе оцепенели.
– Сначала пару вопросов… – хоббит заглянул в выпученные глаза бандита. – На кого работаешь?
Крепкие челюсти изумленно приоткрылись, выплёвывая ремень винтовки.
– Я ведь могу разжать руки… – спокойно объяснил Бинк.
– Мы никогда не знаем заказчика!
– Ответ неверный.
– Аванс платил хмырь… Сибб Трёхлапый его кличут. Но он – лишь посредник!
– Какое у вас задание?
– Тебе известно – добыть Око Зари! Остальное – можем взять себе…
– Что такое Око Зари?
– Понятия не имею… Вытащите меня!
Бинк качнул головой:
– А смысл?
– Я помогу вам убраться с планеты!
– Как интересно… Выходит, Око Зари – это не всё, что надо заказчику… – хоббит сплюнул. – Кажется, у меня слабеют руки…
– Вам не дадут уйти! – взвыл бандит. – Мы или та соплячка – какая разница! У всех ещё одно задание. Всем нужны вы!
Дима матернулся.
Бинк тряхнул головой:
– Взялись!
Уже втроём мы хватаем липкое, покрытое взмокшей шерстью тело хахира. Спустя секунду оно вываливается из портала, повисая над пропастью задними ногами. А ещё через две – мы втаскиваем хахира наверх.
Пока, тяжело дыша, он валяется на боку, мы обходим вершину по периметру.
Никаких следов Ер-Киса.
Возвращаемся к пленнику, отвязываем от его спины вожделенный кусок мяса, чистим и разрезаем ножом. Садимся на камни и при первых сполохах рассвета молча завтракаем.
