— Та-а-ак, — протянул глава клана листонош. — Что тут у нас?
Трупы лазутчиков выволокли на открытое пространство и сложили рядышком, сорвав с них маски и жилеты со взрывчаткой. Включили прожектор на крыше штаба, и мертвецы лежали, выставленные на всеобщее обозрение, будто на столе в морге.
— Трое, — констатировал очевидный факт Контейнер, начальник службы безопасности клана. Имя его полностью соответствовало внешности: квадратный, угловатый, с тяжелой походкой и мощной шеей борца. — Проникли через северный блокпост. Часового убили. Ножом. С собой имели суммарно тридцать килограмм пластита.
— Ого! — удивился Филателист. — Именно пластита? Не самопальных бомбочек из аммонала?
— Пластит, — подтвердил Контейнер. — Чешский. «Семтекс». Видимо, из каких-то армейских складов.
«Известно, каких», — подумал Пошта, но промолчал. Он и мальчишка-посыльный стояли в сторонке, наблюдая, как Филателист, Контейнер и трое охранников изучают трупы. Пошта даже не вытер вражескую кровь с лица, и теперь та подсыхала — кожу неприятно пощипывало. Мальчишка вертел в руках бумеранг.
— Кто такие, установили? — спросил Филателист.
— Пластуны, судя по татуировкам.
— Хреново, — сморщился Филателист. — Казачий спецназ. Что они тут забыли?
— Ну, если брать в расчет то количество взрывчатки, что они на себе притащили, — предположил Контейнер, — то, скорее всего, пластуны намеривались взорвать половину Джанкоя. Нашу базу — так точно.
— Ага, — кивнул Филателист. — И остановили их случайно, листоноша и мальчишка-посыльный. Плохо работаете, охрана. Мышей не ловите.
— Виноват, — хмуро потупился Контейнер. — Но они — профи.
— Мальчонке это расскажи... Тебя как звать, малой?
— Костя, — подал голос паренек.
Филателист хмыкнул.
— Молодец, Костя. Сколько лет-то тебе?
— Четырнадцать.
— Далеко пойдешь... Вот что, Контейнер. Убери этих красавцев куда-нибудь на холод, чтобы не завоняли. Пластит — в арсенал. Охрану на блокпостах — удвоить, бдительность усилить. Но кипеш пока не поднимать. А ты, Пошта, иди со мной. Разговор есть.
— А я? — обиделся Костя.
— А ты погуляй пока. Мал еще.
Костя надулся, сунул бумеранг за пояс и побрел по улице, бормоча себе под нос что-то раздраженное вроде «как пластунов мочить, так не мал, а как разговоры разговаривать — так мал, не поймешь этих взрослых». Пошта молча усмехнулся и пошел следом за Филателистом в штаб.
Там, среди складных брезентовых стульев и огромного письменного стола, некогда бывшего биллиардным, их ждал плюгавенький человечек в толстых очках. В руках у человечка была стопка бумаги и до боли знакомая Поште перфокарта.
— Знакомьтесь! — Филателист запер дверь и махнул рукой. — Это Пошта. Тот самый молодой человек, что добыл перфокарту в Балаклаве. А это — Шифр, наш главный криптоаналитик. Он ее декодировал.
Шифр кивнул. При виде окровавленного листоноши кабинетный ученый слегка побледнел. Пошта дождался приглашающего жеста Филателиста и присел в кресло. Страшно хотелось вытереть лицо.
— Держи, боец, — Филателист самолично протянул листоноше полотенце и кувшин с водой. — Умойся.
— Что там произошло? — спросил Шифр.
— Казаки к нам пожаловали. Взорвать нас хотели.
— Казаки?! Это что же? Война?!
— Пока нет, — ответил Филателист. — Но все может быть.
— Это точно? — спросил Пошта, закончив утирать лицо. Полотенце стало бурым. — Точно — война?
— К тому все идет.
— Зачем? — удивился Пошта. — Кому оно надо?
— Хотел бы я знать... — вздохнул Филателист.
— Я знаю, — встрял Шифр. — Кажется...
— Ну, выкладывай!
Шифр поправил очки, перетасовал стопку распечаток и начал:
— У нас ушло около двух недель на расшифровку данных с перфокарты из-за того, что был использован очень старый и сложный шифр, основанный на двойном ключе... — когда криптоаналитик заговорил на знакомые темы, глаза его загорелись юношеским задором. — Его использовали военные в конце двадцатого века, на заре компьютеризации...
— Короче, — оборвал его Филателист. — К черту технические подробности. Переходи к делу.
— Если короче, то перфокарта — это еще и карта. Вернее, координаты расположения трех бункеров. Так называемых «объектов восстановления».
— Это мы уже знаем! — Филателист нетерпеливо махнул рукой. — Но что конкретно представляют собой эти бункеры?
— К сожалению, на самой перфокарте лишь кодовые обозначения бункеров и их координаты. Но! Я порылся в архивных документах и нашел кое-какие сведения. Бункеры «РД2», «КП7» и «АВ5» построили на случай ядерной, бактериологической и климатической войны. На случай полной гибели цивилизации. Задача бункеров — способствовать восстановлению научно-технической базы после Катастрофы. Для этого там, в этих трех бункерах — хотя на самом деле, я подозреваю, их гораздо больше — складировано оружие и технологии, которые дадут владельцу серьезное, я бы даже сказал, глобальное преимущество в новом витке гонки вооружений.
— Ясно-понятно. Я правильно вас понял, Шифр? — подключился к разговору Пошта. — Там может быть оружие сродни тому, что привело к Катастрофе?
В кабинете повисла тревожная тишина.
Филателист отложил четки, вытащил трубку, набил ее табаком- самосадом, чиркнул спичкой и выпустил облако сизого дыма:
— Полагаю, ты все правильно понял. Тот, кто овладеет хотя бы одним из бункеров, сможет с его помощью привести мир на грань новой, еще более страшной Катастрофы.
— Да, — кивнул Шифр. — Или возродить цивилизацию в том виде, в каком она существовала до начала третьей мировой.
— Веселенькие дела, — вздохнул Пошта. — Думаете, что сегодняшнее нападение пластунов как-то связанно с этой перфокартой?
— Больше не из-за чего, — Филателист стиснул зубами мундштук трубки. — И где эти бункеры располагаются?
Шифр опять суетливо поправил очки и порылся в распечатках.
— Два из них — на материке, за Донским проливом. Один... сейчас, секундочку... вот, в жерле затопленного вулкана Кара-Даг, что под Коктебелем.
Пошта расслабленно выдохнул. На материке — все равно что на Луне, фиг туда доберешься. А уж про подводный бункер и думать нечего. Туда с аквалангом не нырнешь, слишком глубоко. Так что мир может спать спокойно — новая Катастрофа, как и возрождение, ему не грозят.
Но Филателист, похоже, придерживался прямо противоположного мнения:
— Что скажешь, листоноша? — спросил он почти ласково. — Сможем мы туда добраться? До этих самых волшебных бункеров?
