выступит моим агентом по продаже всех этих трофеев. Сделаем так – сейчас мы вас накормим и устроим максимально удобно на ночь, а утром я пройдусь по своим знакомым и соберу всю ту сумму, что планирую выручить в столице, приняв на себя также и расходы по оплате труда агента. И не возражайте мне, господин, – все наше семейство и так в большом долгу перед вами! Я не возьму себе ни монетки из ваших денег, иначе позор падет на мою седую голову!
Я окончательно понял, что все в порядке, и успокоился. Никто с крайнего Юга не стал бы предлагать мне еду и кров, если бы планировал меня обмануть. Законы гостеприимства священны, и нарушать их среди очень традиционно настроенных южан дураков нет. Но перед тем, как устраиваться на ночь, я успел продать по полностью устраивающей меня цене и добычу, полученную мной с аршетов.
Джаркот и Шанкот, разговор на кухне лавки час спустя
– Что ты знаешь об этом молодом человеке, брат мой? – спросил хозяин лавки, заботливо подкладывая своему родственнику куски дичи в тарелку. Всю ночь он будет с ним бодрствовать около тела погибшего Армаха. Лишь на рассвете, с первыми лучами солнца, можно будет начинать процедуру сожжения тела, чтобы дух покойника ушел в потустороннюю страну, в распоряжение величайшего Ах-баша!
– Увидел его совсем недавно, парень попросил разрешения проехать с караваном до этого города. Назвался Карном, но я сомневаюсь, что это его настоящее имя. И представь себе, я еще вначале сомневался, брать ли его бесплатно или запросить с него денег! Если бы я только знал, как важно для меня, чтобы он нас сопроводил! Иначе я бы оплакивал сейчас двух пропавших сыновей, хотя – нет, не смог бы это сделать. Не дождавшись их, я бы сам пошел в этот портал, и стал бы третьей жертвой проклятого монстра! Простой молодой парень, явно небогат и незнатен, но какая храбрость и какое мастерство!
– Да, это верно, он не выглядит богатым! Его глаза расширились, когда я назвал сумму, что он потеряет, если сохранит достоинство погибшего, не отрезая от него часть тела! Восемьсот золотых для него очень большие деньги!
– Тем в большем долгу я теперь перед ним, и клянусь нашей с Данхом честью, я расплачусь с ним сполна, своим состоянием и своей службой!
Шанкот кивнул, после чего задумчиво сказал:
– Джаркот, кем бы ни был этот молодой человек, лучшее, что ты можешь сделать для себя и для сына, – это не отходить от него ни на шаг! Если он смог убить крахта в этом возрасте – он достигнет настоящего величия! И он очень интересный молодой человек: у него такой взгляд, словно он прошел через сотни порталов, оставляя за собой тела убитых монстров, а иногда и хороня тела товарищей! Опять же – принять решение об отказе от такой большой суммы за пару секунд… Не каждый герцог бы смог отреагировать так быстро, и, я уверен, подавляющее большинство выбрало бы деньги! Значит, он не только храбр, но и благороден. Когда он поднимется на самый верх, он не забудет о своих слугах и возвысит и их тоже! Сколько не води караваны, до таких высот ты не сможешь подняться, Джаркот!
Караванщик, выслушав его, тоже кивнул:
– Тем лучше для нас, потому что мы с сыном будем служить ему и в том случае, если он не будет честолюбив и станет просто торговать селедкой на базаре! Трудно оказаться в большем долгу перед кем-то, чем мы с Данхом оказались!
Эйсон, Таравека, позднее утро
Все так и вышло, как вчера расписывал Шанкот. Меня накормили и уложили спать в спальне самого хозяина, что тоже было чрезвычайно знаковой вещью. В своей спальне укладывали самых важных гостей, обычно седобородых мудрецов из близких родов. Я теперь мог считать себя чуть ли не родственником моих гостеприимных хозяев!
Правда, вряд ли они подозревали о том, что я в курсе всех этих нюансов, – и я бы не был, не будь у меня в армии сразу двух очень близких товарищей с крайнего Юга. Я делился скудными воспоминаниями из своего детства в богатом столичном семействе, что вызывало у них живейшей интерес, потому что их родственники никогда серьезных денег или власти не имели, и для них мои рассказы были чем-то вроде сказок из жизни принцев. В свою очередь, они рассказывали мне истории из своего детства и юности. Оба были намного старше меня, так что я узнал гораздо больше, чем мог рассказать им сам.
Утром меня пригласили на похороны сына караванщика, тоже не рядовое событие для обычно замкнутых в своем кругу южан. Погребальный костер сгорел быстро – сделали его профессионально, сказывался большой опыт. Это я тоже мог оценить – сам не один раз сжигал тела павших товарищей. Пепел развеяли со специальной башни под заунывные ритуальные песни, после чего мы вернулись в лавку, которую закрыли, чтобы организовать в ее стенах ритуальный завтрак в честь погибшего. В середине завтрака Шанкот исчез, и появился через час, со слугой, тащившим за ним что-то тяжелое.
Пригласил меня снова в свою спальню и выдал мне все причитающееся золото, настояв на том, чтобы я все пересчитал. Я пытался отказаться, но он был непреклонен, сказав:
– Я вчера, по сути, дал клятву, что не возьму с молодого господина ни монетки, и не хочу ее даже случайно нарушить, если ошибусь с подсчетами!
На такой серьезный аргумент мне было возразить нечем – пришлось пересчитывать. В двух тяжелых сумках оказалось две тысячи шестьсот пятьдесят золотых монет. Причем высшего качества, словно только что отчеканенных. И в этом никакого обмана не было.
– И, господин, когда ритуальный завтрак закончится, вам надо будет переговорить с Джаркотом. Он компенсирует вам те деньги, что вы согласились потерять из уважения к его чувствам к покойному сыну! Я и сам бы это хотел сделать, но у него есть право поступить так первому! И мой вам совет – не обижайте несчастного отца, потерявшего сына, не отказывайтесь взять эти деньги, и примите и его службу тоже! Для него это дело чести, он с Данхом должен выплатить долг за спасенную жизнь!
Я послушно кивнул – уже смирился с мыслью, что отвертеться от благодарности не удастся. Единственный выход был сбежать, но я знал, что будет дальше. Караванщик устроит грандиозные поиски хромого молодого мага в маске в моем городе, привлечет к ним всю многочисленную диаспору выходцев с крайнего Юга, и рано или поздно они появятся под дверями моего дома, изумив моего отца этой невероятной для него историей. Нет уж, лучше я сам буду определять правила нашего взаимодействия, чтобы не было таких неожиданностей!
В итоге, когда Джаркот пригласил меня на конфиденциальную беседу и снова завел песню об омовении моих ног и работе на кухне, а также о том, что продаст все свои товары, верблюдов и лошадей, чтобы вернуть мне потерянные восемьсот золотых монет, я сказал:
– Почтенный, я с уважением принимаю твою службу, и твоего сына тоже! Я беру на себя обязательство позволить вам отплатить мне за услугу, но позвольте и мне выбрать формат, в котором мы это сделаем! Значит, будет так – ничего продавать не надо. Давайте я просто стану совладельцем вашего караванного предприятия, в этой доле в восемьсот золотых монет, и вы продолжите заниматься своим бизнесом! Не сейчас, но скоро, мне пригодится помощь – и тогда я немедленно обращусь к вам и вашему сыну! Мне пригодятся люди, которые ценят свою честь и не предадут меня, так что я обязательно однажды появлюсь!
Не сразу, но мне удалось договориться с караванщиком именно о таких условиях. После чего я был снабжен бумагой с его адресом и адресами всех его родственников по всему королевству, при этом он клятвенно пообещал, что в течение нескольких недель всех их оповестит, и они будут готовы оказать любую посильную помощь в случае появления господина Карна! Три адреса оказались столичными – это превзошло все мои ожидания.
