– Итак…
Это слово звучит ровно, но с силой множества других слов – слов, которых Ро не произнесет.
– Итак – что?
– Ты?..
– Я – что?
– Ты и Лукас.
Лицо у Ро красное, и я смотрю на него, как смотрела много лет, даже если Ро меня не замечал. Я пытаюсь понять, не становится ли его лицо еще краснее. Но в любом случае это знак. Только откуда мне знать, что я должна сделать или сказать?
Моя гордость задета, и все же я чувствую себя так, словно должна защищаться.
– Лукас Амаре? Любовь? Да его все в мире любят!
– Значит, «да».
Ро хватает горсть камней и швыряет их в пенистые волны прилива. Вода уже настолько бурлит, что я даже не замечаю всплеска.
– Ро! Ничего подобного! Люди следуют за ним и стреляют в него. Но Лукас совсем не тот человек, с которым девушка может… – Я вздыхаю, потому что, говоря это, осознаю правду. – Ни я, ни Тима.
– Это не ответ.
Я забираю камень из ладони Ро и сама бросаю в воду. Я в бешенстве. Я не могу говорить, я могу только кричать:
– Мы ничего не сделали! Там. Ты счастлив? А теперь моя очередь. У меня есть к тебе вопрос, Ро. С каких это пор ты превратился в такую задницу?
Теперь он смотрит на меня. Наконец-то. Но его лицо настолько открыто, что лучше бы он и не смотрел.
– С тех пор, как я полюбил девушку по имени Печаль, наверное. Следовало предвидеть, что радости она не принесет.
Ну вот.
Он сказал.
Любовь.
Он любит меня.
Теперь слово вырвалось наружу, оно в ветре, и в воде, и на берегу перед нами. И теперь, когда Ро произнес его, я вижу, как чувство исходит от него волнами – такими же реальными и яростными, как волны прилива перед нами, которые снова и снова обрушиваются на камни.
Оно алое и пульсирующее, это чувство, оно явно принадлежит Ро, но есть в нем и нечто новое.
И это любовь.
Ро говорит правду. Он ничуть не смущен. Но это и не то, что он всегда чувствовал ко мне. Ро меняется.
– Долория… – Он протягивает ко мне руку. – Ты нужна мне. – Голос Ро надламывается. – Прошу…
Он наклоняется ко мне, придвигает свое лицо к моему. Его жажда захлестывает. Он хочет одного: окутать меня гигантским облаком. Облаком ярости, таким, как его имя. Облаком скорости, и пота, и травы, и жары. А потом, подо всем этим, я вижу нежность. Надежную, настоящую. Это глубочайшее, правдивейшее в биении его сердца.
– Дол…
На мгновение я забываю о том, что нужно дышать, у меня кружится голова. Как будто мои ноги могут сами собой согнуться и бросить меня на камни. Как будто я могу захлебнуться в волнах. Я могу потерять все.
Но я позволяю событиям идти своим чередом.
Я поднимаю лицо.
Мы целуемся.
Это начинается легко, как будто шутя, но этого недостаточно. Ро не удовлетворен. Жар бушует в нем, и я как будто сгораю и рассыпаюсь в пепел. Я леденею, хотя и горю.
Ладони Ро опускаются на мои плечи, скользят по рукам. Он тянет повязку на моем запястье.
Мои пальцы сжимаются в кулаки. Я знаю, что Ро нуждается во мне. Я знаю, что успокаиваю и утешаю его – и даже в каком-то смысле дополняю. Но моя рука застыла. Моя рука – лед.
Ро отрывается от моих губ. Он не сводит с меня глаз. Я чувствую, как он пытается снять повязку. Его пальцы не находят узла, и Ро тянет сильнее. Он разочарованно срывает муслиновую полоску.
Я отворачиваюсь от него как раз в тот момент, когда белая ткань летит на камни позади нас.
– Дол…
Он притягивает меня к себе. Я пытаюсь отстраниться. Я чувствую себя куклой, вещью.
Я не могу.
Я не могу соединиться с ним, только не так. Нет, если это означает больше, чем наши ночи на кухонном полу, наше детство в миссии, наше братство грассов.
Я не слишком хорошо понимаю собственные чувства. Я ничего не знаю о самой себе. Я лишь знаю, что не могу быть связанной с Лукасом и не могу быть связанной с Ро. Даже при том, что какая-то часть меня хочет отдаться им обоим.
Что со мной не так?
– Я не могу, – качаю я головой.
Но легче мне не становится. Алая ярость не рассеивается. И любовь тоже. Ничто не исчезает.
– Ро… мне очень жаль. Мне не следовало позволять тебе целовать меня.
– Но ты тоже это чувствуешь. Не притворяйся.
– Я не знаю, что я чувствую.
– А я знаю. Ты просто боишься. Ты не хочешь страдать. Ты думаешь, что те, кого ты любишь, исчезают, уходят. Что я тоже уйду, и ты останешься одна.
– Да.
Ро говорит правду, я не могу этого отрицать.
– Но я здесь. Я останусь. Я именно тот, кто останется с тобой.
– Может, мне просто хочется, чтобы все было по-прежнему.
– Дол, посмотри вокруг! Люди умирают. Вся планета умирает. Ничто не осталось прежним.
– Я знаю. И именно поэтому так растеряна.
Ро отворачивается. Потом вздыхает и поднимает с камня мою повязку. Протягивает мне грязный лоскут:
– Ну, как хочешь.
Я люблю Ро, всегда любила его. Мы любим друг друга, и он это прекрасно знает. Но не похоже на то, что мне следует напоминать ему об этом прямо сейчас. И в любом случае это совсем не то, что он имеет в виду.
Я начинаю обматывать руку тканью. Мне хочется спрятать под ней все. Свои чувства, его чувства. Я не желаю их.
Я завязываю концы полоски так туго, что мне кажется, будто кровь уже не доберется до кисти. Может, это и к лучшему.
– Идем-ка отсюда, – говорит Ро, швыряя в воду последний камень.
Он наблюдает за тем, как тот летит и исчезает в волнах. Это не тот мирный океан, что плещется у пляжа нашей миссии, там, вдали от Трассы. Здесь вода бурная и беспокойная и такая же хаотичная, как сам Хоул. Такая же гневная, как Ро. Такая же запутанная, как Лукас. Такая же растерянная, как я.
– Я уже сказала, мне очень жаль.
Но Ро хотел бы услышать другое, и по этому поводу я тоже сожалею. Лицо Ро выглядит мрачным. Он вздыхает и качает головой:
– Неважно.
Еще одна ложь.
Ро шагает вдоль береговой линии, и я спешу за ним.
– Ты хотя бы узнала что-нибудь полезное там, в Хоуле? Или вы просто развлекались, ну, если исключить стрельбу?
К тому времени, когда мы возвращаемся в Медицинское крыло, я уже рассказываю ему все. Об Иконе. О том, как та убила напавшего на меня парня, но не меня саму. И не Лукаса. И как мы взобрались на холм и что там увидели.
О Доке, и о Хаксе, и о Фортисе, и о Сопротивлении.
– Значит, кое-что мы все-таки можем сделать. – Ро смотрит на небо, на форт, думает. – Мы должны рассказать Тиме. Она знает, что нам необходимо. И может быть, у нее есть доступ к информации, которую мы можем использовать для удара.
– Какого удара?
Ро глядит на меня как на последнюю дуру:
– Впервые в жизни мы действительно способны сделать что-то такое, что нам поможет. Поможет всем.
– Но нам следует быть осторожными, Ро. Нас ведь всего четверо.
– Трое. Нас всего трое.
– Что?
– Ты просто дурочка, если думаешь, что Лукас поможет нам сокрушить его собственную мамашу и лишить ее работы.
– Ты не знаешь Лукаса.
Ро смотрит на меня с недоверием:
– Лукас больше ничего не значит. Никто из этих медных пуговиц не имеет значения. Это дело грассов. Как я хочу вернуться в миссию! Я знаю там кое-кого, кто мог бы помочь.
– Да ведь нам не известно даже, уцелела ли миссия!
Мое сердце болезненно сжимается, когда я думаю о Биггере и Биггест, оставшихся там.
– Неважно. Это наш шанс, Дол. Другого может и не быть. Мы должны что-то сделать. Да если бы мне не нужно было туда, я бы прямо сейчас вон с той скалы спрыгнул!
Взгляд Ро становится жестким, твердым как сталь. И никаких золотисто-коричневых искр. Ро наконец начал прислушиваться к звуку голоса собственного гнева. Он забыл о сердце.
Юноша-грасс, влюбленный в девушку-грасс, исчез вместе с отливом. И на его место прилив вынес грасса-революционера.
И в конце концов это может оказаться куда более пугающим, чем любовь.
ОТЧЕТ ОБ ИССЛЕДОВАНИИ: Проект «Человечество»Гриф: совершенно секретно / Для Посла лично
Кому: Послу Амаре
Тема: Происхождение Лордов/Икон
Список приложений: Свидетельства, обнаруженные во время рейда в убежище бунтовщиков
Рукописные заметки, копия:
Расшифрованный/декодированный сигнал от приближающегося астероида (неизвестный объект 2042 IC4):
…
СКАНИРОВАНИЕ ЦЕЛИ ЗАВЕРШЕНО…
ОБНАРУЖЕНА РАЗВИТАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ СТАТУС… 15.3X-B
ПЕРВИЧНЫЙ ПРОТОКОЛ ОЧИСТКИ 1.334АXS39
ЦЕЛЬ ВЫБРАНА… 13
ОЧИСТКА ЗАВЕРШАЕТСЯ В 66 TPU
ПОПЫТКА КОНТАКТА НАЧАТА
…
Контакт возможен…
Что такое «очистка»??
