что тотем принял клятву.
И наконец-то на лице парня появилось облегчение.
В этом мире строго соблюдали клятвы своим тотемам, поэтому я мог быть спокоен за безопасность себя и своих близких. Ведь в случае нарушения, бог сам покарает своего последователя.
— А теперь давай найдём твою сестру. Есть что-нибудь пишущее? — спросил я.
— Посмотри в сумке безопасника. Утром он разгадывал кроссворды, — парень кивнул на оставленную на подоконнике чёрную сумку.
Я аккуратно в ней порылся и нашёл… О, чудо! Маркеры!
Радости моей не было предела лишь от одного осознания того, что теперь будет крайне просто начертить свою любимую схему поиска.
Достал из своей спортивной сумки Морфа и попросил вывести нужную схему на страницах, чтобы я мог проверять.
— Вот вечно от меня что-то надо, — посетовал трактат, но просьбу исполнил.
— Да не бузи ты, как старый дед. В апартаменты вернёмся, налью тебе кровушки из запасов.
— Ура! — сразу взбодрилась книга.
У Морфа даже единственный глаз задёргался от предвкушения.
Схема поиска была сложная, поэтому чертил я долго. Сухоносов внимательно наблюдал, но не отвлекал.
На середине работы вернулся безопасник.
— Что здесь происходит? — строго спросил он.
— Ещё часик погуляйте. А я пока выполню вашу работу.
— Так не пойдёт.
— Ну, тогда оставайтесь и наблюдайте, — ухмыльнулся я.
Надеялся, что сейчас он пойдёт жаловаться начальству. Но нет. Он вернулся на своё законное место на стуле и принялся внимательно за мной наблюдать.
— Это мой маркер?
— Ага. Да я вам потом целый набор куплю, — пообещал я, надеясь, что он не будет устраивать скандал из-за кражи самого обыкновенного чёрного маркера.
Когда схема была закончена, я протянул Сухоносову обрывок бумаги и маркер со словами:
— Напиши полное имя сестры.
Он кивнул и написал.
Я положил бумажку на нужное место в схеме и начал вливать в руны свою ману.
— Следи, чтобы меня не прерывали, — попросил я, — иначе ничего не получится.
— Хорошо.
Веки сомкнулись. Сознание поплыло. И словно захватило с собой душу.
Я оказался в подземелье. В очень знакомом мне подземелье.
На холодном каменном полу за толстыми решётками сидела девочка в испачканном платье. Она прижимала голову к коленям и рыдала. Мне стало её жаль, но я не мог вернуться в это место прямо сейчас.
Внезапно к камере подошёл знакомый силуэт. Нет, это был не лич. Сомневаюсь, что ему вообще есть дело до обычных пленных.
Иванна протянула девочке кружку воды и горячий суп.
— Держи. Сама готовила, — ласково сказала магичка.
Да я от неё такой интонации никогда не слышал.
— Спасибо, — всхлипывая, ответила девочка и приняла еду. — А когда братик придёт? Я очень хочу домой.
— Скоро. Совсем скоро он тебя найдёт, — пообещала Иванна.
— Не верю. Ты постоянно так говоришь!
— Ты же знаешь, что я не могу нарушить приказ хозяина и освободить тебя. Если бы могла, то давно это сделала.
— Это всё оправдания!
Что-то, а есть такая поговорка: «устами младенца глаголит истина», тут был не совсем младенец, но смысл подходил. Если бы Иванна хотела, то рассказала бы мне об этой девочке, и я бы придумал, как помочь.
— Я тебе новое платьице принесла, — ласково продолжила девушка и протянула в камеру свёрток из жёлтой ткани.
— Мне не нужно твоё платье! Я хочу домой!
Этого было достаточно, и я не стал слушать дальше. Вернулся в свою реальность и открыл глаза.
— Я знаю, где она, — сразу озвучил я. — Но туда так просто не пробраться. Нужен план, — я кивнул на безопасника, показывая Сухоносову, что не собираюсь такое обсуждать в присутствии чужого человека.
— Завтра меня отправят из академии, — предупредил парень.
— Не отправят.
Я встал с пола, схватил свою сумку и пообещал:
— Вернусь через пару часов.
Но стоило мне выйти на улицу, как зазвонил мобилет.
— Алло, — произнёс я в артефакт связи.
— Новости видел? — спросила Вика.
Голос её был крайне настороженный.
— Нет, там что-то важное?
— Не знаю. Посмотри сам. Может, я себе напридумывала. Кстати, на ужин меня не жди.
— Идёшь на свидание с некромантом?
— Да. Смертью от него не пахнет, так что дам ему шанс.
— Пока не пахнет. Подумай над этим, — предупредил я и бросил трубку.
Не хотел объяснять, что именно имел в виду. Вика умная девушка, сама поймёт после общения с некромантом.
Присел на ближайшую лавочку и нажал на кнопку новостей. Начал листать и остановился на знакомой фамилии.
— Вот же урод, — процедил я.
Пришло осознание, что не один я стал объектом для кровной мести потомка Черепаховых. Или как там его…
Новость гласила: «При загадочных обстоятельствах погиб первый заместитель министра иностранных дел, начальник дипломатической и политической разведки — граф Хамелеонов Степан Платонович. Обстоятельства трагической смерти выясняются».
Да, у Хамелеонова могло быть много врагов. Но интуиция подсказывала, что всё связано.
Настроение было крайне испорчено этой новостью. У меня появился очередной повод лично расчленить этого горе-секунданта-притворщика.
Я зашёл в главный корпус и поднялся на пятый этаж. В это время директор должен был быть здесь, а не у себя дома. И я лишь убедился в своей догадке, когда у дверей кабинета Аркадия Викторовича увидел двух дежуривших безопасников.
Они не обратили на меня внимания, и я вошёл. Но на пути к директору встретил проходной кабинет его личной секретарши.
— Мне бы к Аркадию Викторовичу, по срочному вопросу, — сказал я ей.
— Он велел не беспокоить.
— Вопрос жизни и смерти.
— Да хоть выживания человечества. Говорю же, не велено никого пускать, — покосилась на меня пухлощёкая девушка.
— Хорошо. Тогда я подожду здесь.
Под недобрый взгляд секретарши я развалился на диване. Закинул ногу на ногу и стал ждать. А чтобы скоротать время, изучал новые проклятья, которые подкинул мне трактат.
Где-то через час Аркадий Викторович спешно вышел из своего кабинета. У него был такой вид, словно он сейчас побежит спасать целый мир. Но вот он увидел меня и застыл.
— Акулин! А я как раз шёл тебя искать!
— Вы могли за мной послать. К чему такая срочность?
— Только что пришло распоряжение от имперской канцелярии. Тебя и твоего отца вызывают на аудиенцию к императору!
У меня чуть глаза из орбит не выпали от такого заявления. Сто пудов это из-за того, что я сбежал от жандармов. А быстро они, однако, нажаловались. Вот когда надо от бюрократического аппарата нужной бумажки год ждёшь, а когда не надо…
— Когда нас ждут? — спросил я у Аркадия Викторовича.
— Завтра в полдень. Сергей, вы знаете по какому поводу столь бурный интерес к вашей персоне?
— Не имею ни малейшего понятия. Всю ссылку я на море провёл.
Ну, не говорить же директору, что за один день я умудрился нарушить все запреты касательно прибывания нашего клана в центральной части империи. Тогда Аркадий Викторович точно не станет меня дальше слушать.
— Да, вижу, что загар у вас отнюдь не местный. Но это неважно. Собирайтесь. Я сопровожу вас в поместье и лично передам приглашение вашему отцу.
— Хорошо, только вот я пришёл с одним очень важным вопросом. Уделите мне пару минут, и я со всех ног пойду собираться. Выберу самый лучший костюм.
— Что на этот раз?
Хм, как-то часто мне стали задавать этот вопрос. Неужто я настолько предсказуем?
— Мы с Сухоносовым всё выяснили и заключили союз. У меня нет к нему претензий…
— В академии он не останется и точка, — перебил меня директор.
— Из-за нарушения правил дуэли? Так, каждый год происходят подобные инциденты. Студенты не перестают мухлевать. Этот случай отличается лишь тем, что я умудрился победить.
— Когда это вы историю дуэлей успели изучить? — покосился на меня директор.
— Пока вас ждал.
Да, моя умная книга и такую информацию умудрилась скопировать в библиотеке. Морф, как жёсткий диск, способен запоминать бесконечное количество информации. Или почти бесконечное.
— Сергей, чем вас не устраивает моё решение? Прямо говорите.
— А я уже сказал, что заключил с Сухоносовым союз. И мне будет гораздо удобнее, если он останется здесь.
— Вам удобно, хм. А ничего, что это моя академия?
— Поэтому я и разговариваю с вами, Аркадий Викторович. Честно сообщаю о своих мотивах.
— Ладно, у меня нет времени спорить. А то ты ещё обжалуешь моё решение в имперском суде. Пусть остаётся до первого прокола. Нелечка, подготовь приказ и сообщи о моём решении в службу безопасности.
Настолько далеко со своим вопросом я идти не собирался, но директору было не обязательно об этом знать.
