наркоторговца оказалось в три этажа высотой, его то ли сложили из серого песчаника, то ли этим неброским камнем облицевали. Крыльцо и загороженная воротами арка выходили на бульвар, в переулок можно было попасть через калитку в добротном кирпичном заборе. Некоторые окна в доме светились, некоторые — нет.
— Спокойно всё, — решил Василь. — Идём!
И мы поспешили обратно к патрульному автомобилю. Там Зимник велел брать пистолеты, а сам закинул на плечо ремень ППС. Я заранее дослал патрон и сунул ТТ в боковой карман пиджака, в другой положил запасной магазин. Василь последовал моему примеру, и тогда мы оставили в переулке запертый автомобиль с трупом и винтовкой на заднем сиденье, и выдвинулись к дому номер сорок по Сиреневой улице.
Мне очень-очень хотелось верить, что не тянем пустышку. Так сильно, что воздуха стало не хватать, хотя казалось бы — дыши не хочу. И ведь хотел, но как-то в районе сердца давило.
Встали у калитки; лейтенант и Василь подсадили меня, и я приподнялся над забором без задействования сверхспособностей. Окинул быстрым взглядом тёмный двор, упёрся ладонями в верх ограды и перекинул себя на другую сторону. Приземлился уверенно, нисколько при этом не нашумев, быстро сдвинул щеколду и запустил сослуживцев.
Дворницкая располагалась в подвале, её едва поднимавшееся над уровнем земли окошко светилось, туда мы и направились. Спустились по лестнице, и Зимник оставил меня контролировать двор, а сам тихонько приоткрыл незапертую дверь и позвал Василя:
— За мной!
Они скрылись внутри, тогда я вытер носовым платком покрывшееся испариной лицо, затем не утерпел и вытянул из кармана пистолет. Тяжесть оружия придала уверенности, будто не оператор сверхэнергии, а сопливый юнец, неспособный постоять за себя.
Ерунда, конечно. Стрелять ведь не обязательно, достаточно просто на мушку взять. Даже матёрый уголовник пулю словить побоится. Да и оператору на выстрел среагировать непросто.
Размышляя так, я не забывал прислушиваться, но и во дворе, и в дворницкой было тихо. До меня доносился разве что гул ветра под крышей, да скрип уличного фонаря. В остальном — тишина и спокойствие.
Но то — снаружи. А внутри всего просто-таки раздирало от противоречивых эмоций. Это Василю сейчас хорошо, он занят, не ждёт у моря погоды и неизвестностью не терзается. Вот чего терпеть не могу — так это ждать. Такое впечатление, снова в том злополучном лесу оказался…
Но накручивал себя напрасно. Минут через пять скрипнула дверь и появился Зимник.
— Дворник по словесному описанию убитого опознал, он последнее время сюда зачастил. Иди внутрь, я вызову подкрепление и вернусь.
Вручив мне ППС и подсумок с запасными магазинами, лейтенант взбежал по лестнице и юркнул к калитке, а я шагнул через порог и тихонько притворил за собой дверь. В комнату проходить не стал, привалился плечом к косяку. От входа был виден стол с початой четвертинкой водки и тарелкой немудрёной закуски, за ним сидел хмурый бородатый мужик в рубахе с заплатами. Вид у него был какой-то совсем уж безрадостный.
— Петя? — послышался голос Василя.
— Тут я, — отозвался я и сунул пистолет в карман, не желая нервировать хозяина сверх необходимого.
Тот вздохнул и уточнил:
— Так я продолжу?
— Вы в своём праве, — официально ответил Василь.
Мужик плеснул себе водки, выпил, хрустнул солёным огурцом. Вид у него стал чуть менее несчастным.
Зимник вернулся минут через пять. Притащил винтовку, принёс форму.
— Переодевайтесь! — приказал он и вновь ушёл, а появился только четверть часа спустя уже в сопровождении бойцов штурмового взвода, в числе которых оказался и Матвей Пахота. Здоровяк приволок с собой ростовой щит, совершенно неподъёмный на вид. Судя по характерным рукоятям, он был снабжён универсальным фокусирующим устройством для формирования ионного поля.
Полдюжины штурмовиков во главе со столь же плечистым старшим лейтенантом набились в дворницкую, и внутри сразу стало тесно, но нас с Василем на выход не попросили. Самолично прибывший на вызов командир взвода разложил на освобождённом от стаканов и тарелок столе подробную карту района и ткнул в неё пальцем.
— Броневик подгонять не станем, придержим в резерве. В случае осложнений выдвинется на позицию и встанет на углу, будет контролировать и крыльцо, и калитку.
При этих словах дворник испуганно икнул, и взводный обратил своё внимание на него.
— Сколько квартир на третьем этаже?
— На третьем-то? — озадачился дворник. — На третьем две, но одна пустует. А во второй четыре комнаты, кухня и уборная.
— Планировку знаешь? Бывал там?
— Дальше кухни не проходил, — помотал головой дядька. — Кухня там большая, из неё три двери ведут, а как там дальше — не скажу. На втором-то этаже всё не так, он на четыре квартиры разделён. Про первый уж и не говорю…
Старший лейтенант кивнул и спросил:
— Что о жильцах на третьем сказать можешь?
Дворник захлопал глазами и указал на Зимника.
— Так я же вот ему…
— Повторить язык отсохнет?
Мужик насупился, но качать права побоялся и сказал:
— Торговцы снимают, солидные господа, при деньгах. Помощники при них и слуги, всего человек семь наберётся. Вежливые, всегда «здрасте — до свидания», дебошей пьяных не учиняют. Ума не приложу, чего вы на них взъелись. Приличные же люди!
Зимник усмехнулся.
— Приличные, говоришь? Чего же тогда уголовник к ним этот шастал?
— Дам он им водил, — пояснил дворник. — Мне наказали ему препятствий не чинить, я в чужие дела и не лез.
Командир штурмового взвода задумчиво кивнул.
— Семь человек. Операторы есть среди них?
— Сверхи-то? — озадачился дворник. — Не-е! На спецучёт в комендатуре точно никто не становился. Не приезжали ваши, я бы знал. Домовую книгу я веду, с реестром полный порядок! Комар носа не подточит!
Тут я не стал отмалчиваться и предложил:
— Могу наверняка сказать, есть там операторы или нет, господин старший лейтенант.
— Думать забудь, курсант! — отрезал командир штурмовиков. — Не приведи господь, всполошатся!
Такой ответ ничуть не удивил, поскольку стандартные техники обнаружения операторов предполагали активное воздействие на энергетическое поле, и я счёл нужным уточнить:
— Никто ничего не заметит. У меня ограниченные способности к ясновиденью.
Взводный глянул в ответ с нескрываемым сомнением.
— В самом деле?
— Так точно! — подтвердил я, поколебался немного и добавил: — Демонстрировал капитану Городцу в полевых условиях. Только надо ближе подойти, отсюда не дотянусь.
Миг старший лейтенант сомневался, затем приказал:
— Лука, сопроводи! И прикрытие возьми, одни не лезьте.
На пару с плечистым старшиной я покинул дворницкую и обнаружил, что на моём прежнем посту расположился боец штурмового взвода с автоматической винтовкой вроде тех, которые состояли на вооружение особого дивизиона. Такие же оказались и у двух сержантов,
