– Знаю, знаю, – без малейших эмоций кивнул Леха. – Я все его письма до единого читал. Прежде их Тимур сам писал, а сейчас вынужден посылать через Тиля. Рука-то прострелена. Вот караванщик медальон ему и отдал.
– Письма-то ты читал, – не желал сдаваться драконид, – да главного, видать, не прочел. Вот ты знаешь, что такое тайнопись? Может быть написано одно, а на деле – совсем другое. Скажем, ты прочитал «у нас хорошая погода» и выкинул из головы. А Эргез только глянул – и понял, что «хорошая погода» означает, что ты поверил в его обман и полез в западню.
Лешага призадумался. Конечно, Марат всегда был излишне горяч и, если ему вступила в голову какая-нибудь идея, готов был спорить до хрипоты.
Леха готов был согласиться, что прежде такой взгляд на ситуацию не приходил ему в голову. А что, если действительно хитрый Песнопевец все подстроил? В историях, которые он так вдохновенно рассказывает, всякое коварство воспевается и прославляется. Может, и сам он задумал что-то подобное. Рассудок бил тревогу, а сердце отказывалось верить вполне логичным соображениям. Может быть, потому, что Леха в жизни никогда не слышал о логике. «Да нет, ерунда! – решил он. – Я бы почуял измену».
– А сам ты про голубиный камень Тиля откуда узнал?
– Тимур сказал, – буркнул чешуйчатый – Ему, сам понимаешь, не очень хочется за чужие делишки отдуваться.
– Погоди, – резко остановил его Лешага, – а ведь Тимур не знает, что нам его проделки известны. Всем приказано о том молчать, делать вид, что для нас он, как прежде, путник, пострадавший от людожогов, спасенный нашими бойцами.
– Ну, может, подозревает что?
– А если по-другому: удумал каверзу, самому в омут кидаться неохота, вот он тебе, умнику, голову и заморочил.
Марат насупился. Ему очень хотелось сказать, что за свою жизнь он прочел столько книжек, что любое коварство видит насквозь, что зря «товарищ Светлый Рыцарь» не доверяет его оперативному чутью, но тот не дал вставить слова:
– Тимур чего от тебя хотел?
– Чтобы я Тилю наплел каких-нибудь врак несусветных о наших планах, чтобы Тиль о том поспешил сообщить Эргезу. Тимур ту птицу собьет, и если в записке мои выдумки окажутся, то, стало быть, именно Тиль о наших планах самым подробным образом врагу докладывает.
– Вот оно как? – Леха дал шпоры коню, и тот припустил по тракту, устланному толстым ковром листвы, но все же проступающему сквозь высохшие лохмотья некогда пышных древесных уборов.
«Что-то встревожило Эргеза, – думал он. – Этот ублюдок проверяет Тиля, хочет удостовериться, что они с Тимуром работают свободно, без петли на шее. А теперь и сам караванщик начал остерегаться. Если перехватить голубя, Эргез переполошится, нагонит войск, перекроет дорогу. Ходи потом по окрестным топям, ищи обход! Как Старый Бирюк учил, в глубине чужой территории первый выстрел легко становится последним.
А если голубь долетит, что тогда? Тоже ответ прост: Эргез без труда отличит заведомую ложь от тщательно продуманной полуправды и сразу поймет, в чем дело. Может, после одного голубя еще не станет поднимать тревогу. В пути всякое бывает: мало ли где птица сгинула?
Похоже, Тимур что-то задумал. Я должен знать, что именно».
Марат, пришпорив коня, догнал немногословного друга:
– Ты куда умчался?
– А вот скажи мне, как это Тимур собирается, лежа на носилках, голубя перехватить?
– Так он уже встает, и ходит довольно ровно, и рукой туда-сюда двигает.
Леха не смог удержать искреннего удивления:
– Не рано ли?
– Не знаю, – покачал головой Марат. – Сегодня я ему ходить помогал, так он на обе ноги вполне уверенно ступал. Прихрамывал, конечно, но все же. Так что, может, скоро и стрелять нормально сумеет. – Чешуйчатый задумался. – Я нынче рядом с ним Бурого видел, они с Тимуром беседовали о чем-то. Может быть, побратим твой ему какого-то снадобья дал?
– Может, и дал, – изменился в лице Леха. «Старый Бирюк много знал о лечении отварами и снадобьями и учил хорошо. А еще показывал, как можно врачевать раны, даже не касаясь их руками, как снимать боль и убирать жар. Под его руками глубокие порезы от ножа, ссадины, столь частые во время тренировок, заживали на глазах. Синяки так и вовсе сходили в единый миг. В этом деле Миха умеет не меньше моего и легко может поставить Тимура на ноги. Однако зачем бы ему это? Решил, что ли, проверить, сохранились ли навыки?
Но не для того змее хвост прищемили, чтоб теперь выхаживать. Пока от него польза есть, пусть живет. Но лучше, если лежа».
– Не говори Тимуру о нашем разговоре, – повернув к дракониду разом потемневшее лицо, тихо попросил Лешага. – И Бурому не говори. Вообще никому. Чую, тут что-то затевается.
* * *
Позабыв обо всем, Кэйтлин метнулась в рубку, чтобы включить систему наблюдения. Впрочем, та уже была включена, и на мониторе кругового обзора бесстрастно отображался бой, хотя уже и не бой, а лишь последствия скоротечной, как крик смертельно раненного, схватки. Те немногие, что успели воспользоваться средствами активной самообороны, теперь лежали на земле кровавым месивом. Ликующая гвардия аборигенов изрубила их, радуясь возможности отомстить за вчерашний позор. Но большей частью десантники «Железного Арни» валялись сейчас, туго связанные, и победители умело приторачивали драгоценных пленников одного за другим поперек седел, предвкушая одобрение любимого полководца и заслуженную награду.
– Я должна освободить их! – Кэйт метнулась к выходу, но твердая рука Чингиза поймала ее за плечо:
– Куда ты? Решила лечь там среди трупов? Против вас не босота голозадая, а отборное войско Эргеза.
– Как – Эргеза? – встрепенулась второй лейтенант Кин. – Он же воевал против них, двоих убил, мы это точно знаем, да ты и сам видел.
– Да если понадобится, он убьет кого угодно. Для него люди – все равно что пища. Они либо съедобны, либо несъедобны, либо укрепляют его силы, либо вредят. Все остальное не имеет значения. А вы разыскиваете его, чтобы ему помочь!
– У меня приказ! – крикнула девушка так громко, будто попыталась заглушить голос разума. – Но сейчас… нужно немедленно освободить наших пленных. – Она дернула рукой, пытаясь вырвать ее из захвата. – Отпусти меня, что ты вцепился?
– Не делай глупостей. Без ваших скафандров – это ведь скафандр на тебе? – вы не продержитесь и ста вздохов против Несокрушимых.
– Это не скафандр, – глухо отозвалась Кэйт, все еще пытаясь вырваться. Ей почему-то не хотелось использовать электроразряд и причинять боль пленнику. – Это универсальный защитный костюм. Скафандры для работы в открытом космосе. Костюмы после вылазки на подзарядке, наведение иллюзии требует слишком много энергии.
