– Тогда пошли купаться, – дед накинул на плечи рюкзак, закутанный в черный полиэтиленовый пакет, и шагнул из вертолета под проливной дождь.
Нехотя, кто – с ворчанием, кто – молча, но с недовольной миной на лице, стали по одному вылезать из вертолета.
Как только мы отошли с поляны и вышли на склон горы, я понял смысл слов пилота, когда тот говорил, что мы сошли с ума. Вода, увлекая за собой камни, обрушивалась с горы буквально водопадами, наглухо перекрывая нам путь.
Синицын, идущий метров на пять впереди всех, то и дело останавливался и обходил попадающиеся на пути препятствия, а мы, соответственно, струились змейкой за ним.
После часа ходьбы дождь не усилился, но вода, стекавшая с горы, превратилась в бурлящие реки, которые приходилось переходить с большим напряжением сил. На теле не осталось сухого места, ноги начали гудеть от напряжения, постоянных спотыканий и подвертываний.
– Ребятки, держитесь! Через пару часов привыкнете, – успокаивал всех Василий Александрович.
«Где уж тут привыкнешь к такому… – подумал я. – Такого путешествия у меня еще не было…»
Мне вспомнились пережитые мною жизни, и мысли улетели назад, в прошлое, отключив понимание настоящего. В первые две жизни меня убивают на войне. Во второй я оставил свое племя и детей из-за своей гордости, чтобы не прослыть трусом. В следующей жизни я рождаюсь женщиной, в богатой греческой семье. Здесь не было принято, чтобы женщина была умной и проявляла волю, но мое прошлое воплощение, с самого детства давало о себе знать. Я не слушаю своих родителей, призираю отца, потому что он меня постоянно бьет и заставляет подчиняться ему. Детство проходит в постоянном стрессе и негативе. Я вырастаю в некрасивую, озлобленную женщину. Меня выдают замуж, только для того, чтобы избавиться, при этом мой отец пообещал тому, кто меня возьмет в жены, огромную сумму денег и земли. Мой муж женится на мне только из-за приданого. Вскоре я рожаю сына, через год еще одного. Моя жизнь перестает иметь какой-либо смысл, я не вижу своего мужа и почти не вижу своих детей. Меня оставили в загородном доме в окружении слуг. Я становлюсь еще более озлобленной, издеваюсь над слугами, заставляю их совокупляться у меня на глазах, но этого мне становиться мало, я их постоянно избиваю и доходит до того, что я заставляю уже рабов избивать и насиловать рабынь. Две из них не выдерживают и заканчивают жизнь самоубийством. Мне это доставляет удовольствие. Моя жестокость усиливается, и я придумываю покупать рабов только для того, чтобы убивать их. Но моим планам не суждено сбыться. Меня настигает неизвестная болезнь, и я умираю в страшных муках. Следующего воплощения я жду очень долго. Очищение моей души сильно затрудняется количеством грехов, и я от этого мучаюсь.
Наступает момент следующего воплощения. Я опять рождаюсь женщиной. Очень бедное жилье, постоянно не хватает еды, воды. Моя семья поклоняется множеству богов и заставляет меня просить у наших богов еды и воды. В один день приходят люди и выгоняют нас из хижины жить под пальмы. Нашего отца забирают на войну. Вскоре на наше поселение нападают вооруженные люди, меня и мою мать забирают в рабство, продают разным хозяевам, и больше я ее никогда не увижу. Когда я достигаю половой зрелости, мой хозяин заставляет меня удовлетворять свою охрану. В постоянном насилии и побоях проходят несколько лет. Я часто думаю о самоубийстве, но меня останавливают слова моей матери: надо жить, что бы ни происходило. Меня продают другому хозяину. Появляется надежда, что кошмар прекратится… Но, оказывается, он только начинался. Меня купили для удовлетворения похотей гладиаторов. Это – не люди, а животные в человеческом обличии. Через несколько месяцев я не выдерживаю и бросаюсь на специально украденный для самоубийства нож. Жизнь прекращается почти сразу, нож проткнул мне сердце. Моя душа не хочет покидать тело, она хочет дальше жить и очень долго находится рядом с гниющими в земле останками и рядом с тем местом, где закончилась моя жизнь. Мои скитания по земле без тела продолжаются долго, бесконечно долго, и в конце концов я опять оказываюсь вблизи яркого света, перед архангелами, координирующими мои действия. По закону кармы мне необходимо было пережить то, что я сам делал с людьми в предыдущем воплощении, но я не выдержал и наложил на себя руки, за это мое следующее воплощение будет очень нескоро, пока душа не очистится от самого тяжкого греха, который отбрасывает эволюцию моей души сильно назад.
В следующем воплощении я рождаюсь мужчиной, во Франции – в семье кузнеца.
– Тут мы передохнем! – отвлекает меня от мыслей голос Синицына.
Увлеченный своими мыслями, я не заметил, как дождь поутих. Мы вышли к отвесной скале и спрятались под нею от дождя. Все побросали свои рюкзаки и уселись на них, изможденные беспрерывной ходьбой по воде. Один Василий Александрович не стал отдыхать, а принялся разминать спину и плечи.
Чем больше времени я находился в компании с дедом, тем больше меня поражал этот человек. Своей энергичностью и оптимизмом он заражал всех. Самое удивительное было то, что в его возрасте люди обычно сидят дома и лечат болезни, а он не только не болеет, так еще и пошел с нами в горы, при этом усталости в нем не замечалось.
«Такое явление, как Вася, можно назвать феноменальным», – так сказал один из спортсменов, нас сопровождающих.
Сам он это объяснял просто: «Человек становиться стариком тогда, когда он признает, что он – старик, и начинает вести соответствующий образ жизни. А до тех пор он – мужчина в полном расцвете сил». Безусловно, такой моральный настрой не дает организму расслабиться и держит его в постоянно бодром состоянии. К сожалению, с возрастом к человеку приходят болезни, но не к Василию Александровичу. Сам он про болезни сказал так: «Раньше нужно было думать, зарядочку делать по утрам, водичкой холодной обливаться, жизнь любить, людей уважать. Но главное – что бы ни случилось, не падать духом и с достоинством встречать все препятствия, убедив себя в том, что от них только польза, они делают нас сильнее». Сначала, когда он говорил эти слова, я относился к ним скептически. Какая может быть польза от того, что нам тяжело чего-то достичь? Но сейчас, увидев с помощью Золотого цветка все свои жизни и поняв, как мы устроены, я понял, что он абсолютно прав. Чем больше в нашей жизни препятствий, тем лучше для нас, тем быстрее мы развиваемся и поднимаемся выше по эволюционной спирали. Каждое препятствие, преодоленное нами, дает опыт, который мы складываем в рюкзачок и идем дальше. Причем чем больше негативных событий и препятствий, тем больше опыта. В каждом событии нужно усмотреть тот опыт, который мы приобретаем, а после смерти мы выгружаем наш рюкзачок в большой мешок, с опытом из предыдущих жизней и отправляемся обратно за новой порцией препятствий и переживаний. Так – до тех пор, пока мешок не станет полным. А что будет, когда мешок наполнится? Что-то ведь будет. К примеру – жизнь на другой планете, где обитают более развитые существа. Ведь атланты уже достигали такого уровня развития, что им было доверено контролировать начальные эволюционные процессы. Значит, и мы потом будем богами на каких-то планетах и будем контролировать эволюционные процессы более низких по уровню развития существ. А может быть, и создавать миры. Я об этом обязательно узнаю, когда мой мешок будет полон. А ведь если бы моя богатая гречанка не создала такую неблагоприятную карму для моей души, то и в следующем воплощении не было бы столько насилия по отношению к бедной женщине, рабыне. И не покончила бы она жизнь самоубийством, что отбросило мою эволюцию на сотни и сотни лет назад. Возможно, тогда я уже пребывал бы где-то на другой планете в качестве более развитого существа. Что, если бы все решали таким образом свои проблемы? Не нравится жизнь – в петлю или на нож. Тогда, наверно, и в земле, и в людях не было бы нужды. Что толку с учеников, если они не учатся? Что толку от школы, если в нее никто не ходит? Такая школа и такие ученики не нужны. Но ведь и в нашем мире, если подумать, учеников все меньше и меньше. Если человека не устраивает его жизнь или он не хочет решать проблемы, он взял – и улетел от этой жизни в нирвану, напившись водки или обколовшись наркотой. Это ведь тоже можно назвать самоубийством. Человек развивается в реальности, а если он не живет в реальности и постоянно пребывает под кайфом, то он не эволюционирует, а инволюционирует. Ведь таких людей в мире миллиарды. Поэтому мы и стоим на краю гибели. В школе никто не хочет учиться, и ее закрывают. «Решает одно сердце…» – вспомнил я слова женщины во сне и осознал до каждой своей клеточки, насколько реальна сейчас гибель нашей цивилизации. Мне стало невыносимо страшно, ужас охватил все мое существо. Все мои близкие люди могут погибнуть. Я вспомнил Анфису, ее милую улыбку, нежную кожу, ласковый голос, вспомнил маму с папой, и что с того, что я их давно не видел, – все равно они мне дороги, они – мои родители. Друзья, хоть и надоевшие, но они близкие мне люди. Я обвел всех присутствующих взглядом. Кто-то сидел на рюкзаке, пытаясь расслабиться… Синицын варил чай на газовой плитке… Дед что-то объяснял одному из парней (кажется, его зовут Шурой)… И всех, кто здесь, их тоже скоро может не быть. Я встряхнул головой, стараясь отогнать дурные мысли.
