я, будто и ни в чем не бывало, присаживаюсь с подносом еды за один из столов.
— Ножками пришёл. Ужин же. — пожал я плечами, поочерёдно пробуя вечерний компот и чай на вкус.
Никаких опасных добавок в них не было, и к моей радости, вечером напиток оказался ещё и приятнее на вкус. Если так продолжится, то моё пребывание в стенах этой школы может существенно затянуться. И, естественно, мне этого очень не хотелось, но и как форсировать процесс, пока придумать не выходило.
— Ты чего добиваешься, мелкий нервотрёп? — присаживаясь за стол напротив, строгим тоном спросила Антонина Сергеевна.
Что ей сейчас на это ответить, я представлял смутно. Скажу правду о том, что специально ищу наказания — ещё чего доброго к психиатру отведут… Хотя если себя так вести и дальше, то отведут в любом случае. Если таковой тут, конечно, имеется.
— Ты за один день настроил против себя весь класс. Теперь тебе не позавидуешь. — с нотками ехидности в голосе и взгляде, произнесла она. — И только посмей ко мне прийти жаловаться. — добавляя стали в голос, добавила куратор.
Хотел я, конечно, сказать ей, кто настроил против меня всех детей в классе, но воздержался. В таких ситуациях это совершенно бессмысленно, у неё свой взгляд на происходящее, а у меня свой.
— А жаловаться нельзя только мне или им тоже? — насупившись, всё же не выдержал и спросил я.
Антонина Сергеевна оставила мой вопрос без ответа, лишь одарила злым взглядом и поднялась с места. Через пять минут женщина скомандовала заканчивать приём пищи, после чего мы построились и направились в жилой корпус.
— Если продолжишь себя так вести и завтра, то Ангелина Юрьевна с тобой, в отличие от неё, сюсюкаться не будет. — указывая кивком головы на шедшую сбоку от нашего строя воспитательницу, внезапно произнесла девочка идущая рядом со мной.
— Она очень злая?
— Она демон. — шёпотом бросила собеседница.
— А… ну с этими я умею. — махнул рукой я.
— Тебя, кстати, сегодня бить придут. — не замечая моей отмашки, добавила она и одарила беспокойным взглядом.
— Ты тоже?
— Не-е. — вальяжно махнула ручкой девчушка.
— Тогда ничего страшного. — следом же отмахнулся я, оглядывая незнакомку.
У девчушки было доброе, приятное и открытое лицо, голубые глаза и светлые волосы, собранные в хвост. Ростом она была чуть ниже меня и изначально мне вообще показалась первоклашкой.
— Я Маша, если что.
— Але-е… а я Иван.
Немного подумав и покрутив головой, девчонка чуть ближе ко мне наклонилась и прошептала:
— Ваня, ты лучше это всё перестань…
— Не могу. — честно ответил я, вздохнув.
— Если тебя закроют в карцер… прежним можно уже и не вернуться. Лучше до этого не доводи.
* * *
Меня поселили в комнату с ещё тремя мальчишками, которые весь вечер поглядывали косо в мою сторону и в тоже время полностью игнорировали моё присутствие.
Что ж… их можно было понять — у ребят поводов злиться хватало. Но рефлексировать на этот счёт я тоже не собирался. Вместо этого достал из кармана пиджака спичечный коробок, кладя его перед собой и продолжил свою тренировку.
Надо отметить, что прогресс у меня в этом деле был, и неплохой. Давалось, конечно, очень тяжело и требовалась серьёзная концентрация на объекте, а также время. Но результат того стоил — спичинки в коробочке ломались, а я радовался.
Когда время подошло ко сну, переглянувшись между собой, соседи выключили свет и разошлись по своим койкам. Обстановка в комнате была напряжённая весь вечер и это ощущалось вплоть до того момента, пока я не уснул. Дежурить и ждать пока детишки решатся атаковать я не стал, оставив на это дело демоницу.
Кали через часа полтора меня таки разбудила, сообщив о том, что мои соседи по этажу и одноклассники в одном лице, собрались в коридоре и в скором времени направятся тревожить мой покой. Или, если говорить прямо, будут пытаться меня отлупить.
Открыв глаза, я решил понаблюдать, кто из ребят проживающих со мной в одной комнате пойдёт открывать дверь гостям. Как оказалось, поднялись со своих кроватей все трое. Мешать совершить задуманное им и тем кого они впустили, я не стал — пускай пробуют и обламывают зубы, я даже одеялко повыше натянул, чтобы действовали посмелее.
Первым, что я почувствовал было то, как четыре руки вцепились за мои лодыжки и резким рывком стянули меня с кровати. Неслабо приложившись затылком о пол, я чертыхнулся. Боли, конечно, не было, но сам факт и ощущения — неприятные.
Далее, буквально со всех сторон посыпался самый настоящий град ударов. Мои добрые одноклассники намотали ленты своих ремней на кулаки, и принялись от всей души хлестать тело под ногами, выкрикивая при этом ругательства и поучения своими писклявыми голосами.
Пару человек были настроены особо жестоко по отношению ко мне и лупили меня не просто ремнями, а железными бляшками, намеренно желая нанести побольше урона. Эти двое, периодически совершенно случайно, поочередно спотыкались и падали на меня сверху, из-за чего были биты своими же друзьями — в темноте там особо и не разберёшься сразу, что лупишь не того.
Раз шесть в комнате раздавались дикие визги и плач, прежде чем побитого пацанёнка вытаскивали из моих объятий и моё «воспитание» продолжалось с новым всплеском остервенения. В конечном итоге, те двое, что подло пытались сделать мне как можно больнее, как побитые собачки отползли в сторону и зализывали раны, с трудом сдерживая свой рёв.
За прошедшие пять-семь минут все так сильно выдохнулись, что порка закончилась сама собой. Я за это время не проронил и звука, лишь периодически переворачивался, чтобы раньше времени не было ясно, как мне плевать на их старания. А вот теперь настал второй этап моего незатейливого плана.
— Ну что, размялись? — поднимаясь на ноги, громко спросил я, оглядывая ребят.
Свет в комнате в эту секунду, подчиняясь моей воле включился и я мог наблюдать толпу, состоявшую примерно из двадцати человек — пришли не все.
— А теперь на выход, за мной.
Никто из присутствующих в комнате мальчишек не мог даже и пискнуть — абсолютно все они были охвачены моей силой. Следом, подчиняясь невербальным приказам, все до единого, включая моих соседей по комнате, они были выведены в холл нашего этажа. Два десятка молчаливых кукол перемещались по воздуху в колонну друг за другом, абсолютно не контролируя свои тела. Последнее вызывало на их лицах гримасы ужаса и удивления одновременно.
— В общем, я не буду вам долго и много читать мораль, скажу кратко — со мной
