лучше не ссориться. Для закрепления информации проведу вам тренировку. Ну а завтра… завтра я сделаю вид, что ничего не произошло и мы попробуем начать наши отношения с чистого листа.
На этих словах, ребята, все как один приподнялись в воздух ещё сантиметров на десять и стали замершими по стойке смирно солдатиками, крутиться вокруг своей оси.
Зрелище, конечно, получилось немного жутковатое: ночь, тёмный коридор, два десятка синхронно вращающихся тел и странный, не сразу понятный звук их мычания сквозь закрытые губы.
Когда я через пять минут разрешил им открыть рты, весь коридор был заблёван в течение нескольких секунд. Сильно досталось не только ближайшим стенам и бетонному полу… в общем, ребята неслабо искупали в рвоте и друг дружку.
— Ну и методы у вас, господин… — прошелестела в голове демоница.
А я, напротив, понимал, что нашёл своеобразный компромисс. Лупить детишек, даже если те сами серьёзно напрашивались, я старался позволять себе только в особо крайних случаях. А сейчас… сейчас даже такой толпой они мне не могут представлять какую-либо опасность.
В общем, тренировки космонавтов были как раз тем, что позволяло поставить на место всех зарвавшихся пацанов и в тоже время, обойтись без побоев. А последнее в данной ситуации было вообще на грани фантастики.
Дело в том, что абсолютное большинство окружающих меня ребят были приютские. Причём, учитывая в какой школе мы находимся, это были самые проблемные из них. Они привыкли к силе, привыкли её уважать и простыми разговорами или иным соплежуйством с ними вопросы не решаются. Их тут поэтому и держат в ежовых рукавицах, потому как иначе быстро сядут на шею и устроят бардак. Вот и у меня был выбор: перелупить всех и каждого или хотя бы нескольких неформальных лидеров, либо терпеть. Я решил попробовать иначе.
Тем временем, с нескольких сторон послышались добрые порции матов в мою сторону и ребята вновь продолжили крутиться в воздухе, но теперь уже изображая колесо.
— Что здесь происходит!? — воскликнула наконец-то вышедшая из своей комнаты Антонина Сергеевна, когда желудки ребят были уже абсолютно пустыми.
— Народ проходит отбор в космодесантники. — беззастенчиво и звонко ответил я.
— Стёпочкин! Что здесь творится?! Я спрашиваю!?
Молча отпустив контроль, я развернулся и направился в свою комнату, оставляя собравшихся разбираться с произошедшим самостоятельно.
Шутка ли, на протяжении около пятнадцати минут держать под контролем целых два десятка активно сопротивляющихся объектов. Хотя время в такие моменты течёт иначе и в реальности, конечно, могло пройти как больше, так и меньше. В общем, устал я сильно и жутко хотел спать.
* * *
Подъём утром дался мне нелегко. Общий недосып, накопленный за прошедшие напряжённые дни, отчаянно не выпускал моё тело из объятий постели. И если с вечера бельё, подушка, да и сама кровать казались мне какими-то чужими и неудобными, то с утра я мечтал с ними не расставаться.
Тем не менее, вставать пришлось. Грубый и звонкий женский голос с коридора придавал ускорения всем без исключения, в том числе и мне.
— Этот? — указывая на меня кивком головы, произнесла высокая полная женщина, адресуя вопрос Антонине Сергеевне.
— Да. — коротко кивнула та.
— Разберёмся. — встав напротив и серьёзно меня оглядев, бросила Ангелина Юрьевна.
Я же осматривался по сторонам и морщил нос — вонь на этаже стояла ужасная. Да и заблёванные стены к утру выглядели не лучшим образом, как и мои сонные, помятые и бледные одноклассники.
— Остаёшься здесь на этаже и убираешь этот срач. — безапелляционным тоном заявила новая куратор, буравя меня взглядом. — Успеешь до обеда — будет тебе обед. Нет, значит останешься без еды и днём.
— Но это ведь несправедливо. — недовольно поджав губу, вяло возразил я.
— Кажется, я твоего мнения на этот счёт не спрашивала. — схватив меня своей громадной лапищей за грудки, процедила в лицо женщина. — И не дай бог тебе меня злить!
Преисполненная злостью Ангелина Юрьевна слегка покраснела, а от её тела стала исходить лёгкая чёрная дымка. Та ещё картина, честно говоря. Рога приделать и точно демон!
На этот раз я решил благоразумно промолчать и уже через полминуты наблюдал спины одноклассников, отправляющихся на завтрак. А вот Антонина Сергеевна, заканчивавшая свою смену, домой уходить не торопилась, в следствие чего мы остались с ней на этаже вдвоём.
— Держи. Воду у себя наберёшь. — вытаскивая из служебного помещения ведро с тряпками, сказала она.
— Мне сказала не ябедничать, а сама вон, нажаловалась. — вспоминая вчерашние слова куратора, произнёс я и развернувшись на пятках вернулся в свою комнату.
— А ну стоять! — послышалось в спину, но я её вопли проигнорировал, благополучно закрыв перед лицом женщины дверь.
Откровенно говоря, я был удивлён, что она не скатывалась к физическому насилию и отчаянно старалась справиться иначе. Да, вчерашняя её попытка наказать меня руками моих соседей была достаточно спорной в исполнении, но тот ужас и испуг за своих воспитанников, который я увидел в глазах женщины минувшей ночью, оставлял надежду на то, что у неё таки есть сердце.
В моём случае становиться хорошеньким было уже поздно. Напротив, план был дожимать кураторов чтобы те воспылав ко мне ненавистью, обрушили на меня все возможные кары. Это было не только любопытно с точки зрения «А что будет если?», но и должно было приблизить меня к тем местам, где нога обычного ученика не ступает.
Кали, кстати, уже пару раз ошивалась в столовой, но увидеть что-то подозрительное, ей пока что не удавалось. Ну а учитывая то, что компот, да и остальная еда, были нормальными, шансов на это было и вовсе ничтожно мало.
— Ваш завтрак, господин.
— Спасибо, Кали.
Если эти дамы решили, что возьмут меня на измор, то здесь они явно прогадали. Тёткам придётся придумать что-то поинтереснее, чем просто не брать меня с собой в столовую.
Я успел часок вздремнуть и даже помучить свой коробочек. Время до обеда за тренировкой пролетело незаметно. Я не успел оглянуться, как услышал настойчивый стук в дверь. По сути, стуком это назвать можно было с большой натяжкой, потому что тарабанили с той стороны так, что я в серьёз стал бояться за целостность этой самой двери.
— Вас было очень хорошо слышно с первого раза. — невозмутимо произнёс я, открывая «гостям».
— Ну-ка вышел! Быстро!
Послушно выходя в холл нашего этажа, я огляделся, отмечая, что никаких изменений в плане уборки, здесь не произошло. Оно и неудивительно…
— Тебе что было сказано делать?
— Вам не идёт быть сердитой. — невпопад бросил я.
— Че-го?
— Вы
